— Это моя речь, — я разгладила её, вскинула вверх, словно победоносный флаг, текст на котором я уже давно успела вызубрить. — Холт мне написал. Потому что когда здесь соберутся все дворяне… — О, так вот где ты была сегодня? А то ходили слухи… Со мной никто не говорил, но я слышала, как они постоянно спрашивали, почему ты куда-то пропала… Куда скрылась. — Никуда я не скрывалась! — воскликнула я громче, чем хотелось. — Я занималась с Холтом большую часть дня, а ещё убиралась в своей новой лаборатории в подвалах. — Новая лаборатория? — лицо Наоми будто просветлело. — Ты будешь пытаться выявить яд? Я коротко кивнула. — Ты должна была меня позвать! Я б тебе помогла… — Прости, прости… Я просто так загорелась этой идеей, что… Наоми рассмеялась. — О да, мне отлично известно, на что это похоже! — Дэгни забилась у неё на руках, так что Наоми поставила её обратно в коробке. Дэгни подскочила, сминая под собою платья, и Наоми устроилась на полу рядом с коробкой, позволив юбкам смяться. — Сегодня я получила весть от родителей, — тон её дал понять, что вести были плохими. Да и письма от родителей Наоми редко приносили что-то хорошее. Я присела рядом с нею. — И что же, что они сказали? Она полезла в следующую коробку, принявшись перебирать разнообразные книги и стопочками устраивая их рядом с собой. — Они не хотят прибывать сюда. — Что? — Они решили не возвращаться в столицу, даже для того, чтобы поприсутствовать на похоронах. Мой отец боролся, но мама… ты ведь знаешь, что ей нравится. Я думаю, она обвинила двор в смерти моего брата. И она совершенно не желает их видеть… — она глубоко вздохнула, закрыла глаза и покачала головой. — Они потребовали тело Якоба, чтобы его похоронили в деревне, и я, может быть, тоже должна буду уехать к ним… — Ты собираешься уехать? Она вновь неуверенно покачала головой. — Должна бы, но… не знаю. Я хочу остаться здесь. Много лет я туда даже не приезжала, и так странно — взять и отбыть в деревню прямо сейчас. Якоб… Он ведь ненавидел это место, да и с родителями никогда не ладил! Это всё безумно, безумно дико… — она говорила сквозь зубы. — Я хочу запомнить его таким, каким он был, а не таким, каким он будет сейчас — мёртвым, холодным! — она выпрямилась и взяла трясущимися руками книги. — Я должна быть здесь, при дворе… Может быть, я кого-то отыщу, кто сопроводит его к похоронам… Ему бы это понравилось — больше, чем… чем возвращение домой. — Ему повезло, что у него была такая сестра, как ты… — А мне повезло, что у меня был такой брат, как он, — она погладила Дэгни, и ладонь скользнула по спине до хвоста. — Столько людей будет на похоронах… Тебе сказали? — Думаю, слишком много, чем я могу запомнить, — если б я хотя бы что-то помнила о старых придворных — а что уж говорить о дворянах вне города, тех, кто выжил потому, что был в сотнях миль отсюда? Старики из известных семей, что предпочитали позволить молодому поколению поддаться шарму короля, ненавистники Его Величества, те, кого с презрением принимал двор, те, кто жил достаточно далеко, чтобы править своими землями так, как позволял себе этот король — ведь до этой поры он не был реальным правителем, даже не бывал там ни разу… Все, кроме самых упрямых и тех, кто нынче болеет, приедут, чтобы присутствовать на похоронах старого короля — и увидеть их новую королеву. Я подалась вперёд, пытаясь рассмотреть её книги. — А как ты хочешь их всех разложить, по алфавиту? — Может быть, сначала по жанру, потом — по размеру, и… Может быть, стоит по цвету? Я рассмеялась. — Это будет не слишком эффективно. — Но зато на полках выглядеть будет просто замечательно! Помощи от меня было слишком мало. На мой взгляд, большинство книг Наоми были обыкновенными глупыми романами. Для неё они казались такими разнообразными, и у каждой подкатегории было своё собственное пространство в их маленькой полочке, чтобы можно было подойти и сразу увидеть систему. Но всё это так весело — угадывать жанры, передавая ей книжки, удивляться тому, как она серьёзно задумывалась над тем, куда она их поставит… По крайней мере, Наоми наконец-то заулыбалась и расслабилась. Нас прервал стук в дверь. Я распахнула её — и узрела на пороге Рэйнольда Милсона с запечатанным конвертом в руках. — Сообщение для вас, Ваше Величество. От Расмуса Холта. — Благодарю вас. — Не за что, Ваше Величество, — он низко поклонился, и мне пришлось сдержаться, чтобы не опуститься в ответном реверансе. — Что это? — поинтересовалась Наоми, когда стражник поклонился ещё и ей и вернулся обратно на свой пост. Я вновь провернула конверт в руках. Он был запечатан красным воском с оттиском орла и скрещенных мечей. Я до сих пор так и не завела свою печать — вероятно, об этом следовало позаботиться моим советником. У отца, конечно, была одна, с изображением ткани, что показывала его принадлежность к торговцам, уже со звездой, но это уж точно не для королевы. И мне надо было пользоваться чем-то, прежде чем я найду свою собственную — чтобы отправлять сообщения. Бумага внутри была тяжёлой, немного жестковатой и мелко-мелко списанной. Имя за именем — наверное, больше полутысячи. Список гостей на банкете — и большинство вычеркнуты, а остальные отмечены звёздами или маленькими крестиками. Имя короля вверху было зачёркнуто, и королевы, и его брата, и сына его брата… Все они погибли. Моё собственное имя было куда ниже по списку, отмеченное звёздочкой — отметка выжившего, — а вот имя Софии Торн было отмечено крестиком. Погибшие, выжившие и те, кто по каким-либо причинам отсутствовал на банкете. Если бы это был официальный список гостей, то в него не могли попасть те, кто явился без приглашения. Я осмотрела страницу, чтобы обнаружить, не добавили ли туда новые имена и не вычеркнули ли кого-то, но никаких других пометок не обнаружила. — Почему Холт вообще это тебе дал? — Это всё для моего расследования, — ответила я. — Мой совет полагает, что за всё это ответственны Густавиты, но всё ещё под большим вопросом. Мне казалось, что следует просмотреть список гостей на банкете. Может быть, в нём тоже можно обнаружить что-нибудь подозрительное… — О, ну тогда давай это сделаем, — согласилась Наоми. — Я возьму немного бумаги… Когда она отошла к столу, я вновь пробежалась взглядом по списку. Но ничто не было выделено — это просто имена, в конце концов. Вот только нам следовало их осмотреть, исследовать, выяснить, что они делали в ту ночь. Некоторые из них выжили благодаря удаче, но вот некоторые могли и вправду знать, что же случилось — а ещё кто-то мог быть замешан во всём этом кровавом деле! Большинство перечисленных я никогда не видела даже. Но всё равно выделялись несколько имён. Торстэн Вольф, лучший друг короля — и первый в очереди выживших, что были на банкете. Уильям Фицрой, королевский сын-бастард… Расмус Холт, новый советник. И отсутствовавшая Мадлен Вольф. Наоми устроилась на полу рядом со мной с бумагой и пером для записей. Мы разделили страницы, и каждый выписывал выживших, что попадались в его части. Список оказался куда больше, когда мы разложили его на полу — целых двадцать четыре страницы! Из всех выживших выше всего был Фицрой. Потом — я, Стэн и Наоми. Остальные дворяне были куда дальше в линии наследования — или и вовсе не входили в неё. Мои советники, несколько ещё более незначительных советников, далёкие тётушки, что всегда на всех неодобрительно косились… — Ты считаешь, что он был именно среди гостей? Убийца… Ты правда так думаешь? — спросила Наоми. — Я не знаю, — в любом случае, присутствие на балу давало им замечательную возможность подмешать что-то в еду, да и алиби — вдруг кого-нибудь поймают около блюд! Вероятно, были вовлечены и слуги — чтобы был доступ к кухне… А значит, кто-то мог отдать приказ о нападении, находясь довольно далеко от дворца. Я записала на листах имя Мадлен, Густавитов, расплывчато-туманное «повар» и «кухонная прислуга», а ещё «дегустаторы», а потом мы с Наоми принялись работать над каждой из страниц. Всё, что знали о человеке. Близкие — из погибших и выживших. Отношения с придворными. Поведение после банкета… Вклад Наоми был куда большим, чем мой собственный. Она подмечала детали — что бабушка Катрина обожала близнецов Элва, а значит, никогда не стала бы убивать их, что Каролина казалась какой-то зеленоватой весь вечер, а что вот эти два мужчины были пойманы на драке… Мои наблюдения ограничивались одними только сплетнями, которые я услышала и то случайно, да и подобные сведенья не были надёжными, а ещё тем, что я видела с того мига, как мы перебрались в Форт. Дэгни каждый раз тянулась к нам, стоило только приняться что-то писать, так что Наоми вынуждена была вручить ей ещё бумагу — чтобы кошке было с чем играть. Пока она неистово гонялась за новыми игрушками, то успела разбить уже две склянки и разорвать что-то шёлковое, лежавшее на кровати, но, по крайней мере, нас больше не беспокоила — да и её бесчисленные бега заставляли Наоми нежно улыбаться. — Нам придётся поговорить с каждым из них, это точно, — тихо проронила Наоми, наблюдая за тем, как Дэгни гоняется за очередным бумажным шариком, нагло запихивая его под какой-то шкаф. На самом деле, последним, что мне хотелось сделать, были разговоры с выжившими. Ведь надо не только поговорить с людьми… Их следует очаровать, бросить им вызов, направить их по пути, что выведет к правдивому ответу… Судить их поступки — принимать их оправдания. Но я могла это сделать. Могла разговаривать с этими людьми. Ведь я говорила с Холтом, с Мадлен, даже оставалась спокойной, когда город был в состоянии хаоса. Я могла с этим справиться. Слишком уж это всё для мен важно, чтобы просто так взять и отступить, спрятаться за Наоми и верить в то, что ответы появятся на пустом месте. Просто ещё одна проблема, ещё парочка вопросов — и точка. Я действительно в силах совершить это. — Итак, откуда стоит начать? — я провела кончиками пальцев по страницах. — Мои советники обвиняют во всём Густавитов, но мы уж точно не можем выйти из Форта и взять у них интервью. Будь у нас их книга или что-то из пропаганды… Но мои советники вполне ясно меня уведомили, что этого я точно не увижу. — Но меня-то удерживать они точно не намерены! — воскликнула Наоми. — Значит, это станет моей завтрашней задачей, посмотрим, что я смогу сделать… — Блестяще! — воскликнула я. — Ведь ты знаешь, что ты великолепна? Она только пожала плечами. — Догадывалась, но ты это уже говорила. Раз или два. Тем не менее, разговаривать с выжившими должна была я сама. По крайней мере, от встречи со мной не отвертишься — не то что с Наоми, ведь я королева! Но даже проведение времени вместе с подозреваемыми может многое прояснить… Имя Стэна было ближе всего ко мне — словно бросало мне вызов, заставляя начать с него. Но тот разговор в библиотеке был таким страшным… Он, казалось, подозревал меня, причём на самом деле — разве мог так поступить убийца? Нет, надо поговорить для начала с кем-то другим. Упростить немного собственное расследование. Я вновь осмотрела имена на листах бумаги и замерла — взгляд не отрывался от Уильяма Фицроя. Вне линии наследия, но так близко к королю… Всегда в центре двора. Даже если он был невиновен, знает же он что-то полезное, знает секреты, которые и вправду можно — Итак, — с преувеличенной бодростью промолвила я. — Завтра! Завтра я начну своё расследование. Двенадцать Отыскать Фицроя оказалось не так и просто, так что пришлось воспользоваться своей королевской властью и вызвать его к себе. Я едва ли могла заставить себя войти в импровизированный тронный зал, поэтому зашагала к своей наполовину умеблированной лабораторией. Может быть, встреча в пыточной камере вызовет его на хоть какую-то честность? Если моя стража и была удивлена моей просьбе, она этого не показала. Один из них ушёл, чтобы доправить сообщение, и я ждала у дальнего шкафа, пытаясь продумать, что именно буду говорить.