Я делаю резкий вдох, так как вспоминаю, что король чего-то от меня хочет. Может быть, он может рассмотреть обмен: миску на моё умение заклинать змеев? Я разворачиваюсь, чтобы спросить его, но приглушенно вскрикиваю, так как мой нос почти упирается ему в грудь. Я перевожу взгляд на одного из братьев Регио, стоящего рядом со мной. — Мне очень нравится ваша миска. — Неужели? И что тебе в ней так нравится? Очередная ловушка. Неподдельный интерес? — Несмотря на то, что я только наполовину фейри, я на сто процентов женщина, а вы, наверное, знаете, как мы любим блестящие побрякушки. Не говоря уже о моей любви к животным. Вены на моей шее, должно быть, начали выпирать, но я никак не могу скрыть бешеное биение своего пульса. — Её сделал один из ваших предков, или подарил её какой-то правитель? — Я сделал её сам, после битвы, в которой я победил. Единственная битва, которую выиграл Марко это битва при Приманиви, которая, по словам Джианы, изменила его поведение и сделала его глаза пустыми. Хотя, как по мне, его глаза вполне себе наполненные. Их радужки гордо горят, а зрачки пульсируют, полные опасных подозрений. Если это он сделал миску в виде ворона, значит, он собрал их всех сам. Интересно, в каком состоянии пребывала птица, когда превратилась в миску? Была ли она металлической и твёрдой, или пушистой и чёрной? — Это ворон, верно? Своим молчанием Марко подтверждает мои слова. — Директриса Элис изображала их гигантскими тварями, но они довольно маленькие. Я нацепляю на лицо маску полнейшей невинности. Я чувствую, как взгляды присутствующих перемещаются с меня на Марко, а затем обратно на меня. — Это всего лишь миниатюра, призванная увековечить монстров, с которыми мы сражались. — Даже не представляю, насколько устрашающими они, наверное, были. Он наклоняет голову на бок. — Разве? Вы плаваете со змеями. Я не попадаюсь на его уловку. — Я никогда не видела такой детализации. — Наш кузнец очень талантлив. Не знал, что вы испытываете такой живой интерес к скульптуре, синьорина Росси. — Вы мало что про меня знаете, Маэцца. Несмотря на то, что это были не самые ужасные слова, которые я произнесла за сегодня, последний комментарий был излишним. — Вам, и правда, пора выдвигаться, Марко. Вы же не хотите надолго оставлять Эпонину с вашей матерью. Вашу бедную невесту съедят живьём. Данте обхватывает мой локоть своей тёплой рукой. — Я позабочусь о том, чтобы Фэллон благополучно вернулась домой. — Я приказал капитану Даргенто… — начинает мой дед, но Данте перебивает его. — Я уже здесь, Росси. И я её отвезу. Юстус смыкает губы и расстояние между ними теперь не шире, чем шов между золотыми мозаичными плитками. Он смотрит на Данте, после чего переводит взгляд на капитана, который стоит по стойке смирно вместе с остальными стражниками в тронном зале. — Хорошо, Альтецца. Сапоги Юстуса скрипят, когда он разворачивается. — Я провожу капитана до его лодки и подготовлю вашу, Маэцца. Глаза Юстуса Росси ловят мой взгляд. Я ожидаю, что он попрощается. Или кивнёт. Но я ничего от него не получаю. И почему я всё ещё чего-то ожидаю от этого мужчины? Не говоря ни слова, он выходит в ослепительную голубизну, простирающуюся за чрезмерно огромными золотыми дверями тронного зала, Сильвиус следует за ним. Марко приподнимает руку и кладет её на плечо своему брату. — Исолакуори твой в моё отсутствие. Ткань под его рукой сминается. — Постарайся его не разрушить. — Я очень постараюсь, Марко. Тупое лезвие ножа смогло бы сейчас разрезать стену напряжения между двумя братьями. Марко улыбается, но это совсем не похоже на улыбку. — Ты, кажется, слишком рад этому поручению. — Если ты хочешь, чтобы я остался в бараках, и чтобы твои владения охраняли стражники… — Я тебе доверяю. Марко переводит взгляд на меня, сообщая мне о том, что его доверие на меня не распространяется. — Вы собираетесь остаться на Исолакуори в моё отсутствие, синьорина Росси? — У меня работа и семья, так что — нет. Его скользкая улыбка растягивается, точно масляное пятно. — Какая ответственная девушка. — Могу я кое-что у вас спросить перед вашим уходом? — Можешь. — Если я соглашусь попробовать приручить змеев, и мне каким-то образом это удастся, вы можете отдать мне блюдо в форме птицы? Радужки его глаз сияют в свете гротескной люстры. — Приручи змеев, и мы обсудим твоё вознаграждение. Это значит, что он подумает о том, чтобы с ним расстаться? Он кивает на вход в трофейную комнату. — Мне бы не хотелось, чтобы вы заставляли ждать клиентов вашего борделя, синьорина Росси. Моя спина напрягается, когда я понимаю, на что он намекает. Не говоря уже о том, что мне очень-очень не нравится, когда он называет «Кубышку» борделем. Это далеко не только бордель. — Мне стоит передать привет Джиане? Я слышала, что вы когда-то были друзьями. — Я не знаю, о какой Джиане вы говорите, но можете передать от меня привет кому пожелаете, если это сделает их день лучше. Ого. — Я приму вас после моего возвращения на следующей неделе.