– Альдонай терпел и нам велел… Еще минут десять беседа продолжалась в том же духе. Наконец Тарис заявил, что останется еще дня на три, пока не будет уверен, что с графиней все в порядке, и ушел. Лиля коварно ухмыльнулась. Все. Ты уже мой. Хотя сам еще этого не понял. Здесь принято оберегать и защищать женщин. Пусть только аристократок. Но – принято. И ты будешь меня защищать. Ты уже считаешь, что это правильно и хорошо. И отцу все доложишь в нужном ключе. Плюс письмо. Я-то ему писать ничего не буду. Ты страшнее распишешь. А теперь – в подземелье. Посмотрим, что там уже сделали с убивцем. Лиля накинула теплый плащ. А волосы даже закалывать не стала. Взяла подсвечник, пару лучинок и вышла за дверь. Там ее уже ждали. Олаф и Эльг. Лиля кивнула: – Проводите меня? Мужчины построились: один впереди, один – сзади. Лиля не ходила в подземелье. Темница, пыточная…. Это ведь все было. Рядом с подвалами, где хранились запасы на зиму. Но ей не хотелось думать об этих местах. Как-то надеялась, что не пригодится. А вот вирмане подумали. Петли не скрипели. Горели факелы. А Ивар, Гэл, Лейс и убийца ждали их в допросной. Правильно. Ни к чему тут посторонние! Лиля оценила тяжелый стол с кольцами, с желобками для стока крови, к которому был привязан убийца, и довольно кивнула: – Сопротивлялся? – Денег обещал, если отпустим. – Лицо Ивара было откровенно насмешливым. Лиля тоже фыркнула. – Денег обещал? Ну что, дружок, кто тебя послал? Колись! Рядом рявкнул медвежьим басом иначе и не скажешь, Гэл, обещая убийце что-то веселое. Типа посадки на кол. Рявк не произвел впечатления, и Лиля тут же успокоилась. Нечего орать, если не поможет. – Что с ним делать? Вообще-то она знала, что такое допрос в полевых условиях. Но самой… Не та специализация. И рука болит. Вирмане глядели с сочувствием. Высказался Ивар: – Ваше сиятельство, может, вы бы за дверью подождали? А мы уж тут? Лиля покачала головой: – Нет. Он хотел меня убить. Я должна знать. Ивар глянул с уважением. И показал на большую скамью: – Может, посидите там? Лиля кивнула. Отошла к стенке и уселась. А Ивар склонился над пленным. – Рот ему завяжите. Приказание было тотчас же исполнено. Ивар ласково глядел в выпученные глаза. – Не страшно? Понимаешь, что мы сейчас с тобой сделаем, и пощады не просишь? Это хорошо. Я таких люблю…. Очень люблю. С тобой можно будет долго играть, прежде чем ты попросишь пощады. А то игрушки так быстро ломаются, это просто ужасно… Голос его был искренне огорченным. – Я с тобой буду играть. А ребята мне помогут. Ребята, у кого есть нож? – Вы его не убьете? – поинтересовалась из угла Лиля. – Зачем? Сначала мы что-нибудь попроще сделаем. Иголки под ногти, например. Потом ногти обдерем. А потом и шкурку драть начнем. Солью посыпая. Ради хорошего дела ведь не жалко. – За солью сходить? – уточнил один из вирман. Ивар пожал плечами: – Погоди пока. Эмму среди ночи будить неохота. Мы пока по-простому. Нащепать ножом лучинку на тоненькие острые щепки? Пара секунд. И вирманин цепко ухватил убийцу за руку: – Ты со мной можешь даже не разговаривать. Я люблю людей резать. И ловко вогнал первую щепку под ноготь. Убийца взвыл даже через кляп и выгнулся на столе. Но кольца и веревки держали крепко. А Ивар продолжал. Медленно, с чувством, комментируя каждое действие. Вгонял щепки, расшатывал, объяснял, что потом просто будет отдирать ногти и опять вгонять щепки уже в живое мясо. Лилю тошнило. Но она старалась не показывать виду. Так прошло минут двадцать. И только потом вытащили кляп. Лиле это время показалось годами. Но она молчала. Не надо. Не лезь, девочка. Терпи. Мерзко. Но необходимо. Здесь еще не придумали «сыворотку правды». – Ты ведь не будешь говорить, кто тебя послал? Правда? Убийца выдохнул пару ругательств. И вирмане опять взялись за кляп. Кажется, он хотел остановить процесс? Лиля не решалась ничего сказать. Она только наблюдала. Есть вещи, в которые лучше не вмешиваться. Присутствовать она обязана, как графиня Иртон. А вот пытать самой – еще не хватало. Но… пальцев всего двадцать. Они обработали руки, сняли сапоги… Эта скотина ноги моет? Или только носки на водку меняет? Когда закончились пальцы на ногах, убийца уже потерял всякое самообладание. Он дергался, мычал, скулил что-то сквозь кляп…. Лиле было мерзко до предела. Но простите, это ее жизнь. И жить еще охота. А если она не узнает, кто ее заказал, где гарантия, что за одним убийцей не придет следующий? – Пощадите!!! – завопил сломленный мерзавец, как только ему вынули кляп. – Я все скажу!!! – Кто тебя нанял? – Он не назвал себя. Ивар взялся за кляп. – Я знаю, зачем он это сделал!!! – Вот как? – У его телки шашни с графом Иртоном. Лиля вскинула брови. То есть? Жена помирает в глуши, а супруг себе кого-то нашел? Очень, очень мило… – А телку как зовут? – Аделаида Вельс. Главное Лиля узнала. Остальное было деталями. Женщина посмотрела на Ивара. – Продолжайте расспросы. Я выйду. Здесь душновато. Да и товарищ обгадился… Мне это не нравится. – Как скажете, ваше сиятельство. – И не убивайте без моего разрешения. Вдруг еще пригодится? – Слушаюсь, госпожа графиня. – Утром расскажете мне, что он еще скажет. Когда я вернусь с богослужения. И работайте.