– Не нужно лгать. Моя жена исчезла, и Вы знаете, где она. Старик Ло сказал, что в случае опасности она будет просить Вашей защиты. Княжна усмехнулась. – Старый Ло ещё жив? Да хранят бедолагу его Боги! – Жив и очень беспокоится за внучку. Я тоже… тоже беспокоюсь. Нет, ― от волнения на лбу выступили бисерины пота, ― я не беспокоюсь. Я схожу с ума. Госпожа Анна подошла к окну и закрыла форточку. – А с чего мне верить Вам, Майки? Откуда мне знать, что Вы не из тех, кто охотится за бедной девочкой? Я опустил голову. – Неужели Лия ничего не рассказывала обо мне? – Рассказывала. Она сказала, что рано или поздно её будут искать и муж, и те самые нелюди. – Я похож на тех, других, несущих зло? Старушка задумалась. – Зло всегда имеет множество обличий. Но не всегда его можно распознать под умелой маской. Я давно наблюдаю за Вами, Майкл. Я давно знаю, что неспроста Вы появились в нашем доме. Всё ходили, подслушивали, подсматривали, прикинувшись бездарным журналистом. Зачем это было нужно? Вы думали, что Лия скрывается где-то здесь, а мы только об этом и говорим? Как всё глупо получилось. Поверьте, если бы Вы сразу предстали предо мной в интеллигентном, солидном виде, как сейчас, я бы смогла довериться Вам. Но весь этот маскарад… Я был в отчаянии. – Поверьте, я просто хотел найти жену. Я не подслушивал и не подсматривал. – Ладно, пытался втереться в доверие. – Да. ― Честно признался я. Мадам Соколова встала, подошла ко мне и приказала: – Снимите рубашку и повернитесь ко мне спиной. Я безропотно подчинился. Действительно, на левой лопатке у меня имелась отметина ― небольшое родимое пятно. Старушка провела по нему рукой, словно боясь, что оно нарисованное. – Одевайтесь, Майкл Доусон. Я вижу, что Вы именно тот человек, за кого себя выдаёте. Я надел рубашку и снова сел за столик, покрытый белой вышитой скатертью. – Чтобы Вы всё поняли, я расскажу мою историю с самого начала. Не сочтите это за старческие бредни или дефицит общения. Вы, должно быть, знаете историю семьи Эмилии? Сравните её с историей моей семьи. В месте переплетения таких разных судеб Вы найдёте ответы на свои вопросы. Я затих и обратился в слух. Глава 6 Мадам Соколова, действительно, являлась прямым потомком аристократов. Её дед, Александр Петрович Соколов, носил титул графа. Анна Петровна искренне не понимала, почему за границей всех представителей русского дворянства считали княгинями и князьями, причём, не делая особого различия между определением «княжна» и «княгиня». Впрочем, ей это даже льстило. В 1913 году дед Анны Петровны чем-то разгневал царя-батюшку. В детали её никогда не посвящали – времена такие были. Но факт остается фактом. Александр Петрович покинул столицу и со всем своим семейством перебрался жить в глухую таёжную деревеньку, Кедровку, подальше от высшего света. Благодаря этому обстоятельству, ни революция, ни гражданская война не коснулись опального графа. Младший брат Александра после революции бежал. Сначала во Францию, а затем обосновался в Англии. Александр Петрович ничем не выделялся среди деревенских мужиков. Разве что избу выстроил себе покрепче, в два этажа, да хозяйство имел ладное. И сыновья, и невестки, и внуки ― все работали исправно, все находились при деле. За трудолюбие и хозяйскую смекалку Соколовых уважали. Марфа Афанасьевна, бабушка Аннушки, учила желающих грамоте. Прекрасно владея тремя языками, она старалась передать знания внукам, которые появились на свет в деревне и не знали блеска Санкт-Петербурга. Всем своим детям Александр Петрович строго-настрого запретил даже упоминать о своём происхождении. В соответствующей графе анкеты писали: крестьяне. И всё бы ничего, да вот только дочь младшего сына, Петруши, резко выделялась среди прочей детворы. Казалось, природа сыграла с Соколовыми злую шутку. И всё то, что домочадцы старательно прятали в глубине души, на дне памяти, ярко проступало в Аннушке. Тоненькая, белокожая, с золотыми кудрями и огромными серыми глазами, с повадками ласковой кошки, она была так непохожа на коренастых румяных деревенских детишек. Кроме того, девочка имела безупречные манеры и прекрасно изъяснялась на французском, английском и немецком. Мать Ани, Тамара, умерла в родах, подарив жизнь малышке и её брату-близнецу Павлу. Марфа Афанасьевна взялась за воспитание Аннушки, а Александр Петрович опекал Павлушу. Будучи человеком набожным, он вселил и в мальца запретную веру в Бога. Частенько дед стал замечать, как, забившись в угол, Павлик молится о здравии всех домашних. Внук доставал со дна сундука старинную икону и часами не сводил с неё печальных серых глаз. Старик только головой качал. Эх, в семинарию бы парню податься. Но какая семинария в стране Советов? Шли годы. Грянула Великая Отечественная. Три сына Александра Петровича ушли на фронт, а вернулись только двое. В боях под Гродно погиб младший, любимый, Петя. Марфа Афанасьевна не смогла снести такого удара судьбы и слегла, а вскоре скончалась. Аннушке тогда шестнадцатый год шёл. Но, как говорится, беда не приходит одна. Появился в Кедровке странный человек, Иван Соломонов – коммунист, фронтовик. Взялся восстанавливать хозяйство. Да только взгляд был у него недобрый, да сердце каменное. Как- то пришёл он к Александру Петровичу и попросил выдать за него Аннушку. Дед страшно разозлился и выгнал наглеца. Видано ли дело, тащить под венец ребенка! Иван Соломонов пригрозил, мол, обид не прощает и пообещал раскрыть соответствующим органам глаза на прошлое Александра Петровича. Дед не боялся ни тюрьмы, ни ссылки. Куда его могли сослать дальше, чем он сам себя сослал? Душа болела за внучку. Аннушка не знала, как смог он разыскать родню в Англии, как подделал документы и организовал её выезд за границу. Всё было, как в тумане. Но только Аня оказалась в Лондоне, в семье своего дяди. Родственники ей объяснили, что общаться с братом и дедушкой она уже не сможет. Они рассказали о происхождении Ани, о блеске и падении Соколовых. Нужно было ждать и надеяться на лучшее. И Анна терпеливо ждала. Так что о судьбе своих близких она узнала, спустя сорок лет. А тогда, в разрушенной войной Англии, девушка устроилась работать секретарём в редакцию газеты, вышла замуж за журналиста, Лиона Чейза, и объехала с ним полмира. Единственным условием при вступлении в брак у неё было – оставить девичью фамилию, в память о далекой русской семье. Лион не возражал. После его смерти у Анны началась настоящая депрессия. Она очень огорчалась, что не смогла родить ребенка. И, когда её хорошие знакомые, чета Смидт, предложили заняться воспитанием их младшей дочери, женщина согласилась. Взяв на руки новорожденную малышку, Анна Петровна вдруг поняла, что её жизнь не закончилась, а приобрела новый смысл. Так Лия стала воспитанницей русской княжны, Анны Соколовой. После трагедии, постигшей Смидтов, Анна встретилась с дедушкой Лии, который рассказал ей всё: о Чёрных Монахах, о Святой Земле, о старинном пророчестве. Женщина испугалась. Она решила перебраться в Америку. В последний раз, обняв Лию, она прошептала: «Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, крошка, ты сможешь разыскать меня в Штатах. Жить я буду в большом городе, где легче всего затеряться». Так мадам Соколова появилась в Лос-Анджелесе. К тому времени Советский Союз распался на несколько суверенных государств, железный занавес рухнул, и Анна Петровна начала искать своих родных. Спустя год, княгиня получила первое письмо от брата, а ещё через год он приехал к ней. Два пожилых человека проплакали всю ночь. Павел звал сестру назад, в Россию, а она просила его остаться с ней, в Америке. Самые близкие люди понимали, что, возможно, это их единственная и последняя встреча. Женщина не могла вернуться, вся жизнь её прошла вдали от Родины, с которой она себя уже и не позиционировала. Павел не мог переехать к сестре. На это у него были свои причины. Веские причины… После таинственного исчезновения Анны в Кедровке начался переполох. Приехала высокая комиссия и деда замучили допросами. Ему даже грозил тюремный срок, но сыновья, один из которых стал Героем Советского Союза, а второй полным Кавалером Орденов Славы, отстояли отца. Дело замяли. Иван Соломонов просто сходил с ума от ярости. А тут очередная напасть ― нашествие волков. В полнолуния в деревне начиналась настоящая бойня. Серые хищники истребляли домашний скот, нападали на людей. Мужики, вооружившись вилами и топорами, пытались выследить кровожадных монстров. Тщетно. Тогда по деревне прошёл слух, что и не волки это вовсе. Оборотни! Да ещё местный дурачок, Никифор, масла в огонь подлил. Заявил прилюдно, будто видел, как Соломонов в волка превращается, да кровь пьёт. Нервишки у народа были на пределе. Явились мужики к Ивану, схватили, связали и вытащили на улицу, решив свершить страшный суд. Но тут появился дед и приказал отправить посыльного в область за следователем. Дед убедил народ, что вершить самосуд ― большой грех. И уговорил сельчан до приезда большого начальства Ивана не трогать. Соколов пользовался в деревне непререкаемым авторитетом. Поэтому мужики его послушали. Обвиняемого отволокли в сарай, а охранять его вызвались два дюжих молодца. Наутро парней нашли в луже крови с перекушенными шеями. Самого же Ивана в сарае не оказалось. Толстая веревка оказалась разорванной, а в стене зияла огромная дыра. На закате того же дня где-то в тайге раздался страшный нечеловеческий вой. Ночные кошмары в Кедровке продолжались. И тогда дед Александр поехал в соседнее село за советом к мудрому старцу. Никто не знал, сколько тому лет, и откуда он явился. Жил старик тихо, в маленькой избёнке у самого леса. Александр Петрович поклонился трижды, по-русски, и изложил свою печаль. Старец долго думал и, наконец, дал ответ. Он сказал, что надобно церкви возвести. Одну в проклятой Кедровке, а другую дальше, в тайге, где за болотом находилась Святая Земля. Дойти туда было трудно, но только там людей проклятой деревни ждало спасение. Старец молвил: «Если люди возведут за топью храм Божий, и останется там чистый душой человек, да будет он молить за них – то и беда отступит». Александр Петрович сразу понял, о ком шла речь. На сельском сходе Соколов рассказал всё, о чём узнал. Народ решился строить храм. Дорогу к Святой Земле Александр Петрович знал. Он часто охотился в тех краях. Но знал он и то, что путь преграждает непроходимая топь. Желание же его односельчан избавиться от нечисти было так велико, что, взяв топоры, молотки и запас пищи, люди двинулись в путь. Три дня они шли по тайге. Мужики расчищали дорогу, женщины несли детей. Оставалось совсем немного, когда ночью начался ливень. Факелы погасли, люди остановились, не зная, что делать дальше. И тут, совсем рядом, раздался страшный вой. Началась паника. Дети плакали, мужчины метались в кромешной темноте, и только Павел низко склонил голову и начал молиться. Молился он искренне и самозабвенно. И Бог услышал. Молния ударила в огромное дерево. Оно свалилось и загорелось. Так жители Кедровки увидели маленькую тропинку, ведущую через болото к острову, Священному острову посреди трясины, в самом сердце тайги. Деревянную церковь возвели за два месяца, без единого гвоздя. Когда поднимали крест, Александр Петрович прислонился к стене и почувствовал, как силы покидают его. Он прикрыл глаза и в лучах солнца увидел свою жену. Марфа шла по тропинке, молодая, улыбчивая, протягивала тонкие руки и шептала: «Не бойся, иди ко мне!» Александр Петрович взял любимую за руку и покинул этот мир. Похоронили его на острове. Павел и ещё несколько сельчан остались жить на Святой Земле, остальные вернулись в деревню. Из дома Павел забрал только старинную икону. Много лет он молился и за живых, и за мёртвых. Но зло не покинуло тех мест. Оно притаилось и ждало своего часа. Анна Петровна замолчала. Я был ошарашен. – Скажите, мадам, Вы отправили Лию к своему брату? Она кивнула. – Там её точно не будут искать. На Святой Земле она будет в полной безопасности. – Я должен ехать за ней. – Нет, ― княжна Соколова повысила голос, ― нам всем стоило огромного труда спрятать девочку. А ты хочешь, чтобы, проследив за тобой, злые люди напали на её след? – Вы сказали «нам»? – Да, милый! Обитатели Площади Свободы очень дружны. Стив сделал для Лии документы, Али отвез её в аэропорт и убедился, что нет слежки. Сейчас Лия уже далеко. Не подвергай её жизнь опасности! Я взмолился. – Аннушка! Помогите! Ло передал для неё противоядие. Если Лия примет его – зелье Чёрных Монахов будет для неё нипочем. Старушка встала, подошла к комоду и достала конверт. – Вот, возьми. Это тебе от Лии. Я развернул лист и узнал мелкий аккуратный почерк жены. «Дорогой Майкл! Я знаю, что ты будешь меня искать. Не суди меня за то, что я так поспешно покинула твой дом. Но, поверь, так будет лучше. Теперь ты и твои родители будут в безопасности. После твоего отъезда в редакцию, за мной заехал твой друг, Джим. Честно говоря, мне он сразу не понравился. Но он сказал, что с тобой случилось несчастье ― сердечный приступ, что ты в больнице. Я очень испугалась и согласилась поехать с ним. Уже в машине я обратила внимание на странное кольцо, украшавшее палец мужчины. Я пригляделась и увидела знакомый мне с детства страшный иероглиф – знак Чёрного Братства. Возможно, он просто забыл его снять. Майкл! Он один из них. Будь осторожен и, умоляю тебя, не показывай виду, что ты это знаешь. Иначе попадешь в беду. По дороге я попросила Джима зайти в аптеку. Не знаю, как мне удалось сбежать, но я поймала такси и поехала в гостиницу. Я знала, что там меня быстро найдут. Поэтому приложила все силы, чтобы узнать адрес моей старой няни, княжны Соколовой. Провидение оказалось на моей стороне. Аннушка жила в Лос-Анджелесе! Так я оказалась у нее. Майкл! Не ищи меня. За тобой могут следить. Я сама подам о себе весточку, как смогу. Держись подальше от Джима и береги свою семью. Люблю. Целую. Твоя Лия.» Я перечитал письмо несколько раз. – Уже прошло семь месяцев, почти семь. Почему же Лия так и не прислала мне весточку? Княжна улыбнулась. – Не догадываешься? Лия ждёт ребёнка. И очень скоро малыш появится на свет. Вспомни старое пророчество: твоей жене суждено стать матерью великого воина, который навсегда избавит нашу землю от зла. – У меня будет ребёнок? ― на глазах выступили слёзы. – Да, милый, и, боюсь, что Чёрные Монахи уже вычислили не только день, но и час его рождения. За Лией и её нерождённым сыном уже началась охота. Ты должен набраться терпения и ждать вестей. Я вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате. – Ждать? Когда моей жене и моему ребёнку угрожает опасность? Мадам Соколова вздохнула. – Ладно, я дам тебе адрес. Но только для того, чтобы ты не наделал глупостей больше, чем уже успел. Запоминай. Россия, город Техногорск. Он вырос совсем недалеко от села Кедровка. А оттуда до Святой Земли ты уже доберёшься. Поблагодарив старушку, я вышел на улицу и подставил лицо холодному ветру. Ребёнок! Мне всё ещё не верилось, что скоро я стану отцом. Я медленно брёл к машине, чувствуя дрожь во всём теле. Сделав несколько кругов по городу, вернулся на виллу. Предстояло подготовиться к дороге. Первым делом я позвонил Джиму. Но ни один из его телефонов не отвечал. Тогда я решил сделать вот эту запись. Это моя страховка. Надеюсь, если со мной что-то случится, информация попадет к хорошим людям, и они смогут помочь Лии. И ещё. Вот знак Чёрного Братства. Этот знак таит в себе зло. Возможно, он является эмблемой и других сект». На экране появилось изображение ― китайский иероглиф.