Вовка же нахмурился. - Что это у тебя? - указательным пальцем он неожиданно и осторожно коснулся моей щеки. - Синяк? Болит? Обескураженная резкой сменой настроения, я ответила односложно: - Нет. - Рука взметнулась к лицу, и наши пальцы на миг соприкоснулись. - Что там? - Тогда что, если не синяк? - зримо злясь, процедил Вовка. - Не знаю. Последствия вчерашнего "приключения" я пересчитала еще утром, и не покрываемые одеждой части не входили в перечень пострадавших участков. Протиснувшись между столом и Вовкой, я заспешила к зеркалу. На скуле под правым глазом красовалось знакомое темное пятнышко, наподобие застарелой гематомы. Раньше на этом месте находилось родимое пятно, но бабушка, еще в детстве, вывела его соком молочая. Правда, в периоды особой нервозности оно каким-то чудесным образом проступало вновь. Я с облегчением выдохнула: - Ах это... Ничего страшного. Обыкновенное родимое пятно. Несколько компрессов и уйдет. - Родимое пятно? Откуда? - Владимир организовался за моей спиной - смурной, сердитый, впору хвост поджать и в будку. - Не замечал раньше... - недоверчиво. Меня вновь одолел психоз: - На себя посмотри! В бинтах и пластырях, а все на подвиги тянет! - наградив его раздраженным взглядом посредством отражающей поверхности. - Я мужик, мне не страшно, а тебе... - Что мне?! Что?! - едва ли не в прыжке я развернулась к нему, переклинило. - Детей рожать? Растить? Иди ты со своей заботой! Понял! Вовка поймал меня уже в "холодной". Прижал к подоконнику, не позволив выскочить на крыльцо. - Да что такое?! Что ты рычишь на всех?! - Меня немилосердно встряхнули, так что звякнули стоящие вдоль окна банки. - Вчера Ольга, сегодня я... Яр, что происходит? - поняв, что переборщил, друг сбавил обороты. Я же, болезненно охнув, принялась натирать пострадавший локоть. - Извини... - Ничего, сама виновата, - я перегорела стол же быстро, как вспыхнула. Затопил не стыд, но страх. - Вов, я ненормальная? - рассчитывая на опровержение. - Что за бред, Яр? Где логика? - чисто по-мужски. И прорвало... Не в силах противостоять перерастающей в истерику боязни, я зачастила: - Я... Мне... Я не сплю, как приехала. Мне снятся кошмары. Сначала бабушка, потом этот голос, теперь дом и эти... Кажется, я начинаю сходить с ума! Глава 6 Не представляю, чем Вовка накачал меня, но я была благодарна. Четырехчасовой беспробудный пересып, ненавязчивый треп за поздним полдником, совместный просмотр "Одиннадцати друзей Оушена" вкупе с комментариями доморощенного сатирика вернули мне расположение духа. Я даже утренний фотонабег на проклятый дом просмотрела без возвращения к тревожным мыслям. А затем, прервав третью по счеты партию в "дурака", с работы явилась Ольга - нервная, злая, с покрасневшими глазами. Забыв о картах, я воззрилась на сестру. - Лель, что-то случилось? Неприятности на работе? - Случилось... Воспользовавшись повисшей паузой, Владимир ретировался из комнаты, предусмотрительно прикрыв за собой дверь. - Что? - Все, Яр! Все! - сестра в изнеможении плюхнулась на диван. - Скряга, Грымза, эта чертова псина! - задрав ногу, Ольга продемонстрировала мне прореху в штанине. - Боже мой! Тебя покусали?! - я бросилась к сестре, намереваясь осмотреть рану, но та отмахнулась. - А... Не-е-ет! Не покусали. Зацепилась за что-то, когда через забор лезла. Представляешь, дожила! - не то возмущаясь, не то удивляясь этому обстоятельству. - Брюки жалко, удобные... В Саратове покупала, - еще раз поболтав ногой в воздухе. - Вот ведь не хотела ее провожать. Не лежала душа. Какого фига поперлась, спрашивается? Чтобы этого переростка встретить? Я окончательно запуталась и перестала что-либо понимать. Какого переростка? Кого провожать? Но уточнить не успела, сестра переключилась. - Слушай, найдется что-нибудь пожевать? Сил никаких нет, - пожаловалась она и наглядно продемонстрировала отсутствие оных, распластавшись на диване в виде пятиконечной звезды. - Конечно. Сейчас. - Я помчалась на кухню. Ольга притопала ко мне спустя пару минут. В руках Вовкин фотоаппарат, на лице смесь из недоверия и осуждения. - Тебе что синяков мало? Повторить захотелось? - интонационно напомнив мне бабушку. Она тоже, будучи сильно встревоженной, говорила тихо и вкрадчиво. В качестве неоспоримого вещественного доказательства камера легла на стол. Защищаясь, я вскинула руки. - Это не ко мне. Это к Вовке. Сестра продолжала смотреть с сомнением. - Серьезно. Я сегодня из дома вообще не выходила. Честное слово, - поклялась, ради убедительности прижав ладонь к груди. Ольга кивнула. - Где он? - Понятия не имею. Наверно, подышать вышел, - предположила я, отвернувшись к плите. На губах улыбка. Кажется, сейчас кому-то серьезно влетит. И правильно. Большие и умные мальчики время от времени также нуждаются в головомойке. *** Этим утром я, в кои-то веки, завтракала не в одиночестве и бесконечно радовалась этому обстоятельству. Не потому, что Владимир отложил свои дела - причины его отказа от собственных планов достаточно прозрачны, чтобы не питать напрасных иллюзий, а в силу душевного подъема, благостного настроения и хорошего начала дня. Во-первых я выспалась: ночные страсти не посетили меня сегодня. Во-вторых, ощущала себя полной сил и готовой к новым свершениям. В-третьих, гематома на моем лице еще немного налилась и стала побаливать при надавливании, как и любой другой синяк на моем теле, опровергая тем самым глупые мысли о своем сверхъестественном происхождении. - Какие планы? Чем собираешься заняться сегодня? Уже придумала? - поинтересовался Владимир, с аппетитом уплетающий многослойный бутерброд с сыром и бужениной. Сегодня он облачился в майку спортивного типа, немилосердно обтянувшую мощный торс, который вкупе с рельефными руками буквально кричал о содержащейся в нем силе. Я хищно прищурилась. - Есть мысшилки... Но для этого мне понадобится твоя помощь. - Помощь... Какая? - Вовка засунул в рот последний кусок сэндвича. - Тоже мне джентльмен. Как на счет посодействовать даме, не задавая лишних вопросов? - подлила масла в огонь его любопытства, прекрасно сознавая, что пользуюсь сложившейся ситуацией, но не испытывая ни капли сожаления по этому поводу. - Судя по всему, мне стоит насторожиться, - усмехнулся друг, явно не испытывая ничего подобного. - Ну да ладно... Считай, что приобрела послушного раба. Во временное пользование, - уточнил он. - Вот и славно. - Я довольно потерла руки и, поднявшись, скомандовала. - Для начала... за тобой посуда, а я собираться. Ответом мне стал заразительный хохот. *** - Ты шутишь, да? - Вовка выглядел весьма комично, узнав об участи ему уготованной. - Какая из меня модель? Может, птичек порисуешь? Или там деревья, солнышко, речка... - Отличная идея, - закивала я, представив его сидящим на большом камне под раскидистым ильмом. Друг просиял, превратно истолковав мои слова, и я поспешила разочаровать. - Не лыбься, твое присутствие никто не отменял. - Ярка, ты садистка! - с неподдельным возмущением. - А ты разве не знал? - Я ухмыльнулась прежде чем с энтузиазмом заявить: - Решено! На повестке дня пленэр! И да, можешь плавки захватить. Откроем купальный сезон, если, конечно, рискнешь сунуться в ледяную воду, - подзадорила напоследок, продемонстрировав лямку скрытого одеждой купальника. *** Я привела друга на берег Медведицы, к тому месту, куда мы с сестрой когда-то сбегали, позагорать без посторонних глаз. Если не принимать в расчет разросшегося кустарника, соревнующихся с ним в размерах островков лебеды и заметно вытянувшейся поросли древесного молодняка, здесь мало что изменилось. Все также клонилась к реке белоствольная береза, стремился к небесам многолетний вяз, зеленел мшистыми боками островерхий валун, непонятно откуда здесь взявшийся.