сухогруз под мальтийским флагом в Турухтанный вплывает Ковш… MICHAILS LOMONOSOVS – на борту его написано не по-русски! По-латышски написано, что ли, но кричат с бортов морячки очень даже по-русски, концы швартовые майная на берег! А в трюмах штабеля с коробками – сплошь куриные окорочки… Говорят, они очень дешевы в самой сказочной из Америк! Ах, Михайло Васильевич, Михайло Васильевич, дорогой! Уж тебе ли, красе и гордости словесности отечественной и науки, преуспевшему в оных поприщах, как никто другой, до такой стыдобы дожить, до такой разлуки!.. Будто вновь за границей, как в молодости, в рекруты, сонный, взят, и ничто не светит, кроме муштры да сержантской палки — и твое унижение здесь ни один не смущает взгляд… «Здравствуй!» – скажешь Отечеству, а оно не слышит в запарке. А оно суетится со стропами – скорей, скорей! И хозяин груза похаживает, и охраны – целая свора… Разучилось Отечество нынче держать и растить курей, значит, ты перестанешь сюда их возить не скоро! Так терпи же, гляди, приглядывайся к красе родных перемен, осеняясь тряпицей красною с белым крестиком посередке! А купец сей, Михайло Васильевич, называется «бизнесмен», и лицо у него припухшее от любви и хорошей водки… Говорит, что устал, что вроде как отправляется отдыхать — где то там рядом с Мальтой – в Туретчине или на Кипре… А Платонов с Невтонами нынче, Михайло Васильевич, не слыхать. А пииты и вовсе от жалоб на жизнь охрипли. А купец на товаре прибыльном – приготовил под куш карман! Да еще тьма посредников льнет за своим наваром! И ползет с Маркизовой лужи на порт туман. И рессоры фур прогибаются под товаром… То ли век наш нынешний на давешний твой похож, то ли все времена для понятий гражданственных слишком грубы… А ты, батюшка, жди, говорят, за бананами в Африку поплывешь. Не кручинься, бананы детишкам российским лю?бы… 1997 Балада о паводке …Несколько дней назад шли сильные дожди: теперь из лесных дебрей выкатился паводок, и вот река вздулась, заливая свои веселые зеленые берега… В. Г. Короленко «Река играет» Время жизни нынешней — взбалмошной, малахольной! — всё нет-нет да и чудится схожим с речным бережком из отрывка прозы, вычитанного в хрестоматии школьной и запавшего в память – в классе бог знает каком… Там внезапный паводок моет ветви прибрежным ивам, лопухи с мать-и-мачехой топит, лодку встряхивает на песке… И далекий мужик паромщика выкликает к себе с надрывом: – Тю-ли-н! Ле-ша-й! – в отчаянье и тоске.