– Ты ешь мясо? – Да. – Отлично, – Кэрол сжимает в руке платок. – Марв приготовит ягнёнка. В этом он хорош, чёрт бы его побрал. Прежде чем уйти, Кэрол обнимает меня, и я жду, глядя, как она уходит, стуча каблуками по асфальту, прижимая к глазам платок. На углу останавливается, достаёт телефон, что-то говорит в трубку и улыбается. Мне кажется, она рассказывает Кэди, что встретилась со мной. Кэди. Моей сестре. У меня есть сестра. У меня есть семья. Глава тридцать шестая Рози сидит за столом в моей кухне на Фишерс-Уэй и смотрит на серебристо-белую подарочную коробочку. – Я только однажды получила CD-диск. В четырнадцать. От мальчика, евшего своё лицо. Я с удивлением смотрю на Рози, стоя у плиты и помешивая лапшу с цыплёнком. – Свою засохшую кожу с лица, – поясняет она, – отрывал и ел. – Очень мило, – отвечаю я. – Аппетит так и разыгрался. – Ну прости, – она смеётся. – Фокс вчера сказал, что нет такой низости, на которую я не способна, и мне кажется, это комплимент. – Даже если это не так, думаю, воспринимать стоит именно так. – Я тоже так думаю, – Рози улыбается, вынимает один диск и вертит в руке. – Господи, ты только посмотри, что он пишет! «Надо было пригласить тебя на танец». – Я знаю. – Какой романтик, а? – она кладёт диск обратно. – Итак, их восемь. – Должно было быть девять, – говорю я, продолжая мешать лапшу. – Он обещал ещё один, но… – Забыл? – Рози накрывает коробочку крышкой. – Ненавижу, когда что-то такое вдруг прекращается. Ты думаешь, что это никогда не кончится, да? Ты представить себе не можешь… – Ты права, – говорю я. Она в самом деле права. – После той вечеринки всё изменилось. Думаю, не только то, что он перестал посылать мне диски. Она всё изменила, та вечеринка, хотя теперь мне всё это кажется странным – подумаешь, мерзкое замечание глупой, никак с нами не связанной девицы. – Да, но в то время… – В то время оно ощущалось как катастрофа. Мне понадобилось столько времени, чтобы признать себя жертвой. А когда она обвинила во всём меня, я почувствовала, что двигаюсь по спирали. Что никогда не смогу из этого выбраться. Не смогу никому доверять, если не смогла даже Элиоту. И всё стало неважно: и колледж, и остальное, и уж тем более какие-то диски. Рози кивает, сжимает в руке бокал вина, её пальцы оставляют на мутном стекле отпечатки. – Но мне всё же кажется, это хорошо, – говорит она, указывая на коробку с дисками. – Пусть даже это в прошлом. Ведь прошлое – часть твоей жизни. – Я знаю. Так оно и ощущается. Прошло уже почти две недели с того дня, когда Лукас поцеловал меня на балконе. Почти две недели с того дня, когда мы не разговаривали по пути домой. Мы вообще больше не разговаривали. Сегодня ночью он прислал мне сообщение, что ему очень жаль, что я его самая лучшая подруга и что его жизнь никогда не будет полной без меня. Но я не ответила. Отчасти потому, что сама не понимаю, что чувствую. Мне очень хотелось ответить, но я просто не знала, с чего начать. С Элиотом я тоже не общалась, не считая одного сообщения, отправленного с парохода по пути домой. Вот и всё. Мне было очень трудно остаться одной в огромном доме Луизы без их звонков, без визитов Элиота. Но это было мне нужно. Побыть без них обоих. Это должно было помочь мне понять, что нужно делать. – Ты невероятная, ты знаешь это? – спрашивает Рози. – Ты, мать твою, просто невероятная. Я знаю, ты думаешь, что всё накрылось медным тазом, Эм, но это не так. Ты просто открываешь новый этап, и не просто держишься, ты держишься изумительно. – Ты так думаешь? – Мать твою, ещё бы, – Рози накрывает мою ладонь своей. – У тебя не было никого, Эмми, и тот, кто должен был заменить тебе родителей, тобой воспользовался – но ты посмотри на себя. Ты просто бомба. – Что-то я не чувствую себя бомбой. – Да ты стебёшься, что ли? Ты столько пережила, не только за последнее время, а вообще. И смотри, какая ты. Сильная, мудрая, любящая и… я даже не знаю, как сказать, Эм, – она передаёт мне вино и наклоняет голову, будто хочет сказать: «Не стесняйся, пей залпом». – Послушай, ты влюблена в человека, который вот-вот женится, и вместо того чтобы появиться у него на пороге в пальто на голое тело и туфлях на каблуках, как сделала бы я, ты выбираешь ему костюм, проводишь время с его невестой, ты только что выяснила, что он тебе врал, и всё равно написала ему такую потрясающую речь, и этот подарок… – она смотрит на коробочку на столе. – Ты храбрая. Ты самоотверженная, смелая и сильная, и, Господи, стольким людям этого так не хватает. В том числе и мне, – она смотрит на меня, в уголках её глаз блестят слёзы. – Я фигею, что у меня такая подруга. Я смеюсь. – И я от тебя фигею, Рози. – И Элиот офигеет, – Рози наклоняет голову, – особенно если явишься к нему в пальто и на каблуках. – Ну не знаю, – я смеюсь, а она улыбается и говорит: – Зато я знаю. О-фи-ге-ет. Я накладываю нам лапшу, переставляю коробку с кухонного стола на стойку. Это свадебный подарок для Лукаса. Все диски, которые он мне прислал. Его первое письмо. Остатки моего воздушного шара и моё признание. Наша история в предметах лежит в коробке, которую я вручу ему в день его свадьбы. Совсем скоро он женится. Лукас Моро, мой Воздушный Мальчик, стал взрослым мужчиной. Чужим мужчиной. – Так, – говорит Рози, – у меня тоже новость. Я откладываю вилку. – Ну-ка? – Позапрошлым вечером мы с Фоксом после работы зашли в паб. И… ну, мы вроде как… короче, я его трахнула, – торжествующе заявляет она. Хорошо, что я успела проглотить всё, что было у меня во рту, а иначе бы подавилась. – Че-го? – Что слышала. Два раза. Позавчера. Ты можешь в это поверить? У меня отвисает челюсть, потом я начинаю хохотать. – Ты же не серьёзно! – На сто процентов серьёзно. – Мне нужны подробности, Рози. Очень детальные подробности. Она улыбается, обнажая прямые белые зубы, поднимает бокал и говорит: – Конечно, ты их получишь. Очень горячие подробности, уж поверь тёте Рози, – она хохочет. Сегодня мы смеялись так много, что мои щёки болят. – Но сначала тост. За тебя, наихрабрейшую Эмми Блю. И за меня, везучую Рози Кальвар, и лучший секс в моей жизни. – В твоей жизни? – Во всей моей жизни, клянусь! – С Фоксом? – Ага. С щепетильным Фоксом. CD-диск № 8 Дорогая Воздушная Девочка, Трек 1. Потому что я боюсь показаться трусом Трек 2. Потому что теперь все эти диски связаны Трек 3. Потому что иногда я хочу просто послать тебе письмо Трек 4. Потому что я часто лежу без сна и думаю, что ты сейчас делаешь Трек 5. Потому что мне интересно, думаешь ли ты обо мне С любовью, Воздушный Мальчик. Глава тридцать седьмая