Ольга распахнула перед парнем халат. – Мы как раз говорили про кастрацию, – протянула она прокуренным голосом старой бандерши. Её голая грудь была измазана масляной краской. Щёки Патрика, румяные от мороза, смущённо надулись. Доктор Джейкобс встал и запахнул халат на Ольге. – Унеси это на кухню, – сказал он Патрику. Томпсон подумал, как пугающе Патрик похож на свою мать. Полнота, грубые черты неподвижного всё ещё детского лица. Интонации тонкого голоса, как у капризной девчонки. «Ещё одно ничтожество из рода Холлисов», – решил Томпсон. – Вы правы, – шепнул он Бульденежу, – похоже, я – моральный урод. – А, вы подумали, как жалок Патрик? – старик говорил расслабленно, как будто его разморило на солнце. – Пожалуйста, тише… Барбара принесла резиновый мяч. – Играем, – доктор бросил мяч Бульденежу. – Венера! – Зефир! – Бульденеж поймал мяч и тут же направил Карлсену. – Весна! – Взрыв! – Адам бросил мяч Урсуле. – Рассвет! – Незнакомец! – Урсула с трудом поймала, затем запустила в Томпсона. – Воскресенье! Джеффри Томпсон схватил мяч и точно онемел. – Вы язык проглотили? – встрепенулась Урсула. Так и есть. – Вы должны говорить, не задумываясь, – слегка попенял доктор. Мужчина собрался. – Извините… Воскресенье? Гм. Конец. – Конец? – повторил Бульденеж таким тоном, как будто заподозрил, что Томпсон сошёл с ума. – Примитивно! – не могла успокоиться Урсула. Доктор хлопнул в ладони, поторапливая. – Кидайте, кидайте! – Сейчас… – Томпсон прокашлялся. – Тело! – Ванесса! О… – Сара поняла, что сглупила. – Простите. Я не ожидала… Барбара резко оторвалась от стены. – Вы должны бросать только пациентам! – казалось, она сейчас кинется и вопьётся зубами в Томпсона. – Кидай! Кидай! – твердил как заведённый Джейкобс. Сара послушно кинула: – Жаворонок! Мяч направился к Ольге. – Кровь! – сказала она и бросила доктору. – Обещание! – Время… – его ответ задержался на секунду, затем он продолжил: – Ночь! – Страх! – вырвалось у Бульденежа. Его руки затряслись, глаза расширились. – Измена… – Сено! – Урсула кинула Томпсону. – Сердце! – Т-тлен, – запнулся Томпсон. – Снег! – Дом! – ясно ответил Карлсен. – Убийца! – Фиалка! – Ольга направила мяч Томпсону. – Ад! – Крысы… Гм… Убежище! Бульденеж: – Вода! Закат! Урсула: – Занавес! Аплодисменты! Адам: – Плесень! Одержимость! Ольга: – Соблазн! Спальня! Джейкобс: – Сновидения… Преграда! Томпсон: – Непреодолимость… Боль… – НЕТ! Это кричала Урсула – она бросила мяч в огонь камина и отпрыгнула. – Что случилось? – спросил Майкл Джейкобс. – Вы не видите разве?.. Мы кидали голову… голову моего мужа! 7 Барбара достала обугленный мяч из камина. Запахло жжёной резиной. – Нужно проветрить комнату, – доктор Джейкобс встал. – Всем следует ненадолго покинуть помещение. – Прятки! Пожалуйста! – Урсула сорвала с себя вуаль и радостно подскочила. – Чур, этот, ну, новенький, будет водить! Она ткнула пальцем в Томпсона. – Прятки? – спросил тот, не веря своим ушам. Бульденеж просвистел ему на ухо горячим дыханием: – Он всегда отправляет нас прятаться, если что-то идёт не по плану.