Рядом с закрытой дверью в квартиру Г8 Юэль впервые внимательно смотрит на табличку с именами. На ней дрожащим, но на удивление красивым почерком написано: «Вера и Дагмар». По краям нарисована рамочка из цветов. Он стучится, и Сукди локтем открывает дверь. У нее на руках перчатки, и внутри слабо, но отчетливо пахнет экскрементами. – Извините, я хотел поговорить с Верой, – говорит Юэль. – Минуточку. – Сукди устало улыбается. – Можете подождать здесь? – Конечно. Юэль помогает ей закрыть дверь. Остается стоять с коробкой в руках, переминаясь с ноги на ногу. Солнце светит сквозь окно в двери, выходящей на задний двор. Снаружи взад-вперед ходит Горана. Говорит по телефону и курит. Увидев Юэля, радостно машет рукой. Он кивает в ответ. Дверь в квартиру Г8 открывается, и Сукди выходит в коридор. На руках уже нет перчаток. – Как вы? – усталым голосом спрашивает она. – Хорошо, – автоматически отвечает Юэль. – Все… все нормально… Учитывая обстоятельства… Сукди смотрит на коробку у него в руках: – Соболезную вам. – Спасибо. За все. Особенно за первый день, когда мама сюда переехала. Вы облегчили его и ей, и мне. – Не за что, – улыбаясь, говорит Сукди. – Есть за что. Еще как есть. Юэль раздумывает, не добавить ли чего-то еще, может, стоит извиниться за то, что мама доставила ей неудобства. Но Сукди успевает первой: – Кажется, Моника была замечательной женщиной. Юэль улыбается в ответ: – Да. Это точно. – Если хотите, можете войти. Берегите себя. – И вы. Юэль заходит в квартиру. Воздух стал более свежим. Окно приоткрыто. – Ау? – кричит старческий голос. Эта комната немного больше маминой. У разных стен стоят две кровати. Небольшой обеденный стол и два стула. Связанная крючком скатерть. Корзина с вязаньем и мотками красной пряжи. Юэль отводит взгляд. Ставит коробку на стол. Здоровается с обеими старушками, затем подходит к Вериной кровати: – Не знаю, помните ли вы меня. Меня зовут Юэль. Я сын Моники, которая здесь раньше жила. Пожилая женщина с беспокойством смотрит на него: – Да? – Я просто хотел узнать кое-что… Как вышло, что вы оказались в коридоре? Вы как будто поджидали маму со спицей. Вера косится на вторую кровать, откуда ее сестра молча наблюдает за ними. – Не волнуйтесь, – успокаивает ее Юэль. – Я просто хотел узнать, что произошло. Вера сжимает губы, которые превращаются в тонкую линию. Юэль чувствует, как Дагмар у него за спиной качает головой. Но когда он смотрит на нее, то видит, что старушка сидит без движения. Причмокивает таким же беззубым ртом, как и у сына Фредрики. На стене рядом с кроватью Дагмар висят акварели и рисунки, на них красивая молодая женщина. Создается впечатление, что художник был в нее влюблен. Каждый штрих кисточкой или карандашом кажется чувственным. Юэль подходит ближе. Потрясенный, он понимает, что на картинах изображена Дагмар. Та же женщина, которая сейчас сидит в постели и таращится на него враждебными, слезящимися глазами. – Какие красивые картины, – говорит Юэль. На одном из рисунков обнаженная Дагмар, откинувшись назад, сидит в море цветов. Они нарисованы той же рукой, которая нарисовала цветы на табличке с именами. И Юэль все понимает. Он снова оборачивается к Вере: – Хотел бы я, чтобы кто-нибудь любил меня настолько, чтобы так изобразить. Если Вера и понимает, что Юэль догадался, то не показывает виду. – Можете не рассказывать, что произошло, – говорит Юэль. – Теперь это уже не важно. Он берет коробку. Собирается попрощаться, и вдруг Вера открывает рот: – Дагмар должно было стать лучше. Юэль не меняется в лице. Ждет в тишине, боится перебить Веру – а вдруг она передумает? Нижняя губа старушки подрагивает. – Это была не Дагмар. Это он заставил ее говорить все те вещи. – Меня он тоже обманул, – признается Юэль. Вера тяжело вздыхает. Храбро смотрит на него. – Теперь мы хотя бы от него избавились, – говорит она. – Он же добился того, чего хотел. Юэлю кажется, будто к спине прикасаются холодные пальцы. Он смотрит на окно. Штора развевается. Всего лишь ветер. – О чем это вы? – спрашивает он. – Он и твою маму обманул, – говорит Вера. – Как? – Ей пришлось умереть, чтобы он стал свободным. – Свободным? Вера кивает. Бедная мама. Она напрасно пожертвовала собой ради него и Нины? Юэль сглатывает: – Куда он делся? – Не знаю, – говорит Вера. – Иногда он здесь, но нас не трогает. И всегда исчезает снова. Юэль смотрит на нее. Нужно собраться с духом, чтобы задать вопрос: – Он теперь во мне? Это я? Но Вера решительно мотает головой: – Нет. Ты был слишком сильным. Дагмар причмокивает в постели. Посасывает десну. Нина. Он теперь в Нине? Поэтому она так быстро согласилась с мыслью убить маму?