– Шутка! Ты, старый простофиля! Дурачиться в твои годы! Ладно, отдай его. – Я хочу, чтобы ты понял, как это произошло, – продолжал Фрост. – Я решил взять его и разыграть тебя сегодня во время игры в гольф. Вечером кто-то сказал о том, что значила бы для тебя потеря доллара, и до меня сразу дошло, что, если ты будешь этим расстроен, тебя можно будет обыграть в гольф. Так что только шутки ради, Джим, я пробрался в твою каюту, взял доллар и подложил другой. – В душе ты преступник, Генри. Я всегда это знал. – Конечно, я никогда не предполагал, что ты так серьезно это воспримешь. И я хочу поговорить с тобой, Джим. Этот доллар приобретает огромную власть над тобой. Но никто не должен строить свою жизнь на подобной вещице. Это глупо, очень глупо. Пусть это послужит тебе уроком. – Прекратишь ли ты наконец свои нравоучения? Отдай доллар! – Я принесу его. Он в моей каюте. Но, Джим, у тебя не должно оставаться нехорошего чувства. – Оно появится, если ты не замолчишь и не принесешь доллар. Фрост ушел. Джим Бэчелор ходил взад и вперед по палубе. – Старый идиот! – разразился он. – Что на него нашло? Впал в детство! Шутка! Вы слышали – он сказал, что это была шутка! – Не важно, папочка, ведь сейчас уже все в порядке, – нежно успокаивала его Сэлли. – Ты должен помнить, что это Билл раскрыл тайну. – Очень умно сделано. Я сейчас же выпишу чек. – О, я не допущу этого, сэр, – запротестовал Билл. – Ни при каких обстоятельствах. – Чушь! Это так же серьезно, как и настоящая кража. И с какой целью – кто знает? Старая лиса! Я никогда не доверял ему, – продолжал бушевать Бэчелор. – Папа! Он твой лучший друг! – Сэлли была поражена. – Ну, откуда я могу знать, для чего он здесь? В эту минуту появился мистер Форст. Впервые бесстрастное выражение исчезло с его каменного лица. Оно выдавало волнение. – Джим, – пробормотал он, – я чувствую себя идиотом. – Ты и ведешь себя как идиот. Где мой доллар? Фрост медленно протянул свою костлявую руку. Джим Бэчелор нетерпеливо схватил ее. Генри Фрост опустил в его руку банкноту с заверением правительства об уплате доллара по требованию. – Что за чертовщина?! – заорал Джим. – Я нашел его в том месте, где спрятал твой доллар, Джим, – робко произнес Генри Фрост. Джим Бэчелор молчал. Он швырнул бумажный доллар на палубу. Его лицо так побагровело, что Билл начал подумывать о мерах первой помощи при апоплексии. – Что я могу сказать, Джим? – взмолился Фрост. – Я отдал бы миллион, чтобы этого не было. – Извинения! – взорвался Бэчелор. – Сожаления! На кой черт они мне! Мне нужен мой доллар! – Это все было шуткой, – неудачно повторил Фрост. – А-а, шутка! Ха-ха! Милая шутка! Кто-то еще так думает. Кто-то решил стащить его у тебя. И где мы теперь? Там же, откуда отправились. – С той разницей, – сказал Фрост, – что и я теперь в этом деле. Мы с тобой вместе будем искать вора. У меня кое-что есть в запасе, и мой первый шаг – еще две тысячи к тому вознаграждению, которое ты предложил. – Как будто это что-нибудь даст, – пожал плечами Бэчелор. – Если три тысячи не вернут его, то и пять этого не сделают. Я говорю тебе: ничего у нас не выйдет. Внезапно он повернулся к Биллу. – Вы… нет ли у вас еще какой-нибудь нити? – спросил он. Доверчивая нота в его голосе звучала патетически. Она сразу сделала молодых людей счастливыми. – Пожалуй, кое-что есть, – признался Билл. – Да, это, может быть, и не очень значительно, но я подумаю. Мне бы хотелось получить ваше разрешение делать все, что я сочту нужным… Например, войти в чужую каюту. – Делайте все, что вам заблагорассудится. Бэчелор обратился к Фросту: – Этот мальчик обещает мне помочь. – О, он просто чудо! – оскалился Фрост. – Держу пари, что это так, – ответил Бэчелор. – Он обнаружил тебя в рекордный срок, и я попрошу его найти другого вора. – Папа, – с упреком произнесла Сэлли. – Ладно, Джим, – сказал Фрост. – До меня все дошло. – Я думаю. Билл нагнулся и поднял банкноту с палубы. – Я использую это, если вы не возражаете. И кстати, мистер Фрост, знает ли кто-нибудь еще на борту, что вы взяли доллар? – Да, я как раз подумал об этом, – ответил Фрост. – На случай, если бы мои побуждения были истолкованы неверно, я решил посвятить в эту шутку еще одного человека. И я сказал Джулиану Хиллу. – Когда вы ему сказали? – Вчера вечером, перед тем как взял доллар. А потом намекнул ему, что он уже у меня в каюте. Последовало молчание. В памяти Билла мелькнула картина минувшего вечера: две партии в бридж и Джулиан Хилл, бродивший где-то в одиночестве. – Между прочим, – сказал Бэчелор, – конечно, это может ничего не значить, но я слышал сегодня утром, что мисс Кейс в прошлую среду завтракала с Норманом Блейком в его апартаментах. Блейки – мои старые соперники, – объяснил он Биллу, – и они никогда не скрывали своего интереса к этому доллару. – А кто рассказал вам о мисс Кейс? – Джулиан Хилл. – О да, – улыбнулся Билл. – Ну хорошо, я сделаю все, что смогу. – Я уверен, что вы все сделаете, мой мальчик, – сказал Бэчелор. – Не забывайте, теперь для вас приготовлены пять тысяч долларов. «Надеюсь, у вас есть кое-что дороже этого», – подумал Билл. – Да, сэр, – произнес он вслух. Он улыбнулся Сэлли и хотел уже уйти. Фрост окликнул его: – Кстати, Хэммонд, если у вас будет время, разузнайте кое-что у Микклесена. Симон Портер рассчитывает на вас. – Благодарю вас, сэр, – ответил Билл. Сэлли присоединилась к нему, и они вместе пошли вдоль перил. – Что он хотел этим сказать, Билл? – спросила девушка. – Просто возвращал мне работу. Видите ли, чуть раньше он меня выгнал. Теперь снова полюбил. Но объясните, где вы были сегодня утром? – Там же, где была вчера вечером, – ответила она. – День чудес начался вчера вечером, – сказал Билл. – Вы можете здесь сесть, моя дорогая, если все мне об этом расскажете. – Все о чем? Они нашли пару шезлонгов. – Все о том, как вы… крепко меня любите. – Это не важно. Лучше вы скажите мне. Вы действительно любите меня, Билл? – Сэлли, это нельзя выразить словами! Я пробовал вчера вечером, но слова не смогли передать все мои чувства. – Когда вы полюбили меня, Билл? – В тот день, когда вы помогали сироткам. В тот момент, когда увидел вас. Честно, Сэлли, я полюбил вас с первого взгляда. И через десять минут я уже страстно вас обожал. Затем кто-то назвал мне ваше имя. И я ушел, чтобы больше никогда вас не любить.