Вот и настигло. И благодари Альдоная, что хоть дети спаслись. Что Милия жива. Что рядом с ней оказалась графиня Иртон. И не заплачешь, не закричишь от боли, даже минуту слабости себе не позволишь. Сначала надо узнать, кто враг, добраться до его горла… сначала – крепость Шедар. А потом… Потом можно будет оплакать умерших. Сначала – месть, все остальное потом. Ветер касался щек мужчины, срывал с них слезы, припудривал пылью мокрые дорожки… Никто не увидит, что Альтрес Лорт, королевский Палач – плачет. Никто и никогда. А что там в душе… да когда и кого интересовала чужая душа? Спасибо тебе, ветер… Сводный отряд размером почти в полторы тысячи человек направлялся к крепости Шедар. Вирма, земли клана Оронстег Анжелине не спалось. Ее высочество металась по комнате, словно лисица по клетке. Подушка была жесткой, кровать узкой, ветер холодным, из окна дуло, и вообще… Все было плохо! Вулф Оронстег был весьма любезен, им с Браном предоставили покои, слуг, охрану… Правда, слуги спали, а охрана была внизу, и это говорило в пользу плана Анжелины. Но… И страшно. И как-то… И другого шанса не будет. Никогда. Анжелина поежилась от этого слова, как будто на девушку потянуло могильной сыростью. Гадость какая… Никогда. Ну уж – нет! Она решительно протянула руку за плащом, накинула его как была, на рубашку, и вышла из комнаты. Бран не спал, из-под двери его комнаты пробивался свет. Анжелина подумала секунду и поскреблась. Она не сомневалась – дверь закрыта. Это же Бран… Открылась она почти сразу. Бран стоял на пороге, смотрел… – Анжелина? Брякнул по полу кинжал, который глава Гардрена держал под рукой. Мало ли кто решит в гости заглянуть ночью, а у Гардрена уж и приветственное слово готово. – Ты позволишь войти? Анжелина сделала шаг, другой, не давая времени передумать ни себе, ни Брану. – Да. Что случилось? Анжелина повернулась, закрывая дверь. Вложила в пазы тяжелый засов, давая себе время собраться с силами. И… словно в воду бросилась. – Я хочу, чтобы эту ночь мы провели вместе. Она была единственным человеком в мире, кто видел, как у главы клана Гардрен отвисла челюсть. Бран опомнился достаточно быстро, но было уже непоправимо поздно – преимущество он потерял. У него уже никогда не получится выставить Анжелину за дверь. А остальное для девушки было неважно. – Анжелина, ты… вы… – Не прогоняй меня, пожалуйста, – тихо попросила Анжелина. Она понимала, что если сейчас ничего не скажет, не сделает, Бран просто выгонит ее вон. Пока он подбирает доводы, у нее есть время. Потом его не будет. – Не гони меня. Я тебя люблю. Бран опустился прямо на пол, у ног любимой женщины. На колени, словно перед лицом бога. – Анжи… Руки мужчины сжались. Он мечтал дотронуться – и не смел. Не мог себе этого позволить. Никогда, только не Анжелина. Нельзя портить ей жизнь. Нельзя. Но как удержать женщину от глупостей? Анжелина опустилась на колени рядом с любимым мужчиной, коснулась его пальцев, и почувствовала – они словно судорогой сведены. – Я люблю тебя. Я понимаю, что ты не уедешь с Вирмы, я понимаю, что не смогу остаться, что наши дороги разойдутся… Бран, прошу тебя! – это вырвалось почти стоном. – Пусть у нас будет хотя бы несколько ночей! В голубых глазах мужчины было столько тоски… – Анжи… я не смогу так. Я не могу так с тобой поступить! Можно было сказать еще много правильных слов. Красивых, умных, убедительных… Бран просто не успел. Потому что Анжелина неловко, неумело, коснулась губами его губ. – Прошу тебя… Плащ распахнулся, сползая с плеч. И Бран не выдержал, он ведь не железный… Сильные пальцы зарылись в копну золотистых волос, губы прижались к губам, а плащ послужил прекрасным ложем для влюбленных. Сегодня их ночь. А что там будет дальше… Бран понимал, что завтра он пожалеет, но сопротивляться просто не мог. Его любовь, его ожившая мечта была рядом с ним, а у него в жилах тоже не вода! Пусть тот мужчина, который смог отказаться от любимой, бросит в него камень… дурак. Вирма, земли клана Хардринг Не спалось и Ричарду с Тирой. Примерно по той же причине. Схлынул порыв страсти, и два тела прижались друг к другу. – Я никогда не была так счастлива. – Я никогда никого не любил. – Не верю. У тебя опыт чувствуется… – Тира, я не вчера родился. Постель делил, но не любил. Тира потерлась головой о грудь своего мужчины, словно кошечка. – Мне все равно, что было раньше. Мне важно, что здесь и сейчас ты мой. Мы ведь могли никогда не встретиться… – Не могли. Я тебя для этого слишком люблю. Нежные слова, тихие, неторопливые ласки, переходящие в новую любовь… Ричард уснул, а вот Тира не могла спать. Ее переполняла энергия. Хотелось петь, танцевать, хотелось поведать о своем счастье всему миру… Тира сделала шаг, другой, накинула плащ и вышла на улицу. Звезды сияли с небосвода. Тира потянулась, закружилась на крыльце…