– Я не собираюсь учиться этой фигне. Маговские приблуды мне ни к чему. Ваня говорил по-русски, будто намеренно забывая нелюбовь Иртена к этому языку. – Ни к чему, значит… – протянул маг на джерре. Зашептал что-то, и на ладони у него возник новый огненный шарик. – А защищаться ты как думаешь? – Как-нибудь справлюсь, – ответил парень. Плечи расправил и выпятил подбородок. «Ой-ё, что сейчас будет…» – пронеслось в голове, и Марина впилась взглядом в лицо Вани, мысленно умоляя его уступить магу. Конечно, он не уступил. – Тогда лови. Очередной взмах, и шарик, оставляя огненный след, помчался к парню. Ваня стоял, словно мишень, и даже щитом закрыться не мог: тот остался лежать в стороне. Никто из ребят среагировать не успел, такого не ждали, и что делать, никто не знал. Рука Марины взлетела к губам, гася вскрик, но, когда снаряд должен был ударить в грудь парня, рядом возник тэн Рейнар. Ладонь его перехватила огненный шар, словно обычный мячик. Швырнул оземь, притопнул ногой. Оцепенение спало, ребята вскочили с мест, зашумели. Сонечкина руна, поднятая в воздух, осыпалась пеплом. – Дурак! – зло прикрикнул тэн на Ивана, сопровождая возглас подзатыльником. – Ты что, уклониться не мог? Я вас попусту гьярре учу? – Он пытался меня убить, – медленно произнес Ваня. Бледный, он стоял так же прямо, а глаза сверлили улыбающегося и явно довольного мага. Если б хотел – убил бы, поняла Марина и поежилась. – Понял теперь, что надо учиться? – спросил грен Иртен. Кулаки парня сжались, на скулах заиграли желваки. – Падла, ты у меня еще попляшешь… Витька заступил ему дорогу, схватил за плечо. – Вань, остынь. Хотел бы убить – убил бы, – озвучил он Маринкины мысли. Шепнул что-то еще, им двоим слышное, и Ваня, не сводя взгляда с мага, шагнул назад. Виктор же, перекрывая шум, сказал: – У меня два вопроса. Как? И когда мы так сможем? Тэн Рейнар хмыкнул. – Сможете, – обнадежил он. – Но нескоро, если учиться будете так, как сейчас. – Мы будем лучше, – пообещал Витька, обводя взглядом ребят. – Так что же, тэн Рейнар тоже маг? – спросила Сонечка, изумленно распахнув глаза. Марина промолчала, но ее, как и остальных, тоже интересовал этот вопрос. – Нет, Сона, – ответил грен Иртен. – Он гьярравар, истинный воин Севера. Знаете, почему в Джерре не прижились торийцы? Они здесь не нужны, у нас есть гьярра и те, кто достиг в ней высот. Такие, как он, не хуже «мечей» и «псов» справляются с порождениями иной стороны, да и с магами сладить могут. Голос его полнился уважением, и из уст человека, привыкшего любоваться лишь собой, слышать подобное было странно. Рейнар наклонил голову, принимая почтение. Они уставились друг другу в глаза и вдруг разом заухмылялись. Тэн вышел в круг, бросил ребятам походя: – К стене все. Щиты взять, быть готовыми. – К чему? – брякнул Денис. – Ко всему. Сердце прыгнуло к горлу, и Марина на ватных ногах поднялась и отправилась за остальными. Ну не убивать же их собрались! Разум говорил, что это бессмысленно, а сердце колотилось как сумасшедшее. Девушка попыталась собраться. Так, что она знает из защитных заклинаний? Да ничего не знает, вот ничегошеньки! Все рассказанное или прочитанное за эти два месяца выветрилось из головы. В ушах шумела, пульсируя, кровь, горло пересохло. – Не бойся, я прикрою, если что. Девушка встретилась со взглядом серых глаз, Ваня улыбнулся и перехватил щит поудобнее. – Спасибо, – шепнула она и спряталась за его спину. Мужчины встали друг против друга, словно на арене. Грен Иртен поднял с земли руну огня, превратил в шар, зашептал, плетя новое заклинание. Тэн Рейнар смотрел на это словно бы безучастно, не двигался, отдавая противнику право первого хода. Марина шумно вздохнула, пальцы правой руки вцепились в Ванькину ладонь. Тот ответил на пожатие, и девушка потупилась, чуть не пропустив начало схватки. В Рейнара полетел огненный мячик – и сразу еще один, и еще. От первого он просто уклонился, второй отпихнул рукой, сменив траекторию шара, и, беря разбег, перепрыгнул через третий. Полыхнула, вырастая, огненная стена, но гьярравар и не подумал остановиться. Он ускорился и прошел насквозь так легко, словно это – дело обычное. Резко стал ближе к магу, и тот швырнул в воина новым заклятием. С ладоней сорвался комок, развернулся в огненную сеть… И тут в живот грена Иртена врезался чурбачок, запущенный неведомой силой. Смел мага, опрокинул навзничь. Рейнар выхватил меч и рубанул по сети, грозящей накрыть с головой, толкнул другой рукой, и та развалилась на два куска. Но уйти он не успел. Меньшая часть накрыла ногу от ступни до колена, и если сапог выдержал, то штаны полыхнули веселым огоньком. Мужчина в два счета задавил пламя рукой. Выпрямился, большой, суровый. Будто и не горел только что. Маг поднимался с земли, пальцы его рисовали прямо в воздухе, а в груди рождалось смертоносное «йиру». Но заклятие, готовое сорваться с губ, он так и не произнес. В грена Иртена полетел новый чурбачок, и еще один, и еще, и настал его черед бегать и уворачиваться. Делал он это внезапно ретиво, будто тренировался не раз. Рейнар взмахами рук посылал в противника снаряды, работая не хуже самого мага, надвигался медленно, но грозно. Тот отмахивался огнем, а потом, улучив момент, ответил заклятием, которое плел все это время. Пламя плеснуло на землю, полыхнуло, разливаясь широкой рекой, быстрые ручейки его побежали, стремясь захватить гьярравара в клещи. Марина шатнулась назад: на ребят дохнуло жаром. Тэн каким-то невероятно быстрым движением ушел из смертельных объятий, перехватил щит за край, будто собираясь метнуть… и вдруг опустил его. Выдохнул: – Хош! Грен Иртен замер. Повел руками сверху вниз, и новая руна, налитая силой, пшикнула и осыпалась искрами. Пламя, ползущее по земле, начало угасать. Они сверлили друг друга взглядами, и ребята замерли в ожидании. Но вот дрогнуло суровое лицо гьярравара, скользнула по губам улыбка, и маг оскалился радостно и пошел навстречу противнику. Ступал он при этом осторожно, держась рукой за бок. Схватились за предплечья, обнялись. Марина со всхлипом втянула воздух и поняла, что почти не дышала, наблюдая за ними. А еще пальцы правой руки так вцепились в Ванину ладонь, что аж самой больно стало. Девушка, смущаясь, освободилась. Иван глянул на нее, едва замечая. Глаза парня светились восхищением. Кажется, сейчас он обрел несомненную причину учиться гьярре, и учиться хорошо. Поднялся гомон. Кто-то говорил, перебивая других, кто-то задумчиво тер пальцы, некоторые осторожно двинулись к поединщикам. Рита обогнала всех. Ведьма, полноватая и с крутыми бедрами, подлетела к мужчинам, зарокотала быстро на джерре, и Марина, краснея, поняла, что треть слов – ругательства. Но самих джеррцев это не смутило. Маг усмехнулся и, кривясь, принялся ощупывать бок. На гьярраваре видимых повреждений не было, но на колени Рита опустилась именно перед ним. Тронула голень, нахмурилась. – А меня осмотришь? – спросил грен Иртен. – Конечно. Идем. Маргарита встала, развернулась резко, и похожие на змей черные косы взвились в воздух и опали. – Оба, сейчас, – бросила она за спину и направилась к воротам. Маг с воином переглянулись. Грен Иртен почесал затылок, и без того лохматый, сказал, обращаясь к ребятам: – Занятие окончено, можете… можете к реке сходить, искупаться, погода хорошая. А мы лечиться, – усмехнулся он и добавил совсем уже тихо: – Споры с гренной Ритой могут дорого обойтись. И он, малость скособоченный, зашагал в деревню. Гьярравар – за ним. Ребята в нерешительности смотрели им вслед. – Как думаешь, кто кого уложил бы? – спросил неугомонный Дэн у Витьки и сам же ответил: – Рейнар крут, конечно, но его достали, и потом, если б мага не «хошнул», тот бы его поджарил. – Не знаю, – задумчиво ответил Виктор. Взгляд его не отрывался от спин уходящих мужчин. – Вместо той деревяшки мог быть и нож. И не один. – Это что, Рейнар мог уделать мага? Или у них честная ничья? – продолжил допытываться Денис. – У них показуха. Специально для нас, цени. В настоящем бою выжил бы только один, и это при удачном раскладе. А сейчас они и наполовину не выложились. – Ви-ить, – протянула Сонечка, трогая парня за рукав, – но не бьются же гьярравары с магами всерьез, да? Зацепилась за что-то ногой, охнула и повисла на руке Виктора едва ли не всем телом. Он и бровью не повел. Помог восстановить равновесие, аккуратно отцепил пальчики девушки от рукава, пожал легонько. – Бьются, Сонь. Иначе зачем бы нас учили? Из любви к искусству? Сомневаюсь. Мир суров, и в детском саду этом нам недолго сидеть осталось. Кажется, он хотел еще что-то сказать, но промолчал. Произнес преувеличенно бодро: – Ну что, купаться? Пока начальство не передумало. Не передумало, лишь отрядило с ними парочку гьярраваров. Старший, Ирнхольд, был велик, суров и молчалив. Младший же, темноволосый, среднего роста, оказался болтлив и весел. Сразу пристроился рядышком с Линдой, та пихнула его локтем в бок, сказала что-то, и оба рассмеялись. Парень приобнял рыжую за плечи, та вывернулась, фыркнула и толкнула вновь. – Ивар, оставь ее, она не твоя! – выкрикнул Олег и цыкнул выщербленным зубом, не сводя с девушки взгляда.