Казалось, кузнец тоже это осознал. Выражение его лица было сложно понять, но больше он не пытался вырваться. И все же Рен не осмеливалась убрать руку. – А как же девчонка? – Даже без стрелы сомневаюсь, что ей повезло больше. Другой мужчина выругался, и Рен подумала, что он, должно быть, что-то пнул, потому что вокруг них с грохотом посыпались камешки. – Пошли уже, с остальным разберемся по дороге. Послышалось ржание, звяканье седла, а затем ровный перестук копыт уносящихся прочь лошадей. Воцарилась тишина. Один вдох, два – и вот кузнец уже отбросил ее руку. Казалось, даже это незначительное движение причиняло ему боль. Он сжал зубы и в попытке собраться с силами прикрыл глаза. От напряжения его лоб покрылся испариной. Сделав несколько судорожных вдохов, кузнец опустил взгляд на свою грудь. Глядя на тяжелое состояние ее противника, Рен по-прежнему сидела рядом и внимательно, улавливая каждое его движение, наблюдала за тем, как он потянулся к ране. Рен предположила, что кузнец собирается выдернуть стрелу, но вместо этого он положил руку на нагрудник рядом с раной. Он напрягся, но ничего не произошло. Его дыхание то прерывалось, то вырывалось тяжелыми, полными разочарования вздохами, прежде чем с третьей попытки помятый металл изменил форму и выплюнул стрелу. Пластина осталась неповрежденной, однако упавший на землю наконечник был сплющен. Черный, как и весь металл кузнецов, он, несомненно, был менее высокого качества, чем тот, который использовался для изготовления доспехов. Если Рен правильно помнила, кузнецы не изготавливали на продажу или для широкого распространения оружие, которое могло бы пробить их собственную броню. Представители Дома Железа всегда хотели править безраздельно. Кузнец попытался сесть, но его рука зацепилась за меч-хлыст, все еще обернутый вокруг ноги Рен. То, что, будучи без сознания, он продолжал сжимать свое оружие, поражало, но, возможно, весь секрет был в магии кузнецов. После секундного колебания он потянул, и хватка хлыста ослабла. Когда Рен освободила ногу из узла, кузнец взмахнул рукой, и хлыст, плавный и змееподобный, втянулся в рукоять и снова стал твердым лезвием. Плечи кузнеца поникли, но он заставил себя подняться, оставив оружие лежать на земле. Прислонившись к стене, он прижал руку к груди. Чтобы осмотреть ранение, ему нужно было снять нагрудник, но Рен понимала, что он не станет этого делать, пока она рядом. Тишина давила на них. Совсем недавно они пытались друг друга убить, а теперь оказались в ловушке на этом узком выступе. Рен могли спасти солдаты Крепости, но кузнец? Ему нужно было собраться с силами и, возможно, попытаться превратить свой хлыст во что-то, на что можно было бы взобраться. Она неуверенно потянулась к лезвию, желая прикоснуться к нему, понять… – Не трогай, – рявкнул кузнец, хотя даже не смотрел на нее. Казалось, будто он мог чувствовать собственный клинок. – Почему они хотят тебя убить? – спросила девушка. Он покачал головой, но ничего не сказал. Просто продолжил тереть свою грудь. – Та стрела явно предназначалась тебе. Я думала, что она летит в меня, но я лежала на земле, далеко от цели. На самом деле, если бы не твой дурацкий хлыст, я была бы все еще там, наверху, и… – Заткнись, – устало сказал кузнец, прижимая к вискам пальцы в черных перчатках. Он вздохнул: – Что-то тут не вяжется. – Ни черта не вяжется, – добавила Рен, и кузнец бросил на нее ледяной взгляд. Темные глаза выделялись на его лице, покрытом костяной пылью. Она проигнорировала его недовольство, предпочитая вместо этого сосредоточиться на попытке ослабить боль в лодыжке и икре массажем. Без сомнения, на коже останутся рубцы, но сейчас она хотела убедиться, что все еще способна устоять на ногах. Рен осторожно поднялась, и, хотя нога болела, она все еще могла выдержать ее вес. – Он строил планы за моей спиной, – пробормотал кузнец самому себе. – Он хочет все лавры забрать себе. Он же такой амбициозный… – О ком это ты? – спросила Рен. Встав, она воспользовалась шансом оценить остальные свои ранения, которые в основном оказались простыми ссадинами. При ней все еще были оба меча, хотя метательный нож она обронила. В патронташ имелись некоторые запасы, доспехи хоть и потрепались, но остались целыми. Кузнец сомневался, стоит ли отвечать. – Капитан Ройс. – От тебя отвернулся твой же капитан? – удивленно спросила девушка. – Уверен, что приказ не пришел сверху? И кто же занимал более высокое положение, чем такой талантливый солдат, как он? Он был молод, но владел своей магией с силой и изяществом, а о таком оружии, как его меч-хлыст, она слышала только в фантастических рассказах. Но кто его тренировал? Говорили, что все мастера Дома Железа пали в бою. – Уверен, – отрезал он, и Рен не стала спорить. Вытянув шею, она посмотрела наверх, в расщелину, которая тянулась почти на двадцать футов над головой. День клонился к вечеру, густой дым, все еще стоящий в небе, и надвигающиеся тучи приносили с собой неестественную темноту. Вдалеке часовые на Пограничной стене трубили в рог и звонили в колокол. Подкрепление из Крепости уже было в пути. Они точно найдут ее… если, конечно, кузнец прежде не убьет ее. Когда девушка снова опустила глаза, то поняла, что ее товарищ по несчастью тоже прислушался. Выражение его лица стало суровым, и Рен осторожно отошла от выступа. Он мог столкнуть ее вниз. Может, он и был ранен, но все равно оставался смертоносным и могущественным кузнецом. Внезапно совсем рядом, откуда-то сверху послышался голос: – Принц Леопольд! Ваше высочество! Вы там? Принц Леопольд! Рен вскинула голову и уже открыла рот, чтобы ответить, когда кузнец прижал ее спиной к стене расщелины и зажал ей рукой рот. Коленом она атаковала область паха, но, похоже, прицелилась слишком высоко, потому что кузнец хоть и выругался, но не упал. Какая жалость. Рен потянулась к его рукам, намереваясь обхватить его за локти и высвободить свое лицо, но блеск железа напомнил девушке, что она имеет дело с непростым противником. Рен знала, что в таком состоянии магия отнимет у него много сил, но это не остановило кузнеца. Лезвие выскочило из-под его наручи, скользнув по верхней части сжатой в кулак руки. Не прекрати Рен извиваться, сама насадила бы себя на клинок. – Его нигде нет, командир, – сказал другой голос, слабый, будто говорящий стоял дальше, чем до этого посмели подобраться похитители принца. Заметили ли они расщелину? Услышат ли, если она закричит? – И девчонка тоже пропала, – заметил третий. – Та, что костолом. Рен снова начала сопротивляться, послав к черту опасность, но хватка кузнеца была крепкой. – Мы должны послать всадников вдогонку, – сказал первый. – Там есть тропа, ведущая на юго-восток. – Можно попытаться, – отозвался командир Дункан знакомым серьезным голосом. – Но похитители знают эти места, так что у них явное преимущество. На нас нападут, как только мы достигнем поселения, а к востоку от Стены гарнизон Крепости не очень-то жалуют. Также не стоит забывать про разбойников и нежить. Напиши королю, узнай, не пришлет ли он кого-то на подмогу. – К тому времени, когда подмога приедет, будет уже слишком поздно. – Этот голос определенно принадлежал Галену, чей гнусавый тембр был отчетливым и раздражающим. – Лучше подождать. – Подождать чего? – Когда попросят выкуп. Вот почему они взяли его в плен, а не убили на месте. Эти проживающие по ту сторону Пролома чего-то хотят, и жизнь принца гарантирует, что они это получат. Рен не могла поверить собственным ушам. Они даже не попытаются? Похитители увезли Лео не так давно. Хорошая лошадь и быстрый наездник могли бы сократить расстояние… но им-то об этом не было известно. Они не знали, когда и сколько человек похитили принца. Даже Рен не могла сказать точно. Возможно, неподалеку всадников ожидал еще десяток человек. Она не знала… но он знал. Кузнец. Ему точно было известно, кто и, самое главное, куда увез Лео. Речь шла о тех самых людях, которые только что пытались его убить. Рен позволила своему телу обмякнуть, пытаясь показать кузнецу, что больше не будет с ним сражаться. Конечно, судя по выражению его лица, он был уверен, что она блефует, поэтому все еще закрывал ей рот рукой и держал лезвие наруча в нескольких дюймах от ее горла. Собравшиеся наверху начали обсуждать скорость перевозок и как навести порядок после случившегося. Им предстояло потушить пожары, позаботиться о телах погибших и связаться с королем. Рен снова подумала об Одиль, которая скоро получит известие об ее исчезновении. Что она напишет в своем отчете ее отцу? Решат ли все, что она мертва? Скажут ли командир Дункан и другие, что она храбро сражалась, чтобы защитить принца? Или они вообще ничего не скажут? Приглушенный разговор и ровный стук копыт постепенно затихли вдали. Но кузнец все еще удерживал Рен на месте. Он выглядел… растерянным. Рен подозревала, что он пытался разобраться с теми же вопросами, что и она, – например, как выбраться из этой проклятой ямы. Только вот Рен не могла больше ждать. Ей нужно было спасти принца. Девушка заерзала в нетерпении. Темнота медленно опускалась внутрь пещеры, скрывая черты его лица. Рен не могла видеть, какое решение он принял, но в одно мгновение он прижал ее к стене всем телом, зажимая рот рукой, а в следующее – отпустил и отошел назад. Он настороженно наблюдал за ней, пока девушка поправляла одежду и убирала волосы с лица. Без сомнения, черная краска на ее губах размазалась, но у нее имелись более насущные проблемы. – Нам нужно выбираться отсюда, – сказала она. – Нам? – повторил он ровным голосом. – Думаешь, сможешь выбраться отсюда без меня? Он посмотрел вверх, на край расщелины, затем вниз, на свой меч-хлыст. – Ага. – Ага? – нахмурилась Рен. – И как далеко тебе удастся уйти, если, выбравшись, ты тут же наткнешься на патруль из Крепости? Он приоткрыл рот, обнажив зубы. – С вашим патрулем я справлюсь. – Ты мог справиться до того, как похитил принца. Но теперь они отправят отряды вдвое, а то и втрое больше. Такой патруль обычным не назовешь. Речь скорее о маленькой армии. К тому же ты ранен. Кузнец стиснул зубы и отвел взгляд. Вот ее шанс. – Я знаю их план действий, – сказала Рен, осторожно шагнув к нему. – Знаю, кого и куда они пошлют. Я могу вытащить нас отсюда. – А куда направишься ты, костолом, если не обратно в свою Крепость? – вскинул бровь кузнец. Она улыбнулась: – Спасать принца, конечно же.