По заведенной традиции баба Дуся ждала меня за калиткой. И вновь куда-то отослала Зубка, на этот раз не только с оскалом промчавшегося мимо - подавшего голос. Но мне не до странного поведения собаки. Не спрашивая разрешения, я направились к дому. И дожидалась отставшую хозяйку на крыльце. - Вы должны мне все рассказать! Объяснить, как это работает! - едва перешагнув порог. - Гляжу, все зябнешь? - в ответ оскалилась старуха. Я действительно одета не по погоде: поверх рубашки с коротким рукавом жилетка на синтепоне. И причина уже озвучена - на дворе тридцать с лишним по Цельсию, но мне холодно. Подтверждать предположение не стала. Пройдя в кухню, уселась за стол и перешла к тому, что волнует. - Сегодня мне приснился мужчина. Его кастрировали. Я чувствовала его боль, как свою. Думала, умру, но нет... Почему это происходит со мной?! - с отчаянием. - Как все это прекратить?! Баба Дуся никак не отреагировала. Колдовала над чаем. - Пей. Нечего мороз разводить. Без тебя хвораю, - поставив передо мной наполненную чашку. Не споря, я отхлебнула глоток: по опыту знала - поможет. И следом еще один, чтобы наверняка. - Что мне делать? - Делать ей... Ишь, какая быстрая. Иные годами мучаются, - показалось, что о себе. Баба Дуся устроилась напротив, знакомо сверкая колючим взглядом, но я почему-то не испугалась. Уже идя, страха не испытывала. Перегорела. Сейчас меня волновало только одно, как мои сны могут помочь Владимиру. - Мне неважно, как и у кого это происходит, - обняв ладонями чашку с чаем. - Моего друга арестовали по подозрению в убийстве, которого он не совершал. Я должна понять, кто это сделал! Я это видела - с Полиной! Почти каждую ночь видела! А сейчас этот парень! Он у тех же людей - я знаю! Помогите мне! Пожалуйста! - Вот все вы так... Баб Дуся помоги, баб Дуся мужа верни... А опосля как от чумной на другую сторону улицы! - с обидою, отвернувшись к окну. Я настолько не ожидала от "колдуньи" ничего подобного - простых человеческих эмоций, что несколько опешила. И собиралась с мыслями, подбирая слова, а, придя в себя, потянулась: такой она была проще и понятнее: - Баб Дусь... - А ты не Дуськай, не Дуськай! Раиса себе такого не позволяла! - вновь ощетинившись иголками. Тем не менее, мне стало стыдно. Ведь правда, даже имени не потрудилась узнать. - Дуся - это... - Евдокия я нареченная. Петровна по батюшке, - оттаяв. - А по другу своему не плачь. Тебе о себе думать надо, да о них... - О них? О ком "о них"? - О себе я заботилась в последнюю очередь. - Тех, кто Тонину кровинушку до смерти довел, - вздохнула баба Дуся. - А вы... Вы знаете, кто это сделал? - не веря в собственную удачу. - Знала бы, не позволила. Самой тебе придется, девонька, самой. И девчурку спасать, и себя беречь. - Девчурку? Какую девчурку? - вновь растерявшись. - Ту, что за парнем за твоим пойдет. Последнюю жертву... *** И это тоже стало привычкой - возвращаться от бабы Дуси словно обухом огретая. Я едва не угодила под машину, пытаясь убедить себя в том, что все это неправда, что никакой девочки не будет, ибо понимала - не вынесу. И сумела отпрыгнуть в самый последний момент. А все благодаря кому? Собаке, с лаем бросившейся под колеса. Это был Зубок. Узнала. Автомобиль с визгом затормозил, кто-то закричал, ко мне бросились люди - все как в тумане. Перед глазами стояла бабушка, и я буквально слышала ее голос - "Не смей, поняла?! Не смей! Узнаю - выпорю!" К чему бы? Мне помогли подняться. Кто-то сбил спесь с водителя, выскочившего из машины с претензиями, и тот, видимо, желая поскорее убраться подальше, предложил подвезти меня. Я не противилась. - Ничего, если сперва в одно место заскочим? Здесь рядом, - притормаживая на перекрестке. Наши взгляды встретили в зеркале заднего вида. Его вопросительный, мой... Наверное безразличный. Все настолько запуталось, что реально плевать куда ехать. Да и торопиться некуда. Дома не ждет ничего, кроме одиночества, вопросов и страхов. Я кивнула. - Буквально на пару минут. Документы передам, - как бы то ни было, пообещали мне. Мы свернули на Советскую, с нее на Гагарина, а потом остановились на площади рядом с рынком. - Я к нотариусу, - просветил меня мужчина, указав на здание налоговой. - Одна нога здесь, другая там, - выходя из автомобиля. Я вновь ограничилась согласным кивком, а потом смотрела вслед, вспоминая, как ходили сюда с Ольгой. Тогда прилетела буквально на два дня, чтобы написать отказ от наследства. Можно было переслать, но мне захотелось увидеться. По субъективным ощущениям просидела в машине минут десять - не сверялась с часами. А потом решила вылезти, погреться на солнышке. Но не успела выйти из тени, как меня окликнули. - Яра! Ярослава! Это была Петрова. Она шла ко мне через площадь, груженная сумками и светящаяся радостной улыбкой. Как только увидела? Узнала? - Привет! - когда между нами осталось не более десяти шагов. - Представляешь, как раз вспоминала о тебе, и тут... - Привет. Рада тебя видеть. - И я, - поставив пакеты возле ног. - Что-то ты какая-то... - Уставшая, - перебила я, не горя желанием выслушивать комментарии по поводу своего внешнего вида. Без того знала, что выгляжу ужасно. Кто бы что не говорил, но зеркала не врут! - А ты чего не на работе? - с тоскою глянув на нагретый солнцем асфальт, до которого так и не дошла. - Так обед же! - просветила озадаченная одноклассница. А я задумалась - который час? Сколько времени просидела у бабы Дуси? - Вот, воспользовалась моментом. На базар сбегала за свежей рыбкой. Мои страсть как жареного судака любят. Жаль, не было, пришлось подлещика взять. Ну да ничего - не все коту масленица. Съедят за милую душу. Отклика от меня не требовалось, и я молча слушала, давясь понимающей улыбкой. И косилась на двери налоговой - когда же злополучный автолюбитель изволит появиться? Ушла бы, не будь оставлена охранять открытую машину. - Кстати, я чё вспоминала-то о тебе... Ты на счет встречи выпускников не передумала? Помнишь? Я мысленно закатила глаза - совсем из головы вылетело! - Помню, но... - Вот и отличненько. Ребята уже подтягиваются. Ирка кафе заказала, - не дослушав. - Оторвемся! - Люб, не знаю. У меня сейчас не самое лучшее время. Я... - лихорадочно соображая, как бы потактичнее отказаться, не раскрыв при этом истинной причины. - В общем, увидимся через неделю. В четыре. Надеюсь, кабинет русского языка найдешь? Не заблудишься? - точно не слышала. - Галина Васильевна уже вся в предвкушении! Пришлось кивнуть. Распрощались мы быстро и сумбурно. Узрев за моей спиной какую-то Таньку, Любовь заторопилась. Подхватила сумки и уже на ходу бросила: - Давай, до встречи! - Что имела в виду? Я еще какое-то время наблюдала за ней, спешащей к статной, светловолосой женщине средних лет, а затем вернулась в машину. Вовремя - от нотариуса вышел обязавшийся подвезти меня. - Вы уж простите, не думал, что так получится. Она отошла куда-то, пришлось дожидаться, - отрапортовал он, усаживаясь за руль.- Так нам на Аткарскую, да? - обернувшись. - На Аткарскую, - подтвердила, но вдруг передумала: - А вы можете подбросить меня до старого кладбища? - не совсем понимая зачем. Что называется приспичило. - Такую красивую женщину хоть на край света! Домчу мигом! - обрадовал меня мужчина, подмигнув. Заигрывал? Пришлось прикинуться недогадливой. Помогло. Впрочем, слово сдержал, прибыли быстро. Меня высадили у знакомых арочных ворот. Я поблагодарила, вновь оставив без внимания недвусмысленные намеки, и стояла, пока случайный знакомец не уехал. А затем развернулась к лесу. Дом у озера - почему бабушка напомнила мне о нем? Ведь это не совпадение?! Глава 15 Тишина тишине - рознь. Та, что окружала меня на подходе к дому у озера, иначе как гнетущей не назовешь. Молчали пернатые, точно попрятались куда-то, и только ветер, заблудившийся среди деревьев, выл и просился обратно в поля. Возле обрушенного крыльца я в сомнении остановилась. Вспомнились рассказ сестры и покаянная речь Вовки после нашего неудачного путешествия. Он ругал себя за то, что увлекся, что забыл о правилах безопасности, что отправил меня в одиночестве бродить по дому, хотя обязан был отослать в город за помощью. Тем не менее, я решилась. С замираем сердца переступила порог и вздрогнула, когда под ногой с хрустом сломалась тонкая веточка. А потом прижалась спиной к стене, потому что Владимир объяснил - вероятность уйти под пол так гораздо ниже.