– За это не беспокойся. Я с машиной должен отписать пропуск. – И всё? – изобразил недоумение Мазай, стараясь узнать больше. – Ну ещё иногда просит служба безопасности сообщать о том – кто у меня заказывает тачки, – пожал плечами Винт, не упоминая, однако, о том, что Барт просил его докладывать о всех ночных машинах в ближайшие дни. Это не укрылось от внимания рейдера. – Ясно. Я решил, – сообщил Мазай. – И что же? – Твой вариант. Ночник плюс колеса. Это лучший вариант. Спасибо. – Отлично, тогда сейчас выпишу тебе разрешение на проезд, – обрадовался Винт и потянул на себя один из ящиков стола, доставая необходимые бумаги. Он принялся заполнять какой-то бланк. Надо же! Вроде другой мир, а бюрократия даже тут присутствует. Мазай даже усмехнулся. Посмотрел на небольшую горку споранов. Горошин в ней не осталось. Этим надо будет расплачиваться за возможность в относительной безопасности проплыть не такое уж и большое расстояние до Могильника. Или, как пошутил Фельш, до Рая. Может, для Вадика там действительно и будет Рай, если атомиты Графита ценят хиллеров и не стараются сделать их комнатными собачками на цепи. А рейдер вместе с оставшимися детьми останутся в Могильнике, если удастся. Даже если их прогонят – Вадик будет в безопасности, и они будут уже неинтересны таким «охотникам за головами» как Фельш или Сом. За время пути, судя по тому, что сказал знахарь, Вадик полностью «сделает» из остальных мальцов иммунных. И им уже не будет грозить жизнь в обличье монстра, даже если Танюшку, Бублика и Андрюху не пустят в Могильник. Мазай посмотрел на Винта, сгорбившегося над писаниной. Отступать уже некуда. Если найдут знахаря, а найдут его, скорее всего, быстро, то начнут раскручивать всю цепочку событий. И сто процентов спокойно могут выйти на него и детей. Из-за того, что Барт знает тайну Вадика – оставаться в стабе нельзя. Это рискованно. Да и каждый день промедления даёт преимущество подельникам Фельша и Барта. Они могут отлично подготовиться к «приёму» Мазая. Бежать надо в любом случае. Но тогда подозрение точно падёт на Мазая, как только начнут выяснять – кто был у Фельша на приёме перед его смертью, и кто тут же скрылся из стаба после этого. И так и так – полная засада. Поэтому, выбора нет. Мазай без пяти минут вне закона для Перевала и соседних поселений. А значит можно не церемониться и не давать последний козырь в руки Барту. О том, что новичок и дети покинули стаб, сообщник убитого знахаря узнает от Винта не скоро… Мазай поднял глаза. Тяжёлый и решительный взгляд пробуравил пишущего Винта. Никто не позвонит Барту, как только рейдер с детьми покинет этот дом. Барыга, тем временем, закончил заполнять бланк, подвинул его поближе к рейдеру и начал пересчитывать плату, чтобы определить точный остаток для кошелька посетителя. Он беззвучно зашевелил губами, полностью поглощённый этим занятием. Алчный, однако, мужик, увлечённый. Мазай обошёл стол, превозмогая боль в теле, взял в руки бланк, пробежался по нему глазами. Вроде, всё нормально. Затем спрятал его в нагрудный карман разгрузки. Вне закона… – Извини! Слово ещё не успело слететь с губ Мазая, как рукоять пистолета уже оглушила Винта, отправляя его видеть сладкие сны… [1] ПБ – пистолет бесшумный. Был создан А. А. Дерягиным, для вооружения армейских разведывательных групп, а также персонала КГБ СССР. Глава 21. Бегство Двигатель гудел еле слышно. Винт действительно не соврал насчёт должной регулировки. На небольшой скорости джип вёл себя превосходно. Мазай сосредоточенно вёл авто по бетонке, всматриваясь в зелёное марево монокуляра ПНВ. Без него при выключенном свете фар ехать было бы нереально. Десять минут назад они покинули Перевал, пройдя внешнее КПП практически без заминок. После того, как рейдер вырубил владельца автомастерской и забрал пропуск вместе со всеми «сбережениями», которые предлагал торговцу за аренду, никаких форс-мажоров не приключилось. Конечно, жаль беднягу, но раз на Мазае лежит забота о четырех детях, назад дороги уже нет. Промедление даже в один день сыграет роковую шутку. Барт с подельниками могут запросто устроить засаду и подготовиться к принятию всей честной компании где-нибудь за пределами стаба. Да ещё и устроить круглосуточную слежку. Уже когда Мазай забирал машину, он запоздало подумал о том, что на крайняк безопасник Барт мог разыграть ещё одну карту. Спасибо за подсказку Сому, случайно обмолвившемуся тогда в баре! Его, Мазая, в случае устройства на работу в Перевале, могли бы грохнуть на очередном задании, в которое он пойдёт в одиночку. Или даже с группой. Учитывая, какую ценность представлял дар Вадика для этого мира — вряд ли недоброжелатели стали бы размениваться на пару-тройку лишних трупов на ничейной территории. Закон здесь работал только внутри стаба. А после «несчастного» случая с Мазаем, детей просто взяли бы под опеку, сыграв перед главой поселения сердобольных и заботливых ребят. Барт всё-таки представитель закона в Перевале — на хорошем счету. И всё! Вадика бы вывезли в секретное место, а с остальными… Их судьбу предугадать было бы сложно. Хотя… Учитывая, что все детдомовцы знали об уникальном Даре мальчишки — участь их была бы незавидна. Так что по всему выходит, что Сом, того не желая, подсказал ещё одно развитие событий. Как не крути — выходило, что рейдеру с детьми нужно срочно покидать стаб. Причём так, чтобы никто из напарников убитого им знахаря был не в курсе произошедшего как можно дольше. Видит провидение — не хотел Мазай первым проливать кровь. Но так уж получилось… Тачку им в цехе выдали довольно быстро. Не новенькая «тойота» с наваренными тонкими листами металла на кузове. Да крепкая сетка, защищающая стекла от шибко прытких мертвяков. Кстати, из-за неё вести было особенно неудобно. Мало того, что некоторые объекты в монокуляре имели расплывчатые очертания, так ещё и рябило перед глазами от крупных ячеек решётчатого «забрала» для лобовухи. На контрольно-пропускном только что пальцем у виска не покрутили, посмотрев на пропуск и на Мазая. Один, да ещё с детьми в ночь, пусть и по опустевшей дороге, где сейчас нет так много заражённых — всё равно что самоубийство. Один из постовых было решил завести разговор с Мазаем по этому поводу. Видно, имел остатки жалости и участия к другим людям. Но старший быстро пресёк это дело, осмотрев багажник и убедившись, что ничего, кроме личного оружия да скудных пожитков у компании не имеется. Ну как личных? В доме Винта Мазай неплохо прибарахлился в плане амуниции. Разговор вышел коротким ещё и потому, что Мазай сразу сообщил, что старается догнать караван и сесть на «пароход». По здравому рассуждению он решил, что такая откровенность ускорит процесс прохода главных ворот и досмотра. И не прогадал. Старшего ответ удовлетворил, и он закончил короткий диалог, грозивший обернуться звонком Винту. Тогда бы рейдер с детдомовцами застрял на КПП надолго. С убийством Фельдшера и нападением на Винта статус Мазая в Перевале достиг той отметки, которую нельзя было переходить. Он прекрасно помнил, какой приказ днём отдал Локи насчет Бурого, который в драке случайно завалил ментата. Все просто – вывезти да расстрелять. И его, устранившего Фельша, ждало тоже самое. Никто не будет разбираться, что это было – самооборона или ещё что-то. Более того, следствие явно задастся вопросом – почему Фельдшер стрелял именно в Мазая, и почему всё это произошло на пустыре. А там по ниточке и до Вадика доберутся. Если, конечно, в Перевал раньше не возвратится более мощный знахарь – наставник Фельдшера. Вот такие пироги! Получается, что Мазай тут всего один день, а уже успел засветиться в драке где упокоили единственного в стабе ментата, а затем вечером он и сам приголубил ножом единственного оставшегося в стабе знахаря. Красивая картина… Новичок, блин! Рейдер даже усмехнулся своим мыслям, тут же болезненно скривившись. Тупая и ноющая боль в гематомах давала о себе знать при каждом движении руки на руле. — Болит, дядь Мазай? — участливо спросил Андрей, сидящий рядом на пассажирском сидении. — Болит… – сквозь зубы процедил рейдер, тяжело вздыхая и ободряя скорее себя, – Ничего, Андрюх, осталось немного. Отдохнём на пароходе. — Может, я поведу? — поинтересовался подросток, чем вызвал удивление Мазая. — А ты умеешь? Паренёк хмыкнул и ответил даже с оттенком некоторой обиды: — Мне вообще-то четырнадцать. Люди и в меньшем возрасте водят. У меня отчим вообще на тракторе гонял по деревне в детстве. А Борь Саныч мне иногда давал порулить. Учил меня… Мазай с грустью вспомнил о том человеке, из-за которого он попал в этот мир с мальцами. Надо же, как иногда судьба поворачивается и выходит боком. Просто заменил соседа, который его когда-то нянчил. И на тебе – едет ночью на каком-то постапокалиптическом джипе по территории заселённой монстрами. И за два дня уже пролил немало крови. Может, не надо было соглашаться? Плыть по течению. И не откликаться на просьбы. Не бежать быстрее судьбы вперед. Мазай машинально мотнул головой, забыв, что у него на лбу прицеплен монокуляр. Картинка дёрнулась и он с ворчанием снова уселся ровно, стараясь не отвлекаться от дороги. Нет, если бы поехал Борь Саныч – не факт, что мальцы остались бы живы. Ведь всё равно бы оказались тут. Он уже и душой к ним как-то прикипел. Не сможет бросить. За Танюшку так и вовсе порвать готов, если хоть волосок с русой головёнки упадет. Нечего тут рассуждать! – Борь Саныч толковый мужик. Он и меня когда-то ездить учил, – признался Андрею Мазай, – Хороший «инструктор». Тебе повезло. У него первого у нас во дворе появилась «Волга». Я в ней сидел – как в корабле. Еле из-за руля выглядывал, – улыбнулся Мазай, стараясь поддержать разговор. – Я даже по дороге ездил несколько раз, – важно сообщил паренёк. – А как ты попал в детдом? – поинтересовался рейдер, вспоминая, что историю мальчишки он так и не успел узнать. Тот нехотя буркнул: – Статист, как и остальные, – он кивнул на пригревшихся на задних сидениях Вадика, Бублика и Танюшку. Малышня сгрудилась в кучку и грелась, тихонько посапывая. – Это как – «статист»? – удивился Мазай. – Из статистики. Отчим после смерти матери воспитывал. Он был хороший. Старался. У него у самого родни не было. Потом сел в тюрьму. Драка у них в гараже случилась. Ну, так как родственников не было и из желающих забрать меня тоже очереди не наблюдалось – направили в детдом. Отчим в тюрьме повесился. Почему – мне не сказали. Может и не сам. Вот и вся история. Таких у нас тоже много, поэтому и «статистика» – до жути обыденно закончил Андрей. Мазай аж вздрогнул. Слишком уж спокойно всё это рассказывал парень. – Когда он это… ну… – неопределённо промямлил Мазай. – Мне семь было. Поэтому меня сразу в интернат. У нас же школа-интернат, если полностью называть. В неё с семи попадают. У нас вообще то есть нормальные воспиталки. Но лучше всех – Борь Саныч… Хоть и водитель, – вздохнул парнишка. – Учил чему-то? – Ну я же говорил – водить. Это вообще то огромное дело! Я собирался в колледж на автослесаря. И водилой. Как он. Денег не много, но зато не сольюсь. Он говорил – чем раньше какую-нибудь работу полюблю – тем лучше для меня будет. А мне в кайф за рулём. А ещё он учил как деньги тратить. У нас же многие так после интерната прогорают в ноль и всё… – пожал плечами подросток. Мазай понял, что он вообще ничего не знает про детские дома. – Это как – «прогорают»? И что значит – учил деньги тратить? – Ну, когда во взрослую жизнь выходят. Квартиру получают и всё. Не знают – что дальше делать и как жить. Привыкли, что всегда рядом несколько человек живут всю жизнь. И что всё сообща. Да и еда в столовой сама появляется. Сейчас строго вообще-то. Типа нельзя нас привлекать к работе такой. Санитарные нормы и всё прочее. Только сами если чем-то занимаемся. Куча народу после детдома либо просаживает все деньги с работы в ноль, а затем и квартиру, либо начинают искать по привычке – с кем закорешиться. И садятся в тюрьму. Драки и воровство. Поэтому я твердо решил, что пойду работать как Борь Саныч. Он говорил у него есть знакомые в автомастерских – поможет, подскажет. Мазай кивнул. Ребенку естественно не хватало внимания. Примером стал единственный человек, который учил его не просто предметам в школе и распорядку дня, а учил «жить». Прочертил пареньку незамысловатый, но действенный путь в жизни. Как и у него самого. Рейдер осторожно задал вопрос: – А что за шрам на боку – откуда? – Это «прописка»… – нехотя буркнул малец. – Что за «прописка»? – заинтересованно полюбопытствовал Мазай. – В интернате. Когда туда попадаешь. В каждом – своя. Не хочу говорить… – Понял, – поспешил тут же согласиться Мазай, чтобы не затрагивать особо болезненную тему. В этот момент машину сильно качнуло. По крыше раздался сильный удар. Мазай вздрогнул и коротко бросил Андрею: – Дробовик! Малец тут же подал оружие. Вести теперь пришлось одной рукой. Вторая перехватила рукоять поудобнее. Эх, сейчас бы сюда «сторожа», который был трофеем от схватки с дальнобойщиком. Он был бы значительно удобнее. – Все пригнулись! – рявкнул Мазай. Дети тут же посыпались в узкие зазоры между сидениями, сгрудившись в кучу. Смотри-ка. Два дня, а уже действуют что твои суслики. Только команда прятаться – сразу забиваются в угол, из которого сложно достать. В зелёном мареве монокуляра не было видно ничего подозрительного. Пустая дорога да редкие перелески по бокам. Второй удар послышался уже сильнее. На крыше явно кто-то сидел. Не помогло отсутствие света фар. Какой-то прыткий мертвяк всё равно услышал тихий шум двигателя. Или просто набрёл в темноте на дорогу в самый неподходящий момент – когда по ней проезжал джип. Третий удар. Пауза. Кто-бы там ни был – сейчас он, скорее всего, делает новый замах, а значит держится не так крепко. Мазай чертыхнулся и резко ударил по тормозам. Малышня зажата сидениями – падать некуда, итак почти на полу. А вот рейдера чуть не бросило на руль – держаться то приходилось одной рукой. Монстр сверзился с крыши и, ударившись горбатой спиной о капот, улетел за него вперёд по дороге. Лотерейщик. Не матёрый, но при должном усилии сможет выколупать иммунных из железной братской могилы на колесах. Мазай ударил по газам, набирая скорость и стараясь объехать упавшего мутанта. Не тут то было! В последний момент лотерейщик выбросил вперёд когтистую лапу и ухватился за решетку, наваренную на окне двери, выдавив стекло внутрь. Осколки посыпались на левую руку Мазая. В лицо пахнул смрад из оскаленной пасти. Заражённый быстро подтянул себя к дверце и невзирая на волочащиеся ноги, нанес удар свободной рукой прямо в тонкие прутья. Они мгновенно выгнулись. Ещё пара таких подач и тварь прорвёт защиту. И раздерёт горло рейдера в клочья. Медлить нельзя! Мазай дождался, когда голова лотерейщика ещё раз покажется в боковом проеме и тут же двинул влево дробовик, нажимая на спуск. Получать заряд пороховых газов прямо в лицо – малоприятное дело. Но тут уже ничего не попишешь. Палить пришлось вслепую – темнота и надетый монокуляр лишали водителя возможности нормально контролировать дорогу. Но и промахнуться при такой стрельбе в упор было сложно. В замкнутом пространстве звук выстрела ударил по ушам с оглушительной мощью. Ствол, хоть и был выставлен в прорези решетки, обдал теплом. В нос ударил специфический запах пожжённого пороха.