– Скажи. – Мне не нравится твоя идея поселиться у Вивиан, – вздохнул он. Эта мысль показалась мне смехотворной. – Что за ерунда? Вивиан и ее папы любят меня. Они с нетерпением ждут моего переезда. С ними мне будет гораздо лучше, чем в доме отца. Брайан серьезно посмотрел на меня: – Дело не в семье Вивиан. Я не уверен, что в ее квартире ты будешь в безопасности. Вивиан жила в обычной лос-анджелесской квартирке в Западном Голливуде. Дом был построен в шестидесятых и по стилю напоминал двухэтажный мотель. На каждом этаже – по четыре квартиры, двери которых выходили во двор. Парковки там не было, не говоря уже о воротах и заборе. Я нахмурилась: – Да, с безопасностью у них не очень. Если не считать старой щеколды на двери. Брайан промолчал, но его потемневший взгляд говорил за себя: об этом и речь. Я улыбнулась: – Это нормальный район. Конечно, не Голливудские холмы, но Глен и Стефан заверили моего отца, что там совершенно безопасно. У них никогда не было проблем. Вивиан говорит, это отличное место и у нее прекрасные отношения с соседями. Брайан вздохнул: – Я уверен, что Вивиан и ее папам там отлично живется. Но для тебя теперь все по-другому, Элла. – Что ты имеешь в виду? Брайан потер лоб и взял меня за руку, а затем, печально улыбнувшись, поцеловал в ладошку. – Я уже говорил тебе, что быть моей девушкой непросто. Журналисты быстро пронюхают, что ты переехала, и еще быстрее узнают куда. В доме Вивиан тебя ни за что не оставят в покое. Тебя постоянно будут доставать посторонние люди – начиная от папарацци и заканчивая фанатами и туристами. – Да ладно тебе, скоро все привыкнут, и шум вокруг нас поутихнет. Все будет не так уж плохо. Пальцы Брайана переплелись с моими, но он не смог улыбнуться в ответ. – Ты не понимаешь. Такие знаменитости, как я, всегда находятся в центре внимания. В прошлом году у меня уже были проблемы с сумасшедшими фанатами. Большие проблемы. Кого-то даже задержали. Несколько человек пытались ворваться в мой дом. Именно поэтому я перебрался в более безопасное место. – Ого. К тебе реально вламывались фанаты? Брайан помрачнел. – Я очень знаменит, Элла. А фанаты не считают звезд за реальных людей. Они не уважают ни личное пространство, ни границы. И я не хочу, чтобы тебе пришлось с этим столкнуться. Я начала сомневаться насчет переезда к Вивиан. Откинувшись на сиденье, я обвела взглядом папин дом. Особняки с воротами всегда казались мне претенциозными, как будто их богатенькие хозяева хотели таким образом подчеркнуть собственную значимость. Мне не приходило в голову, что они могут нуждаться в безопасности. Или личном пространстве. Но съехаться с Брайаном? Это такой ответственный шаг. Да, он сказал, что мы можем жить как соседи, но насколько это реально? Не знаю. Я не готова переезжать к нему. Совсем. – Я понимаю, ты переживаешь за меня. И это действительно очень мило. Спасибо, что тревожишься обо мне, но мне все же кажется, нам не обязательно жить вместе. Брайан нахмурился, но я продолжила, чтобы не дать ему возразить. – Сейчас все сходят с ума, потому что мы разыграли целую драму с этой историей про Золушку. Синдер и Элла, все такое. Я уверена, скоро страсти улягутся. К новому году про нас уже все забудут. Брайан посмотрел мне в глаза. В его взгляде читалось разочарование, но я не собиралась сдаваться. Я не могла принять его предложение. Все это время меня не покидало ощущение тревоги, и я изо всех сил пыталась не паниковать. Я любила его, но мысль о совместной жизни пугала… и невероятно привлекала одновременно. Возможно, именно поэтому мне было так страшно. Все происходило слишком быстро. Брайан понял, что спорить бесполезно, и наконец опустил стекло, чтобы ввести код безопасности на воротах. Как только его рука коснулась кнопок, раздался щелчок, и из-за деревьев выскочил человек. Брайан, естественно, не подал виду. Он всегда советовал делать то же самое, но мне пока не удавалось сохранять спокойствие в таких ситуациях. – Вам больше нечем заняться, кроме как поджидать меня в час ночи у ворот моего дома в надежде сделать пару кадров? – огрызнулась я, выглядывая из-за плеча Брайана. Папарацци щелкал фотоаппаратом, ослепляя нас вспышкой. – Элла, не обращай внимания, – устало попросил Брайан, и я знала, что поздний час тут ни при чем. В темноте я не могла разглядеть лицо фотографа, но вполне представляла, с какой отвратительной ухмылкой он произнес: – Да вы шутите! Мама с папой не разрешают подружке Брайана Оливера гулять допоздна? Вот это новости. Деточка, сегодня вечером ты принесешь мне неплохой гонорар! Снисходительный тон папарацци настолько разозлил меня, что я была готова выпрыгнуть из машины и разбить его камеру. – Я сама не разрешаю себе гулять допоздна, ясно? – Элла… – Я не ребенок. Ладно, возможно, я слишком резко отреагировала на слова фотографа, но он задел меня за живое. Сейчас я обладала всеми правами взрослого человека, но я по-прежнему переживала, что целый год была под опекой отца. Теперь об этом знал весь мир, и это страшно раздражало. Когда Брайан привез меня домой после премьеры «Принца-друида», несколько самых отчаянных папарацци все же выследили нас, и моя личность была раскрыта. Уже через пару часов в газетах появилась подробная информация об автокатастрофе, моих увечьях, смерти мамы и моей нестабильной психике. Не забыли упомянуть и о попытке суицида, из-за которой я оказалась под опекой отца. Брайан закрыл окно и въехал в ворота, поглядывая в зеркало заднего вида. Он хотел удостовериться, что папарацци не проникнет на территорию дома. Я откинулась на сиденье и взвыла от обиды: – Этот мужик специально вел себя как свинья, чтобы вывести нас из себя. Что ж, ему удалось. Брайан сжал мою руку. – Постепенно ты научишься их игнорировать. – Я знаю. Просто теряюсь каждый раз. А вообще он прав. Я и правда возвращаюсь домой в детское время. – Ага. Но ведь и ты тоже права. Ты делаешь так, потому что уважаешь своего отца. По-моему, очень мило с твоей стороны. – Да уж. Только сомневаюсь, что этот придурок упомянет об этом в своем заголовке. – Кому нужны эти заголовки? Ты знаешь правду. Я знаю правду. Твой папа знает правду. Я с досадой фыркнула и попыталась успокоиться. Сейчас пострадала только моя гордость, но этого не произошло бы, если бы мне было все равно. – Верно. Прости. Постепенно я привыкну. Брайан виновато улыбнулся. – Я уже говорил, как я благодарен за то, что ты ввязалась во все это из-за меня? Я усмехнулась: – Можно подумать, у меня был выбор. Только представь, что было бы, если бы личная Золушка Брайана Оливера не пришла за хрустальной туфелькой или – в нашем случае – за перчатками и подписанной книгой. – Ну да, я немного схитрил, – хихикнул Брайан. – И я не жалею. Я не представлял жизни без тебя, поэтому хотел обеспечить себе стопроцентный успех. Я засмеялась и, убедившись, что ворота за нами полностью закрылись, открыла дверцу автомобиля. Брайан тут же подскочил, чтобы помочь мне встать, но я его остановила: – Не надо. Я сама. – Элла… – Говори что хочешь, но моя гордость и так уже достаточно уязвлена на сегодня. Дай мне хотя бы встать самостоятельно. Брайан отступил. Он слишком хорошо знал меня, поэтому проигнорировал мое ворчание. Он лишь улыбнулся и покачал головой, наблюдая за тем, как я медленно выбираюсь из машины. – Упрямая женщина. – Это не так уж плохо. Если бы не мое упрямство, сейчас ты помогал бы мне перебраться в инвалидное кресло. – Я знаю. – Брайан захлопнул за мной дверцу и проводил до дома. – Мне нравится, что ты всегда хочешь быть сильной. Но ведь и мне хочется побыть принцем, спасающим принцессу из лап дракона. Конечно, он говорил не всерьез, но все равно было приятно. – Ты и так уже спас меня, – сказала я, остановившись на крыльце. – Ты и есть мой принц на белом коне. Принц Синдер. Брайан дурашливо ухмыльнулся и отвесил поклон. Выглядело очень естественно: видимо, он много репетировал, готовясь к роли Принца-друида. – Миледи, – прошептал он, наклонившись и поцеловав мою руку. – Доброй ночи, о мудрая жрица! Я рассмеялась. Мне очень нравилось, когда в нем просыпался сумасшедший фанат фэнтези. Конечно, он вел себя как придурок… Но это был мой придурок. Я сделала реверанс в ответ – насколько позволяло мое тело.