– Как раз этим и занимаюсь, – запротестовала Рен. – Нам нужно спасти принца, а маршрут, который ты предлагаешь, займет слишком много времени. Я не могу потерпеть поражение. – Так вот что ты видишь в принце? Трофей, который нужно завоевать? Бальзам для твоей уязвленной гордости? Шанс доказать, какая ты сильная, со сколькими призраками сможешь справиться в одиночку? Возможно, он оказался ближе к правде, чем Рен хотела признавать, но Джулиан не понимал, о чем говорит. В Костяном лесу она пыталась поступить правильно, благородно, и вот к чему это ее привело. Как еще она могла завоевать свое место под солнцем? Как еще могла проявить себя перед отцом? Рен скрестила руки на груди: – А для тебя он кто? Объект, за цену которого можно поторговаться? Пешка в игре? – Моя жизнь и жизни моих людей – не игра, – практически прорычал Джулиан. – Ты же видела их. Видела, с чем нам приходится иметь дело? Каждый день, проведенный здесь, приближает нас к тому, что мы сами станем одними из них. Знаешь, что мы вынуждены делать с умершими? Ты когда-нибудь задумывалась об этом? – Рен не ответила, но, похоже, Джулиану и не нужен был ее ответ. – Раньше мы их сжигали. – У Рен скрутило желудок, когда она поняла, что он скажет дальше. – Но это не сработало. Если не отделить душу от костей, дух был обречен вечно скитаться по миру живых, а огонь повреждал кости так, что извлечь душу должным образом становилось невозможно. – Теперь мы помещаем их в клетки и выбрасываем в океан. Они также превращаются в нежить, но, опустившись на дно, уже не могут причинить вред живым. Они остаются запертыми там до тех пор, пока мы не найдем способ освободиться от этого кошмара. – Я знаю, что это не игра, – сказала Рен, как только к ней вернулся дар речи. – Он мой друг, ясно? Принц – мой друг. Казалось, гнев Джулиана немного утих. Он привалился к стене напротив и снова уставился на свою еду. – Даже несмотря на то, что он принц… они бросили его, верно? Все в Крепости говорили о его судьбе так, словно… словно он не что иное, как… – Пешка? – сухо вставил Джулиан. Рен закатила глаза, но все же кивнула. – Полагаю, лучше быть пешкой, чем вообще никем. – Под пристальным взглядом кузнеца Рен пожалела, что вообще открыла рот, но продолжила: – Ну я же тоже пропала. Не то чтобы за меня можно получить выкуп… Я не из королевской семьи, но… Подозревать, что никому не будет дела, если ты исчезнешь, и знать это наверняка – не одно и то же. Я пытаюсь сказать, что мне не все равно, что Лео похитили, и я могу ему как-то помочь. И помогу. При ее словах Джулиан немного выпрямился и прошелся по ее лицу холодным внимательным взглядом. Губы его изогнулись в улыбке. – Лео? Рен почувствовала, как краснеет, хотя и не понимала почему. – Он просил так его называть. – Держу пари, так и было, – вскинул брови Джулиан. – Он так хотел, – пробормотала Рен. – Послушай, я знаю, что это рискованно, – сказала она, имея в виду предложение перейти мост. – И знаю, что раньше действовала импульсивно… – Девушка сглотнула. – Я вела себя так и до встречи с тобой. Но на этот раз я все продумала. Учитывая то, что я видела до сих пор, на этих землях нет безопасного маршрута. И нежить… Они не соответствуют тому, чему меня учили или о чем мне рассказывали. Они умны и, похоже, каким-то образом общаются друг с другом. Я боюсь, что чем дольше мы тянем, тем больше шансов, что на нас нападает вся нежить, какая только есть на Одержимых землях. Чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше. Она встретилась с Джулианом взглядом. Он молчал, выражение его лица было непроницаемым. – Я знаю, что это кажется безрассудным… – продолжила Рен, но кузнец прервал ее: – Но это не значит, что это неправильно. Рен могла только ошеломленно смотреть на него. – Ты же сказал, что я сумасшедшая. Джулиан пожал плечами: – Так и есть. Но еще ты очень храбрая. Глава 21 Вскоре после этого они отправились в путь. Лучше было преодолеть большую часть при дневном свете, и Джулиан полагал, что они успеют пересечь мост до наступления темноты. Они не знали, что ждет их на другой стороне, но решили справляться с угрозами по мере их поступления. Молчание между ними казалось… менее напряженным, чем обычно. Менее тяжелым. Рен сомневалась, что это была их последняя ссора, но, похоже, они начали понимать друг друга. У каждого из них имелись причины находиться здесь, причины более важные, чем эгоистичная выгода. Джулиан защищал людей, проживающих к востоку от Пограничной стены. Он испытывал чувство ответственности, которое, как Рен подозревала, было как-то связано с его младшей сестрой. Кузнец также оставался верен тому, кто организовал похищение принца (вероятно, регенту), и был убежден, что тот не виноват в покушении на его жизнь. Он хотел вырвать Лео из рук мужчин, которые удерживали его, так что на данный момент их цели совпадали. Конечно, как только Золотой принц действительно будет освобожден, все может измениться. Причем быстро. Но думать об этом сейчас было бы пустой тратой времени. Возможно, они никогда не доберутся до нужного места, но их шансы выжить увеличатся, если они начнут работать сообща. Когда они вышли из-под прикрытия деревьев, земля начала спускаться под наклоном, переходя в полосу низких полей с пожухлой травой и пятнами снега. За ними виднелись массивные валуны и вздымающиеся ввысь обломки скал, закрывавшие вид на пункт их назначения. Чтобы добраться до моста, Рен и Джулиану предстояло пройти через этот ландшафт, где в любой момент могла появиться нежить. А Рен-то считала, что это лес доставил им много хлопот. По крайней мере, на их стороне был дневной свет, хотя скопление темных туч на востоке не позволяло оставаться слишком оптимистичной. Около полудня они сделали привал в месте, которое когда-то было деревней, хотя теперь от зданий остался лишь фундамент и прогнившие, торчащие из земли деревянные балки. Поселение, несомненно, было заброшено еще до Пролома. Хотя, тщательно осмотревшись, Рен действительно нашла кости, но те не были привязаны к духу. – Это мавзолей, – объявила она, присев на корточки перед мраморным сооружением размером с повозку. Сильно заросшая ползучими виноградными лозами, его поверхность была настолько грязной, что сливалась с окружающим пейзажем. Традицию строить мавзолеи на остров привезли валорианцы. Раньше все тела на острове погребали в землю. Поскольку жизнь, так же как и магия, шла из земли, и именно туда и должна была вернуться, чтобы передать свою силу будущим поколениям. Вот почему некроманты вселяли ужас. Они не только отказывали душе в упокоении, но и лишали магии будущие поколения. – Что ты делаешь? – спросил Джулиан, когда в поисках ручки Рен потянула опутывающую мавзолей зелень. – Не волнуйся, они должным образом похоронены. Внутри только мертвые кости. – Она потянула, и дверь в конце концов с трудом открылась достаточно, чтобы показать темноту, царящую внутри. – Тогда зачем ты их беспокоишь? Рен должна была отдать Джулиану должное: раньше он накричал бы на нее, но сейчас, хоть в его голосе и сквозило разочарование, он все же сдерживал свой гнев. – Из-за оружия, – коротко бросила она, оглядываясь через плечо. – Нет, – добавила она, прежде чем он успел заговорить. – Не то, о котором ты думаешь. Она не собиралась искать старые железные мечи. Ей нужны были кости. – Все это отпугивает нежить? – спросил Джулиан, беспокойно заглядывая ей через плечо. – Ну, наибольшей силой обладает привязанная кость – та, что удерживает дух. Такую плату мы берем за совершение похоронных обрядов. Люди могут хоронить своих мертвецов, не опасаясь, что те вернутся, а мы получаем материал, необходимый для защиты жизней и изготовления оружия. Только богачи могут откупиться, чтобы не отдавать кость и похоронить своих близких целиком. Так что, если эти люди не были очень состоятельными… – она наклонилась вперед, вглядываясь в тела, аккуратно сложенные на трех уровнях, затем отстранилась и покачала головой: – Ни одной привязанной кости. – Разве это не значит, что теперь они непригодны? – спросил Джулиан, наблюдая, как она залезает внутрь. – Пусть они не идеальны, но тоже сойдут, – ответила Рен, проводя рукой по полкам. Рен нуждалась в костяной пыли, но пока ей пришлось довольствоваться костяшками пальцев. Как оружие они были менее эффективными, но все равно наносили урон. После того как дело было сделано, Джулиан с задумчивым выражением лица помог Рен закрыть дверь мавзолея. – Ты когда-нибудь думала о том, чтобы стать жнецом? – спросил кузнец. – Ни за что, – сразу ответила Рен. – Я всегда хотела сражаться. – Неудивительно, – сухо отозвался он. – Неужели все валькирии такие же безрассудные и опрометчивые, как ты? – Ну как сказать… они не перестают пытаться, – ответила Рен, и Джулиан искренне улыбнулся. Широкой, обнажающей зубы улыбкой, и нежить ее забери, если это не заставило ее улыбнуться в ответ. Рен вдруг отчаянно захотелось сменить тему. – Я прошла несколько вводных курсов. Они обязательны для всех. Мы учимся находить привязанные кости и нити, которые нужно обрезать. Но я едва слушала. Очень уж хотелось взять в руки меч. Или парочку. Мой отец – валькирия, так что я просто не видела другого пути. – Мне знакомо это чувство, – тихо сказал Джулиан, глядя в сторону моста. – Честно скажу, меня никогда не тянуло драться. Но полагаю, это можно назвать семейной традицией. – Твой отец, – начала Рен, тщательно подбирая слова, – он тоже Меч? – Был, – ответил Джулиан, не глядя на нее. Он снова положил руку себе на грудь – на то место, куда угодила стрела. – Пока ему не пришлось сражаться во время Восстания. Он так и не вернулся. Рен и Джулиан шли окольным путем. Время от времени им приходилось взбираться на холмы, чтобы убедиться, что они не сбились с намеченного курса. Они зашли на север дальше, чем следовало, но в конце концов нашли остатки Старой дороги, с которой открывался хороший вид на мост. Железная конструкция пронзала серые облака, а сияние Пролома окрашивало все вокруг жутким призрачным светом. Плечи Рен напряглись от этого зловещего зрелища. Она повернулась к Джулиану, чтобы оценить его реакцию, но он смотрел в совершенно противоположном направлении. Позади них дорога прорезала скалистый склон, прежде чем нырнуть в некое подобие долины. И над этим впалым пейзажем поднималась еще одна волна уже знакомой, потусторонней зелени. Должно быть, они не заметили свечения раньше из-за солнечного света вкупе с возвышающимися холмами. Теперь же магия Рен с трудом пробивалась сквозь заполненное призраками пространство. Учитывая количество исходящего оттуда призрачного света, поблизости определенно находилось что-то неживое. И скорее всего, не одно. Рен хотелось пойти и проверить, но ее любопытство уже навлекло на них неприятности. Она обещала избегать нежити. Джулиан, однако, казалось, забыл об этом обещании и о том, по какой причине они его дали, и не оглядываясь зашагал к долине.