Мужчины пожали друг другу руки под пристальным взглядом Мигеля. Как-то раньше поговорить времени не было, пока отбивались, да пока допрос вели… А сейчас самое время все прояснить. – Я никуда не уеду. У меня жена и дочь в городе. Так что – я с вами. От одного человека толку немного, но у меня есть отряд сопровождения, если что… – В городе? – кротко поинтересовался Мигель. Джес хмыкнул. – Вы и сами это знаете. Мне некогда было ехать в посольство, мне надо было вытащить ее высочество. – С этим разберемся, – махнул рукой Эрт Ольсен. – Заварушка будет – ничьи руки лишними не окажутся. Да вы, Джес, и не из робких и слабеньких. Джес коротко кивнул. – Я не останусь, – просто сказал Мигель. – Я предлагаю сопроводить мою сестру и ее высочество Марию к границе. Мало ли что… Джерисон воззрился на него с искренним удивлением. – Вашу сестру – понятно. А ее высочество зачем? – Она – единственная оставшаяся у нас наследница трона. Случись с ней что… вы сами понимаете, что Уэльстер без законной власти – это хаос. У вас, кстати, под боком. – Можно подумать, вас не зацепит, – огрызнулся Джерисон. – Ваше высочество, вы полагаете, если принцесса уедет с вами, потом кто-то поверит в ее подлинность? Да ее никто не признает, скажут, нашли где-то куклу… – Королевскому слову поверят. – Да, в Ивернее. Но не здесь. Лэйр Ольсен молчал. Он пока не собирался спорить с принцем, подождем, до чего граф договорится. Старый вояка понимал, что Джес прав. И ему тоже не хотелось отпускать принцессу, но тут могло быть только одно определяющее мнение. Самой Марии. А вот его-то пока и не прозвучало. Лэйр видел только бледную усталую девушку, которую сняли с лошади и препроводили в покои коменданта, подав туда же горячую воду и поесть. Поэтому есть ли смысл встревать? Помолчим, подождем. А спор накалялся. – Ее высочество обручена с моим кузеном. – Ей никто не помешает выйти за него замуж. Но позднее, когда она уедет от всего этого ужаса. – И помолвка была заключена, а я полномочный представитель Ричарда. То есть решать мне. И я не желаю отпускать принцессу с вами. – Вы ей не отец. А помолвка… у вас все бумаги на руках? Бумаги были в канцелярии иностранных дел. А там сейчас хозяйничал Робер Альсин, мать его об стену. Джерисон сдвинул брови. – Бумаги вторичны. А королевское слово дороже золота. – Так его никто и не нарушает, – Мигель уже праздновал победу. – А меня спросить никто не желает, господа? Мария появилась тихо-тихо. Ну да, покои коменданта – соседние, говорят они громко, а окно открыто. Или дымоход. Или еще как-то услышала, дело житейское. Принцесса успела умыться и переодеться в выданную ей одежду. Дамской в крепости не нашлось, но брюки и рубашка ей были очень к лицу, даже несмотря на повернутые рукава и штанины. Темные волосы были распущены и расчесаны, карие глаза сверкали злостью. Мужчины промолчали. Тут что ни скажи… дураков среди них не было, и они понимали, что женщине в таком состоянии лучше не прекословить. Голова целее будет. – Ваше высочество, – наконец решился Мигель, как самый молодой и знатный, – Мы решали, как не подвергнуть вас опасности. – Да, я слышала. Яда в голосе Марии хватило бы на троих Гардвейгов и еще на одного Лорта осталось бы. Именно в эту минуту стало ясно, насколько она дочь своих родителей. Королевская кровь, разбавленная змеиной. – Тогда мы можем попросить вас высказать ваше мнение, ваше высочество. Ее высочество и не подумала смущаться. – Мария, граф. После всего пережитого, вы заслужили право называть меня по имени. – Благодарю… Мария. – А теперь надеюсь, что меня услышат. Я высказывалась вполне определенно, и с той поры мое мнение не поменялось. Я вообще не понимаю, господа, откуда столько наглости – решать за принцессу? У вас, Джерисон, в городе жена и дочь. А у меня там – мертвый отец. А еще моя мачеха и братья. Мои сестры. И вы полагаете, что я оставлю их в руках врага – и благородно отправлюсь в Ивернею, трястись под кустом от страха? – Почему же под кустом, ваше высочество, – Мигель попробовал перевести все в шутку, но куда там. На него так сверкнули глазами, что Джерисон невольно вспомнил Альбиту. Лишь бы не укусила, отравится же. – В вашей постели, ваше высочество? Или кто там попытается меня скомпрометировать, чтобы разорвать помолвку с Ричардом Ативернским? Онемели все. Мария усмехнулась. Единственный человек, которого она боялась, ее отец, умер. А остальные… остальные ей такого страха не внушали. – Господа, я не дура. И прекрасно понимаю, какие у кого планы. Давайте расставим все по местам. Вы, Мигель, можете отправляться на все четыре стороны, не задерживаю. На отношениях между нашими странами это никак не скажется. Во всяком случае, пока я жива и это зависит от меня. Джерисон, я надеюсь, вы будете меня сопровождать – везде. Моя честь перед моим супругом должна остаться незапятнанной. Лэйр Ольсен, что вы собираетесь делать, чтобы отбить столицу у самозванки и ее пособника? Рты закрылись. Джес кашлянул. – Я к вашим услугам… моя королева. Мария склонила голову, пряча злые искры в карих глазах. Злилась она не на Джерисона, тут не за что злиться. Человек отстаивал и ее, и свои интересы. Вытащил ее из дворца, помог, чем мог… Конечно, Ативерна ему дороже Уэльстера, это понятно. И семья… Лэйр Ольсен – тоже понятно. Все же спорить с принцем он не привык. А вот ивернейцы… Нет, что вы! Никакого дурного отношения, никаких гримасок. Но… запомню. Ох как я это запомню. А пока – о деле. – Я помню о ваших близких, Джес. Мы все сделаем, чтобы их освободить. – Или отомстить. – Мне тоже есть, за кого мстить. Но я буду молить Альдоная, чтобы наши близкие остались живы. Лэйр Ольсен улыбнулся. Королевская кровь, что тут скажешь? Никогда не побежит от опасности, вся в отца. – Примите мою жизнь, ваше высочество. И распоряжайтесь. – Мне не нужна ваша жизнь, лэйр, но она нужна Уэльстеру. Итак? – Я рассылаю голубей. Не знаю, сколько соберется войск за сутки, но дольше мы ждать не сможем. Напишу Шантену, он сейчас должен быть неподалеку, есть еще пара отрядов по замкам… попробуем отбить столицу. Выбора у нас все равно нет. Чем дольше эти в столице, тем нам будет сложнее. Мария благосклонно кивнула. – Вы правы, лэйр. Сделайте это, и я обещаю вам титул графа. – Я не ради награды, ваше высочество. – А я и не награждаю. Во всяком случае, пока. От меня еще слишком мало зависит.