— Рукагин, прости, что поломал тебе жизнь, и спасибо тебе за преданность. — Хозя…, — Рукагин смущенно замолчал, вспомнив о своём новом статусе. — Можно, я буду звать тебя Горой, как все? — Конечно! — Гора, не вини себя, повороты судьбы выше наших желаний. Я благодарен судьбе, что узнал вас. Позволь мне заботиться о твоём сыне? — Рукагин, спасибо, но ты не обязан теперь этого делать. — А если на правах друга? Проквуст посмотрел в глаза бывшему жрецу. Он ведь прав, он сам давным давно относится к нему именно как к другу! — Рукагин, я рад назвать тебя своим другом!, — он протянул Рукагину руку, они обменялись крепким рукопожатием. — Мне будет спокойнее в пути знать, что рядом с моим сыном находится надёжный и преданный человек! Артём, слышишь? Рукагин будет беречь тебя. Сын отодвинулся на шаг от отца и внимательно посмотрел на Рукагина. — Спасибо, Рукагин, — сказал Артём. — Если что, я тебе тоже помогу. Все трое переглянулись и засмеялись. — А теперь, дорогие мои, я убегаю. — Пап, ты куда? — У меня важная встреча! А ты иди к себе, не забыл, что от Веданы должны прийти?! Проквуст, не оглядываясь, быстрым шагом кинулся к кухне. Он заглянул в приоткрытую дверь, увидел огромную печь, пышущую жаром, разделочные столы, кастрюли, ушаты с водой. Девиц видно не было. — Эй!, — нерешительно позвал он. — Есть кто живой? Из-за угла печки выглянула одна из девиц. — А как же! Следом показалась вторая. — И кто тут у нас с таким нежным голосом? Тебе что, сердешный, добавки? Девицы весело засмеялись. Судя по всему, они готовы были смеяться по любому поводу. — Нет, — начал говорить Георг, дождавшись, когда смех чуть утихнет, — я не себе, мне надо еды для Ведагора зелейника. Смех мгновенно иссяк, девицы засуетились, почему-то не смотря больше в лицо Проквусту. Через минуту в его руках была корзина с двумя глиняными чашами с крышками и бутыль, закрытая деревянной пробкой. — Вот, отнеси!, — сказала одна кухарка. — Доброй еды зелейнику!, — вторила вторая. Проквуст сказал спасибо и поспешил на выход, уже за дверью он услышал, как вновь захохотали девицы. * * * Георг сидел на расшатанном табурете и смотрел, как старик зелейник с аппетитом обедал. Он молчал, потому что дед княжны сказал ему, когда получил обед: "Будешь портить мне аппетит вопросами, выгоню!". Поэтому Проквуст терпеливо ждал. Странно, но он не злился на этого вредного старика, хотя тот явно затягивал свою трапезу. Наконец зелейник налил в кружку напиток из бутылки, отхлебнул. — Молодец, терпеливый. Это морс, хочешь? — Спасибо, достопочтимый Ведагор, я сыт. — Ну, тогда давай, спрашивай. — Скажи, что такое зелейник? — А то же самое, что и травник. — Но есть различие? — Есть, конечно, как не быть. Травник травами лечит, а я из трав лечение подбираю. Понимаешь разницу? — Вполне. Наверное, это дар свыше, познавать скрытую силу растений? — Во, в самую точку! Дар! Он ведь не разбирается, к кому прильнуть. Мне бы ратников в бой водить, как-никак сын князя и отец князя, а я всю жизнь с травами вожусь. Слава Богу, род свой не прервал. Ну, да ладно, давай ближе к делу. Итак, ты отправляешься в пустыню. На самом деле, никакая там не пустыня. Там за горами всё есть: и леса, и поля, и реки с озерами. — Почему же тогда пустыня? — Так люди там не живут, потому и пустыня, а живут одни злобные твари. — Ну, хотя бы выжить человеку там можно? — Можно, пока тварь не прикончит. — Скажи Ведагор, почему же эти злобные твари только за горами бродят и сюда к вам не заходят? — Хороший вопрос, Гора, — старик погрозил Проквусту корявым пальцем, — ой, хороший. Придётся издалека начать. — Зелейник сделал большой глоток морса, вытер рукавом губы. — Мы себя барейцами называем, потому что в ветхие времена жили во внешнем мире в стране Гипербарее. По преданию, замёрзла наша страна, вся льдами покрылась, и мы сюда перешли. Здесь было тепло, просторно и мы решили здесь жить. И жили. Тысячи лет по всему внутреннему миру, как мы его называем, жили. Города у нас были, по морям океанам плавали. Всем миром святого Барея поминали. У Проквуста при этих словах ёкнуло сердце. — Барея? А кто это? — Предание говорит, что прародитель наш, создатель то есть. После его ухода на небо, мы свою страну в его честь назвали. — И правил Барей вами несколько тысяч лет? И был он черноволос, кудряв и роста в три раза выше обычного? — Откуда ты знаешь, пришелец нежданный?!, — разозлился вдруг Ведагор. — Это великая сокровенная тайна доступна только роду княжескому! — А не скажу я тебе сейчас ничего, зелейник! Вот вернусь из-за гор, тогда расскажу то, что знаю. — Ходили молодцы, да, никто из-за гор не воротился!, — после паузы глухо сказал старик. Тон его изменился. — Расскажи сейчас, а? — Нет!, — отрезал Проквуст. — Тогда я пойду к князю Вадимиру и он отменит испытание! — Не отменит, он вашему ведьмаку Чурославу слово княжеское дал. Да я и сам теперь не откажусь, должен я выяснить, что за зло такое на Земле завелось. Так что, Ведагор, хочешь меня живым увидеть и рассказ мой послушать — напрягай память. Рассказывай всё, что знаешь: сказки, мифы, предания, мне всё сгодится. — Да, хитро ты всё обставил! Ладно, будь по-твоему, слушай. Тысячу лет барейцы процветали во внутреннем мире, совершенствуя магические навыки, плодясь и размножаясь. Наиболее сильные маги выходили во внешний мир, проверяя, не пора ли вернуться в свою страну, но там по-прежнему лежали льды. Барейцы знали, что во внешнем мире остались другие племена и народы, но не интересовались ими, им было всё равно. Золотое тысячелетие закончилось с появлением неведомого врага — нагов. Это были странные хвостатые двуногие существа, ростом чуть ниже человека, головы у них плоские и широкие, с огромными глазами, рот зубастый, с раздвоенным языком. Наги были голы, но кожа у них толстая и грубая, на спине не всяким ножом или стрелой пробьёшь, хотя перед мечом или копьём в умелых руках не устоит. Взгляд у них завораживающий, лишь немногие могли противостоять ему, не застыть столбенело, а сражаться или убегать. В качестве оружия они использовали свои трёхпалые лапы с большими острыми когтями и ядовитый укус. Сначала их было немного, они жили в тёмных лесах у болот и глухих прудов, проточную воду они не любят. "Я так понимаю, — размышлял вслух Ведагор, — они сначала человека изучали, присматривались. Только лет через сто, после их первого появления началась бойня. Тучи нагов вылезали из всех тёмных щелей и нападали на людей, убивая и поедая убитых. Умелых бойцов к тому времени среди барейцев было немного, в основном охотники, войн ведь сотни лет не было, так что погибло народа несчётно. Началось повсеместное бегство во внешний мир, но наги выискивали переходы, запечатывали их кровью и истребляли людей. Лишь наш город Радождь выстоял, потому что изначально и все эти тысячелетия здесь жили воины. — А почему здесь поселились воины?, — спросил Проквуст. — Не знаю, Гора, — покачал головой Ведагор, — уж очень давние времена были. Слышал лишь, что в самую первую пору сюда именно воины барейцы явились. Они и город построили, от них и завет пошёл. Старик вдруг осёкся, засуетился, начал наливать остатки морса в кружку, разлил половину. — Какой завет?, — спросил Георг, когда зелейник успокоился. — Завет? Так воинский завет, чтоб, значит, воинскую науку не забывать, ратное искусство приумножать, мастерство оружейников беречь. — А, понятно! На самом деле Проквусту было понятно другое: слово завет несёт здесь ещё какой-то смысл, но он не стал допытываться, тем более, что старик опять разговорился. Во времена нападения нагов городом Радождем правил далёкий предок зелейника — князь Будивой. Надо сказать, что в окрестностях города нет болот, ручьи мелкие, реки быстрые и холодные, с горных ледников текут, леса хвойные, пахучие, подлесок в них чистый, светлый, так что наги здесь долго не появлялись. Поэтому князь Будивой узнал о них заранее. Он разослал отряды в разные стороны, чтобы разведали о новом враге и людей сюда на спасение направляли. Многие тогда не вернулись, но зато удалось познать врага. Ведуны единого Бога нашли молитву от завораживающих взглядов нагов, а травники и зелейники сотворили противоядие от ядовитых укусов. — Ведагор, текст молитвы сохранился? — А как же! — Можно, я запишу? — Да чего там писать! Запомнишь: "Свет божий тебе в очи, гадина!" — вот и вся молитва. — И помогает?!