– Прочтите это, пожалуйста. Бэчелор прочитал. – О ком он сообщает? О Микклесене? – Да, сэр. О Микклесене. – Боже! Никогда бы на него не подумал. Что там о его рубашках? – Вы бы не поверили, если бы я рассказал. Я покажу вам после обеда. – Хорошо! Настроение Бэчелора поднялось. – Я был бы страшно рад, если бы эта штука сегодня нашлась. Капитан только что доложил мне о какой-то неисправности в машинах. Мы поворачиваем в Монтеррей. Он подождал, пока Сэлли поправляла галстук. – Кстати, Микклесен недавно позвал меня в свою каюту и поднял страшный шум из-за того, что его чемодан был вскрыт. Я ему посочувствовал, но не сказал, что виновником этого был капитан. – О, так это капитан сломал замок? – Да, очень грубая работа. Он клянется, что легко мог открыть его перочинным ножиком, но у него сорвалась рука, и дело кончилось тем, что замок был сломан. Я не одобряю этого. – Нашел он что-нибудь? – Ничего, хотя осмотрел все тщательно, – так он утверждает. – Ну, он не знал секрета Микклесена, – усмехнулся Билл. – Кстати, сэр, сегодня я не могу переодеться к обеду. Я приду в таком виде, если позволите. – Приходите хоть в пижаме, – сказал Бэчелор, – только найдите мой доллар. – Я найду его, – твердо произнес Билл. Выходя из каюты, он торжествующе улыбнулся Сэлли, а она улыбнулась ему. Он чувствовал себя героем-победителем. VII В этот вечер за обеденным столом царила атмосфера натянутости, как будто все присутствующие чувствовали, что наступает решительная минута в охоте за долларом. Только один гость сохранял полнейшее спокойствие. Это был Микклесен. Он продолжал рассказывать о дальних странах и страшных приключениях, и снова Билл Хэммонд вынужден был признать, что парень оставался на высоте положения. Когда дамы покинули салон, наступила напряженная тишина. Джим Бэчелор с минуту сидел молча, рассматривая кончик своей сигары. – Джентльмены, – заговорил он, – я знаю, вы не обидетесь на то, что я вновь напоминаю вам об исчезнувшем долларе. Я уверен, вы все, как и я, заинтересованы в том, чтобы он был найден. По моей просьбе мистер Хэммонд производил расследование, и теперь, как я понял, он хочет кое-что сообщить нам. Все с интересом повернулись к Биллу. Тот весело усмехнулся. – Мы сделали несколько открытий, – начал он. – Нам, например, известно, что сперва доллар был взят у мистера Бэчелора ради шутки, пожалуй плохо продуманной. Фрост заерзал на своем месте, но Билл не назвал имени. Он рассказал, как неудачливый шутник после требования владельца вернуть доллар нашел на месте спрятанной монеты банкноту равной стоимости. Билл вынул ее из кармана. – Это совершенно новый билет, – продолжал он, – и его серийный номер ГВ 765438В. Некоторые из вас, вероятно, заметили, что когда в банке выдают деньги и вы получаете новые банкноты, серийные номера идут в правильной последовательности. – Здесь у меня, – добавил он, – другой новый долларовый билет, и его серийный номер ГВ 765439В. Следовательно, мы можем предположить, что эти две банкноты взяты из одного кармана. – Чистая работа! – воскликнул просиявший Бэчелор. – Где вы нашли второй доллар? – Вторая банкнота, – объяснил Билл, – была дана слуге Тату за некоторые пустяковые услуги. Ее дал один из вас, джентльмены. Он сделал паузу. – Она была дана ему мистером Микклесеном, – добавил он. Все повернулись и посмотрели на англичанина. Его невозмутимость была изумительной. – Возможно, это так, – усмехнулся он. – Может, я и дал японцу этот билет, не помню. Ну и что? – Совсем неубедительно, если хотите знать мое мнение, – заявил О’Мира. – Я адвокат и хочу вам сказать… – Минуточку, мистер О’Мира, – улыбнулся Билл. – В данный момент нам не нужен адвокат. Признаю, мой довод не совсем убедителен. Я упомянул об этом просто потому, что он служит неплохой увертюрой к дальнейшему. Близкое родство двух банкнот ведет к мистеру Микклесену. Еще кое-что указывает на него. И я подозреваю Микклесена. Я попросил бы его встать и дать обыскать себя – конечно, в том случае, если мистер Бэчелор не возражает. Бэчелор кивнул. – Приступайте, – нетерпеливо произнес он. – Хорошо, – сказал Билл. – Теперь, мистер Микклесен, если вы будете так добры… Микклесен вспыхнул. – Это оскорбление, – запротестовал он. – Мистер Бэчелор, я обращаюсь к вам. Простые правила гостеприимства… – Вы злоупотребили моим гостеприимством, сэр, – возразил Бэчелор. – Я знаю о вас все. Встаньте! Англичанин медленно поднялся. – Попрошу пиджак и жилет, – приказал Билл. – Благодарю. Теперь воротничок и галстук. Я помогу вам, если не возражаете. Он быстро расстегнул запонки на белоснежной рубашке Микклесена. – Наш друг, – пояснил он, – превосходно овладел своей профессией. Он усовершенствовал так называемую «рубашку Микклесена», которой он прославился на Востоке. Ее манишка необычайно плотная, она хорошо сохраняет форму. А снизу, с левой стороны, искусно сделан удобный карман. Его очень трудно заметить, когда рубашка накрахмалена и выглажена. И я сразу не заметил, – улыбнулся он Микклесену. – Но внимательно рассмотрев ее, я обнаружил, что у вас имеется удобное хранилище для мелкой добычи – банкнот или даже серебряного доллара. И оно совсем незаметно, особенно при вашей плоской груди, молодой Раффлес. Билл извлек из манишки серебряный доллар и бросил его на стол перед Джимом Бэчелором. Сердце его усиленно колотилось, настал его великий час. – Надеюсь, это ваш талисман, сэр, – сказал он. Глаза Бэчелора засияли. – Мой мальчик, как мне отблагодарить вас!.. – начал он. Дрожащей рукой он взял доллар. Вдруг из его груди вырвался хриплый крик ярости. Он швырнул доллар на стол и вскочил. – Проклятье! – крикнул он. – Сколько это может продолжаться! – Что… что именно, сэр? – спросил Билл упавшим голосом. – Это не мой доллар! – крикнул Бэчелор. – Он выпущен в восемьсот девяносто девятом году! – О боже! – воскликнул Билл и, взглянув на Микклесена, увидел на лице этого джентльмена выражение неподдельного изумления. В салоне поднялся шум. Все говорили одновременно. Но голос Бэчелора перекрывал всех. Презрительно глядя на Билла, он говорил ему: – Вы, детектив! Вы дефектив и поэтому так работаете. Вы пробудили мои надежды, а затем вы… вы… – О, мне очень жаль, сэр, – произнес бедный Билл. Он был несколько ошарашен. – «Жаль»! Это что за разговоры? «Жаль»! «Я мог бы… Я хотел бы…» А я заявляю вам: если вы не откопаете мне еще несколько долларов, я живьем спущу с вас шкуру. Он повернулся к Микклесену, который тщательно, как только можно без зеркала, завязывал галстук. – А вы, сэр! Что вы можете сказать? Какое объяснение дадите вы? Честные люди не ходят в таких хитроумных рубашках. Мне известна ваша репутация на Востоке. Как попал этот доллар в ваш тайник? – Боюсь, что это несущественно, – вкрадчиво ответил Микклесен, надевая пиджак. – Несущественно?! Как это понять? – При сложившихся обстоятельствах мне лучше всего рассказать правду. Если вы все взвесите, то убедитесь, что настоящей кражи здесь не было. Во всяком случае, ничего, кроме замены одного доллара другим. Ценность вашего талисмана чисто сентиментального порядка. Пожалуйста, помните об этом. – Продолжайте, – приказал Бэчелор. – Вчера вечером я отправился в вашу каюту, намереваясь взять доллар. Я ведь и сам немного шутник. У дверей я услышал шаги мистера Фроста. У меня хватило времени лишь на то, чтобы спрятаться в туалет. Оттуда я наблюдал, как он произвел подмену. Затем я последовал за ним, и, когда он ушел из своей каюты обедать, я пробрался туда. Отыскав ваш доллар, я в свою очередь сделал маленькую замену. Ваш доллар был у меня вчера вечером, он был у меня и сегодня утром, и именно там, где ваш юный друг сейчас нашел его. Я положил рубашку вместе с долларом в свой чемодан и тщательно запер замок. Мистер Хэммонд может подтвердить, что сегодня днем замок на чемодане был сломан. Именно тогда, очевидно, и был подменен ваш доллар.