Лада захлопала ресницами. – Ирка, ты совсем дура, или прикидываешься? Мэр хочет от кого-то избавится его руками. Или, что там, у этого Совы вместо них? Крылья? Иришка покрутила пальцем у виска. – Кажется, это ты спятила, дорогая. Тебе что было сказано? Звонить в загородный дом. Вот и звони. И не лезь в игры больших мальчиков. Иначе первой, кого склюёт Сова, будешь ты. – Ирка, ― Лада подняла полные слёз глаза, ― если с Тимошей что-то случится, что-то нехорошее, я просто умру. Вот брошусь завтра в речку и утоплюсь до смерти. Может, твой Степан арестует гада пернатого? Ирина откинулась на спинку стула. – Топись! Пока лунку сверлить будешь, состаришься. А, что касается ареста, мне очень интересно, какое обвинение Стёпа может предъявить Сове? Сплетни, которые о нём ходят по городу? Неподтверждённые слухи? Или твою личную просьбу? Чего молчишь? Да пойми ты, дурёха, Слепцов совсем не такой белый и пушистый, как ты хочешь о нём думать. Даже если арестуют Сову, он найдёт для своих целей кого-то другого. Лучше выкинь мэра из головы и найди обычног опарня. Лада надулась и долго смотрела в окно. Надкусив заказанный пирожок, и, глотнув кофе, она посмотрела на часы и тяжело вздохнула. – Мне пора бежать. А то выговор начальник закатит, премии лишит. Чмокнув Ирочку, лёгкой походкой она направилась к выходу. А Ирина набрала номер Степана. Глава 23 Фёдор выпросил у Димки пару часов на сон. Ночные поиски Катерины лишили парня сил. А силы требовались. – Ладно, не парься, ― усмехнулся Соколов, ― спи спокойно, а у меня тоже есть дела. Нужно кое-что проверить. Потом расскажу. Федька зевнул. – Пара часов, и мы продолжим поиски Катьки. Дмитрий знал, как с пользой провести время. Он сел в машину и вырулил в сторону Кедровки. Ребята из охранного агентства, которым он руководил, уже несколько раз докладывали, что засекли личный автомобиль мэра на трассе, ведущей к этому забытому Богом селу. Что понадобилось там градоначальнику? Лада сидела на своём рабочем месте, гипнотизируя телефонный аппарат. Время шло, а задание всё ещё оставалось невыполненным. Ссориться с начальником не хотелось, но и участвовать в его делишках тоже. Решив, что спасение утопающих ― дело рук самих утопающих, а не их секретарей, девушка собралась с духом и нажала шесть цифр. – Охрана. ― Донёсся грубый голос. У Лады подкосились коленки. – Вас это… беспокоят из приёмной мэра. Трубка молчала. – Тимофей Иванович просит вашего хозяина связаться с ним по сотовому. На другом конце раздались короткие гудки. «Вот вам и воспитание! И чего теперь? Перезвонить?» Перезванивать не хотелось. Лада вытерла со лба холодные капельки пота, решив, что лучше утопится, чем ещё раз наберёт проклятый номер. Впрочем, чутьё секретарши рекомендовало успокоиться и ждать. Грубый охранник обязательно донесёт информацию до важного босса. Она засекла время. Не прошло и двадцати минут, как Слепцов вызвал её в свой кабинет. – Вот что, красавица, закажи-ка мне столик в «Лазурном» часиков на шесть. ― Настроение мэра заметно улучшилось. Лада сделала пометки в своём блокноте и молча удалилась. Пусть этот чурбан осознает, что обидел её. Но чурбан даже не собирался заморачиваться по поводу обиженной секретарши. Все его мысли вертелись вокруг предстоящей встречи. Слепцов великолепно понимал, что Братство не одобрит его сотрудничество с бывшим членом Ордена, изгнанного с позором за финансовые махинации. Убрать гадёныша не представлялось возможным. Сова подстраховался со всех сторон. В сейфовых ячейках нескольких банков лежали компрометирующие документы на всех членов организации. Было там много интересного и на Тимофея Ивановича. В случае безвременной кончины все собранные материалы бандит завещал предать огласке. – Ты теперь пылинки должен с меня сдувать, Тим, ― сказал он как-то Слепцову, ― не приведи Господь, свалится мне сосулька зимой на голову, или трамвай случайно переедет. Всё, кирдык тебе наступит! И Тимофей Иванович терпеливо сдувал пылинки с наглого авторитета, а тот только посмеивался. – Не пойму, Тим, чем ты лучше меня? Слепцова раздражал этот самодовольный тон, но деваться было некуда. – Я никогда не крал денег из казны, мало того, много лет вношу в общее дело свой взнос, и, поверь, немалый. – Ты хочешь получить вечную жизнь, а я в неё не верю. Я хочу кайфовать здесь и сейчас. А для этого нужен капитал. – У тебя сколько бабок не будет ― тебе всё мало. Разве в них счастье? Сова самодовольно улыбался. – Ты не прав, Слепень, кроме бабок мне нужна власть, безграничная власть. Вот у тебя она есть. А что Братья сделали для меня? Ничего. Так что не грех было немного потрусить их казну. Тимофей Иванович не стал объяснять, что с такой внешностью, как у столичного вора в законе, о политике не стоит и мечтать. Тут ни один пластический хирург, ни один пиар-менеджер не поможет. Он постепенно свёл все контакты на нет и какое-то время жил в мире и гармонии с собой. – Эти чёртовы куклы ещё вспомнят обо мне, ещё попросят вернуться, вот увидишь, будут руки целовать, в ногах валяться. Побьёт мой час. ― Эти слова авторитета всплыли в голове Слепцова несколько дней назад, когда он почувствовал, что час Совы пробил. Что ж, пора признать, что с поисками китаянки, если та вообще существовала, он облажался. Из двух зол мэр выбрал меньшее ― явиться на поклон к московскому авторитету. Ровно в шесть вечера Тимофей Иванович вошёл в небольшой ресторанчик, расположенный в безлюдном районе города. Сиё заведение пользовалось дурной славой, и честной народ обходил его десятой дорогой. Обычно в кулуарах двух крошечных залов собирались наркоманы и торговцы зельем, связываться с которыми никто не хотел. Жители Техногорска знали, что заведение крышует местная полиция. А перейти дорогу её начальнику равнялось самоубийству. Сегодня ресторан оказался совершенно пустым. Ни одного посетителя. Мягкий свет, тихая музыка. Скучавший в углу официант изредка перекидывался парой фраз с барменом, лениво натиравшим стаканы. При виде Слепцова оба бойца пищевого фронта оживились. – У меня тут назначена конфиденциальная встреча. Хочу надеяться, что никто не помешает мне и моему другу. Задача ясна? Официант кивнул и проводил мэра в отдельную кабинку. Через мгновение там появился Сова. Слепцов почувствовал, как его левая щека предательски дёрнулась. Сова же, наоборот, каждой клеточкой излучал спокойствие и уверенность. Он развалился на диване напротив градоначальника, вальяжно закинув ногу на ногу. – Ну, чего звал? Тимофей Иванович молчал. Вид у собеседника был тот ещё, и даже дорогой костюм и перстень с неприлично огромным бриллиантом не могли сгладить неприятное впечатление. Лысый череп, квадратный подбородок и хищный тонкий нос с горбинкой, напоминавший клюв, существовали как бы отдельно от респектабельной одежды и дорогого украшения. Образ завершали очки с тёмными стёклами, закрывавшие половину лица. Сова почесал блестящий затылок. – Чего молчишь, язык проглотил? – Сними очки, ― попросил Слепцов, ― мне не нравится разговаривать с человеком, который прячет глаза. Авторитет улыбнулся, продемонстрировав два ряда безупречных вставных зубов, и снял очки. – Так лучше? Тимофей Иванович вздрогнул. Он давно знал Сову, но тот никогда не снимал оптику. Теперь мэр понял, почему. Правый глаз авторитета отсутствовал. На его месте красовался безобразный багровый рубец. Сова остался доволен произведенным впечатлением. – Чего уставился, хлюпик, не нравлюсь? Мэр отвернулся, а вор продолжил. – Я не баба, чтобы всем нравиться или делать пластические операции. Мои шрамы – напоминание о лихих девяностых. Они получены в честных схватках и являются подтверждением мужества, а не детской глупости, как у некоторых. Тимофей Иванович насторожился. Нет, этот хмырь не мог знать всю его подноготную, или мог? – Ты ведь неспроста появился в Техногорске, а, Сова? Авторитет пожал плечами, вешая очки на нос. – На охоту приехал. А что, нельзя? Слепцов нетерпеливо посмотрел на часы. – Давай, не будем терять время и поговорим начистоту. Ты ведь знаешь, что послезавтра в Техногорск прибывает эмиссар Братства? Сова ухмыльнулся. – Неверная информация. В город прибудет не эмиссар, а сам Магистр, мистер Берри.