Аромат бергамота наполнил кухню. – Ну, если так, то почему бы тебе не провести расследование? – Ты совсем отупел в своей Москве, брат? ― Степан схватился за голову. ― Да всё моё начальство кормится у него с руки. Катька вон рыпнулась, а что толку? Объявили её дурой сумасшедшей. Хорошо, хоть жива осталась. ― Он выкинул в форточку дымящийся бычок. ― Ладно, может, по сто грамм за встречу? Фёдор отрицательно покачал головой. – Не сейчас. У Катьки опять проблемы. Старший развёл руками. – Кто бы сомневался! Она их просто за уши притягивает. Ладно, рассказывай. Рассказывал Фёдор долго и подробно, стараясь ничего не упустить. Степан слушал внимательно, изредка кивая, изредка пожимая плечами. – Вот так всё и было. Теперь наша королевна дрыхнет, а я ломаю голову над тем, куда делся Колян. Стёпка долго молчал, уставясь в одну точку, обдумывая услышанное. – Знаешь, Феденька, твоя Катерина впуталась в очень неприятную историю, где, вероятнее всего, замешаны очень крутые дяди. Но в этой истории есть одна связующая ниточка. Сначала я сам всё проверю, а потом поделюсь с тобой и своими соображениями, и фактами. Только сделай одолжение, ― тёмный взгляд прожёг брата, ― заставь Катьку отказаться от участия в мероприятиях по поиску Коляна и загадочного Майкла Доусона. Этим займёмся мы с тобой. Усёк? И ещё одного человечка подтянем, дружка моего армейского. – Ты про кого? – Ротный мой, Димка Соколов. Мировой парень. Я в нём уверен, как в себе. Фёдор кивнул. – Как знаешь. – Встретимся вечерком, часов в девять, и перетрём всё по-взрослому. Но запомни, никакой самодеятельности! Сначала думаем, согласовываем и только потом действуем. Запомнил? Братья распрощались до вечера, и Фёдор поспешил назад, к дому, где на седьмом этаже мирно спала Катерина. Магазин, куда, по словам Катьки, пошёл Колясик, находился в той же каменной башне, где и его квартира. Вывеска над дверями гласила, что именно здесь любой желающий мог купить самый лучший товар за самую низкую цену. Стрельцов усмехнулся: «Неужели в двадцать первом веке покупатели всё ещё клюют на такие слоганы?» Он открыл скрипучую дверь и оказался в на редкость чистом и уютном помещении. Тут так вкусно пахло сдобой и ванилью, что Стрельцов услышал, как предательски громко заурчал живот. За прилавком стояла румяная продавщица лет пятидесяти, в кипельно-белом накрахмаленном колпаке и кокетливом халатике с рюшечками и оборочками. Она приветливо улыбнулась. – Доброе утречко! Чего желаете? – Всего! У Фёдора разбежались глаза. Такого мясного, рыбного и кондитерского изобилия он не встречал даже на столичных прилавках. Продавщица улыбнулась. – Не местный? Выбирай. Тебе понравится. У нас тут всё свеженькое, вкусненькое. Дети организовали своё производство – и рыбку коптят, и колбаску с кореечкой делают, а пеку я сама. Стрельцов замешкался, а сдобная продавщица неправильно истолковала его замешательство. – Да ты не волнуйся, родимый! У нас всё официально – и лицензии в наличии, и сертификаты, и разрешения. Хочешь, покажу? Она направилась к шкафу и вынула объёмную красную папку. Фёдор спохватился. – Ну что Вы, не надо. Просто у меня глаза разбежались. Продавщица приосанилась и хитро улыбнулась. – Меня Зинаидой звать. – А по батюшке? – Просто Зинаида. А ты, голубь, откуда? Я в этой башне всех знаю. Живу тут, на седьмом. Ты в гости к кому? Фёдор кивнул. – Я из Москвы. Приехал к своему однокласснику, Николаю Артюхову. Знаете его? – Кольку баламута из двадцать восьмой? Да кто ж его не знает! – Почему же баламута? Зинаида склонилась над прилавком, подперла все три своих подбородка пухлой ручкой и выдала всю нужную информацию на одном дыхании. Николая Артюхова она уважала. Сын видного ученого, без пяти минут кандидат наук. Коля практически не пил, курил мало, не бегал на танцульки и не таскал к себе девиц лёгкого поведения. Соседом он был тихим, приветливым, но слегка рассеянным ― то ключи в замке забудет, то сумку с ноутбуком на лестничной клетке оставит. Кроме всего прочего, Зинаида испытывала к Николаю материнские чувства. Высокий и неимоверно худой, он казался ей вечно голодным и изможденным наукой. Два собственных сына давно выросли и переехали в Мурманск на ПМЖ, дочь ушла к мужу, а своего Зина выгнала лет двадцать назад. Словом, всю свою нерастраченную любовь добрая женщина обратила на Николая. Он часто забегал в магазин, и Зиночка старалась подсунуть ему кусочек пожирнее и повкуснее, а от себя, совершенно бескорыстно, подкладывала в пакет несколько пирожков с малиной. Их Николай уважал более всего. Вот и вчера Зина скучала в пустом минимаркете, читала свежую прессу и попивала чаёк, когда в дверях показался сосед из двадцать восьмой. Продавщица оживилась. – Плохо выглядишь, Коленька, ― печально вздохнула она, ― совсем ухайдокала тебя эта наука. Посмотри, какой худой стал. Так и до гастрита недалеко. Коля заверил, что, как патологоанатом, знает о гастрите всё изнутри и не допустит у себя подобного кошмара. Так с шутками и прибаутками Зинаида наполнила объемный пакет, не забыв про любимое лакомство молодого дарования. Тот рассчитался и собрался, было, уходить, как вдруг, заметил газету, лежавшую на прилавке. Что-то привлекло его внимание. Он достал из кармана салфетки, протер очки и опять уставился на первую страницу. Зинаида готова была поклясться, что парень сперва побледнел, потом позеленел, а потом бросился к выходу, забыв закрыть входную дверь. Морозный воздух клубами вползал в тёплое помещение. Зиночка вышла из-за прилавка, чтобы исправить ситуацию и тут увидела, как Коля буквально кинулся под колеса проезжавшей мимо маршрутки. – Вот разве не баламут? Стрельцов задумался. – А номер той маршрутки Вы случайно не запомнили? Продавщица покраснела. – Да что его запоминать? Это же «ласточка» Вадима Петровича. Вот так удача! – Так Вы знаете водителя? Женщина приосанилась и пропела: – А то! Уже который год он увивается вокруг меня. Фёдор взял пакет с местными вкусностями, записал координаты водителя и поспешил к Катерине. Впервые за утро он подумал, что, возможно, подруга уже проснулась и волнуется за него. «Надо было записку оставить!» Уже на пороге он остановился. – Скажите, Зинаида! А газетка вчерашняя у Вас осталась? Ну, та, которая Кольку так впечатлила? Хозяйка порылась под прилавком и достала «Вестник Техногорска». Фёдор бегло просмотрел первую страницу. Ничего особенного. Центральную полосу занимала статья под названием «Открытие состоится в любую погоду». Чутьё сыщика обострилось. «Мер Техногорска Т. И. Слепцов встречает мэра Китайской провинции Ку Сан… Техногорск возрождается, как научный центр… Помощь русской науке идёт из Китая… Открытие памятника, посвященного российско-китайской дружбе, состоится в любую погоду в 14.00» Ниже красовалась огромная фотография встречи в аэропорту двух мужчин. Мэры улыбались, приветствуя друг друга. И что? На этом же развороте Фёдор увидел ещё две статьи. Одна радовалась успехам местного симфонического оркестра, вторая сообщала об открытии теплицы в какой-то средней школе. Стрельцов так и не понял, зачем школьникам подарили зимой теплицу, но, сунув газету в один из пакетов, вышел на улицу. ― Вот такие дела, Катюша. ― Закончил он свой рассказ. – А где газета? – я в упор посмотрела на одноклассника. – Газета? Фёдора прошиб холодный пот. Он с ужасом уставился на импровизированную скатерть, покрытую жирными пятнами и крошками. Как мог опытный следак вот так распорядиться важной уликой! Стрельцов быстро сорвал печатную продукцию с обшарпанного стола, потряс ею в воздухе и протянул мне. – Изучай. Вся кровь отхлынула от моего лица. – Смотри! ― я ткнула пальцем в фотографию. – И что тут интересного? Ну, два мужика, два мэра, встречаются, хлопают друг друга по плечам, улыбаются… – Смотри внимательно! – Черт! – прошептал Фёдор, ― и как я это раньше не заметил! Мы сидели молча, не веря собственным глазам. Китайская легенда, рассказанная Майклом Доусоном, получила подтверждение. На среднем пальце правой руки китайского руководителя красовался огромный перстень с эмблемой Чёрного Братства. Левую руку Техногорского мэра тоже украшал перстень. Такой же? Оставалось только догадываться. – Теперь понятно, куда отправился Коля, ― я перешла на шёпот, ― он решил проверить, что изображено на кольце Слепцова. Федор закурил.