– У грена Лусара он. А нам велели сидеть и ждать вызова. Сердце кольнуло нехорошим предчувствием. – Он цел? – Почти, – отозвался Виктор, – ничего серьезного… вроде как. Голос его звучал глухо, парень согнулся пополам, стягивая кольчугу. Сонечка, помогая, поспешила вцепиться в край. – Его сорх зацепил, – добавила Линда. – Несильно, и противоядие вовремя дали. Ему уже лучше. – Так почему вы здесь, а он там? Может, сначала к Рите? – А ты знала, что Ваня – маг? Хм. По глазам вижу, что нет. А у него, кажется, твой профиль, земной. И ведь чуяла я, еще там, у озера: что-то не так. Думала, показалось… Линда говорила, а Марина слышала ее как сквозь вату. В душе все смешалось: удивление сродни шоку, страх, робкая радость. Ваня – маг?! Он так не любил их, кривился при одном лишь упоминании – и сам оказался таким же. Шалость судьбы, случайность… счастливая. Теперь они смогут заниматься вместе, и видеться чаще, и… о-ох! – Мариш, ты чего? Цел он, цел. Рука заживет, но пока не до тренировок будет. – Я волновалась. За вас за всех, – поспешно добавила девушка, очень надеясь, что Линда ее смущения не заметит. И то ли рыжая оказалась не столь проницательна, то ли ей было не до чужих переживаний, но – не заметила. Отжала мокрые волосы, закрутила в пучок. Улыбнулась невесть чему, только улыбка эта вышла какой-то злой, больше на оскал похожей. – И что теперь? – Не знаю, – честно ответила Линда. – Ваня… Мы все очень серьезно попали из-за него… из-за его способностей. Гьярравары злы, охотники еще злее. Все думают, что он попросту скрыл свою одаренность и тем самым нас подставил. Магам нельзя соваться в темные земли без особой защиты, эти твари просто с ума сходят, когда чуют вашу кровь, ее особую энергетику. Я бы это сказочками сочла, если б сама не видела. – Все было так плохо? – Хуже, чем плохо. Чую, совсем не такую охоту для нас готовили. Мы сами чуть дичью не стали. – Но Ваня не знал, правда! Рыжая столкнулась с ней взглядом, словно сканером зеленым просветила. Усмехнулась невесело. – Я-то верю. Вопрос в том, поверит ли грен Лусар. Виктор – …сколько раз повторять: не знал я, – устало произнес Иван. Он сидел, тяжело облокотившись о стол. Мокрый, грязный – переодеться, как ребятам, ему не дали. Спокойный, что удивительно, учитывая столь долгую беседу с «обожаемым» магом. Мужчина, что сидел напротив, наклонился резко, темные глаза впились в лицо парня. Смотрел с полминуты, после выдохнул и отвернулся. Витя кашлянул, и тогда лишь его демонстративно заметили. – А, Виктор, – холодно произнес грен Лусар, по обыкновению местных делая ударение на второй слог, – проходи. Что скажешь? – Он не знал. Породистое лицо скривилось. – И вы оба думаете, я поверю, будто маг его силы мог не знать о собственной одаренности? Мелькнула мысль поинтересоваться силой друга, но Виктор ответил просто: – Да. – Не советую врать мне. На этот раз тяжелый взгляд просверлил Витьку. Тот и бровью не повел, даже не пытаясь скрывать, что попытки копаться в мозгах ему как мертвому припарка. – Это правда. Пусть странная, почти невероятная, но правда. А еще он слишком не любит ваше племя, чтобы признать в себе способности. – Ничего, что я здесь? – подал голос Иван. – Ты свободен, можешь идти, – отмахнулся грен. Виктор ожидал от друга вполне закономерной злости – при таких-то повадках мага, но Ваня лишь скривился и встал. Лицо его посерело и осунулось за эти дни. Парень, стараясь держаться молодцом, врал всем, и в первую очередь себе. А на деле чувствовал себя в разы хуже. – Марго покажись. – Знаю, – вяло огрызнулся Иван. Едва за ним закрылась дверь, маг велел: – Садись. Рассказывай. Сел. Рассказал, потому как не видел смысла что-то скрывать или утаивать. Не сейчас, когда так важно, чтобы грен Лусар поверил и ему, и Ване и друга из категории «сволочь, которая подставила всех» переместили в ранг «жертва обстоятельств». Рассказ вышел долгим. Про путь к дому охотника и бесполезный день в лесу, про нападение сорха. Про ночь и помешательство Дэна. Про дорогу обратно, гзарок, Ванину магию. Про еще одно нападение, на этот раз ментальное, потому как тварь не показывалась, но очень злилась и била то унынием и страхом, то пыталась подманить зовом столь сильным, что даже гьярравары встряхивали головами и крепче сжимали оружие. Про прочих тварюшек, слишком мелких, чтобы атаковать, но охочих до чужаков, и их взгляды, провожавшие до моста. Мужчина слушал, не перебивая, не отводя взгляда, словно важно было не то, что говорит Виктор, а то, как он это говорит. Проверял? Наверняка. А потом начались расспросы. Как себя вел Иван после якобы стихийного проявления дара, что делал, чуть ли не как смотрел. На все это Витька подробно ответить не мог. Друг удивил, конечно, но ни времени, ни сил, чтобы следить за его настроениями, у ребят не было. Маг хмурился, явно недовольный скудной информацией. Хотя ему-то как раз одни плюсы. Это охотники с гьярраварами не в восторге, хоть и вытянули, ушли без потерь, но сюрприз неприятным вышел. Зато грен Лусар получил нового мага, судя по оговоркам, не самого слабого. Даже странно, что никто еще не додумался выявлять одаренных с помощью иных тварей, очень уж показательна их реакция. Или… …додумался? Виктор вскинул пристальный взгляд на мага. – Что не так? – тут же отреагировал тот. Все не так. Им врут, используют втемную, эксперименты ставят. Обещают все блага этого мира и держат в деревне, не выпуская даже в соседний город. Якобы свободные, а на деле… кто? – Ты знал. Маг понял его почти моментально. Губы скривились, словно улыбнуться хотел, но передумал. – Нет. – Ладно, не знал – предполагал, что среди нас могут оказаться маги. Мужчина побарабанил пальцами по столу. – Как понял? – Это слишком очевидно. Не использовать иных тварей с их страстью к одаренным… ну, как-то даже глупо. Одно не пойму: почему нельзя завести себе ручного зверька для таких целей? – Нельзя, – скривился маг. Он долго смотрел на Виктора, будто решал, стоит ли вообще говорить с парнем, или надо прогнать его прочь. – Я не знал, что среди вас окажется маг. Я мог на это надеяться, но… Иван долго не проявлял себя. – Никто на него не подумал бы, – кивнув, ответил Виктор. – Даже он сам. – А теперь он отказывается от учебы. В голосе мага не было жалобы, скорее недоумение и злость, словно он и вправду не мог понять, как можно отказаться – от такого. – Он слишком не любит магов, чтобы просто так согласиться. – Почему? – А за что ему вас любить? У всех нас была жизнь. Лучше, хуже – неважно. Это была наша жизнь и наш мир. Дом, учеба, работа. Родные и близкие. То, что мы любили. А маги лишили всего этого. Болезненно хотелось, чтобы мужчина возразил, сказал что-нибудь в духе «ну не я же». Не сказал. – Зато у него есть дар.