Роза никогда не была сентиментальна. Или ей так казалось. Все события ее недолгой и не особенно насыщенной жизни проходили легко и приятно. Переезд из Нью-Йорка в Лондон показался ей приключением. До этого она никогда не плавала на лайнере, и все дни, что они плыли через океан, Роза радовалась морю и волнам. Школа, где она очутилась одна среди чужих людей, оказалась тоже вполне хорошим местом. Роза сразу завела подруг, которых до этого у нее никогда не было. Учителя были добры, учиться — интересно. Достаточно любопытная, Роза любила учиться, ей не было скучно на истории, не было сложно на математике, а география была ее любимым предметом. Китти и другие девочки скрашивали ее вечера... Потом она вернулась к родителям, в дом, где ее любили. Да, многое раздражало Розу, но она решила терпеть небольшие недостатки любимых. Непомерные амбиции родителей казались ей вполне нормальными для людей, которые поставили себе цель стать лучшими. Стычки Нормана с Китти хоть и раздражали, но что поделать? Ведь она сама привезла Китти в дом, Норман не обязан любить чужую незнакомую ему девушку. Кейра она терпела, так как Кейр был другом брата. Кейр ничего плохого не делал. Он был немногословен и редко улыбался. Роза кинула взгляд на мистера Моргана, смотревшего в окно. Лицо его было красиво, но Роза задавалась вопросом, может ли быть красива ожившая мраморная статуя? Первые дни она пыталась из вежливости с ним заговорить, но теперь предпочитала просто держаться подальше, чтобы не слышать его тихих односложных ответов. Наверняка она просто не нравится ему, ведь она видела, как он смеялся в обществе Нормана, как говорил с ним, и казался вполне нормальным человеком. Хорошо, что мистер Морган не подходит ей в женихи, Роза немного улыбнулась. Он — сын небогатого дворянина из Йорка, и учится с Норманом для того, чтобы помогать отцу в том небольшом деле, что тот завел, дабы не дать своей семье окончательно разориться. Она нахмурила брови, пытаясь вспомнить, чем же торгует отец Кейра, но так и не вспомнила. Лен или какие-то другие ткани? Больше ей ничего в голову не приходило, и Роза решила, что это не ее дело. Ее дело быть вежливой с ним в те дни, что они проведут в новом поместье отца. Сюрпризом для Розы стало то, что отец и мать пригласили в дом тех, кого Роза видеть не хотела. Надеясь, что у нее будет передышка до начала сезона, она была разочарована. Мистер МакАрт, миллионер из Шотландии, и сын подруги матери... тот самый странный граф, должны были прибыть через несколько дней. Интересно, как матери удалось уговорить этого графа приехать? Ведь он был совершенно равнодушен к чарам Розы. Новый дом отца оказался старинным особняком с тенистым садом, который Розе и Китти пришелся по душе. Тут было тихо и спокойно, и при желании можно было с утра сбежать в самые заросли куда-нибудь к пруду или в дальнюю беседку, заросшую плющом, и весь день не встречаться ни с кем. Наутро Роза так и поступила. Устав от многолюдного общества, она выбралась из дома на рассвете, и, кутаясь в теплую шаль, отправилась осматривать сад. Девушке понравился розарий, где цвели розы всех цветов и сортов. Она долго ходила по посыпанным гравием дорожкам, рассматривая цветы и любуясь капельками росы на лепестках. Утро нравилось ей, и, привыкшая вставать рано, она наслаждалась покоем и одиночеством. Наслаждалась ровно до того часа, как увидела среди роз знакомую стройную фигуру. Роза попыталась спрятаться, но ей это не удалось. Впрочем, ей показалось, что и молодой человек тоже попытался спрятаться. Законы вежливости заставили их посмотреть друг на друга, и поклониться, хотя оба явно не желали общества друг друга. Мистер Морган шляпу держал в руке, и темные волосы падали ему на лоб. Впервые Розе он показался каким-то более человечным. Его синие глаза смотрели на нее настороженно, губы сложились в вежливую улыбку. — Доброе утро, мисс Грансильвер, — проговорил он тихо, но Роза почувствовала к нему неожиданную симпатию. Возможно, от того, что волосы его растрепались, а не были уложены один к одному. — Доброе утро, мистер Морган. Они смотрели друг на друга, мучительно подбирая слова. Кейр, никогда не пасовавший ни перед кем, снова чувствовал, что проглотил язык. Мисс Роза Грансильвер, та самая, что была не для него, заставляла его теряться, и он не мог связать и двух слов. От ее смущения он терялся еще больше, и оба чувствовали неловкость в обществе друг друга. — Я... — начала она, и, казалось, испугалась еще больше, — я решила выйти пройтись пораньше, — Роза испуганно смотрела на него, а Кейр впервые обратил внимание, какие огромные у нее глаза. Голубые, яркие, глубокие, как небо. — Вы уже были у озера? — спросил он, сам испугавшись своего вопроса. Она покачала головой. — Нет. — Там так хорошо наблюдать рассвет. Зачем, зачем он сказал про озеро? Кейр корил себя, ведь фраза его выглядела, как приглашение, от которого мисс Грансильвер не так просто отказаться. Да и прилично ли подобное приглашение? Он занервничал и уронил шляпу. — Я не была еще на озере, — проговорила Роза, наблюдая, как он поднимает и отряхивает шляпу. Вид при этом у него был весьма жалкий. — Если вы не знаете, как туда пройти, я могу проводить вас, мисс... — щеки его вспыхнули. — Благодарю, — Роза отвернулась, — я как раз собиралась вернуться в дом и узнать, не проснулась ли мисс Китти. Он поклонился, и щеки его из розовых стали красными. Видимо ее отказ его задел. Роза была рада, что сумела так легко отделаться от общества этого странного молодого человека, но ей было неприятно, что она обидела его. Она развернулась и быстро пошла к дому. Ну и что... ну и что. Она не обязана всем во всем угождать! Кейр Морган был молчалив и задумчив весь день. За завтраком он старался не встречаться глазами с мисс Розой, и удалился как можно скорее в свою комнату несмотря на то, что Норман пригласил его кататься на лошадях. Дух его был смущен разговором с мисс Грансильвер, и взглядом ее огромных голубых глаз. Когда он покидал отчий дом, его сестра смеясь сообщила ему, что он обязан покорить наследницу. Он обязан жениться на огромном мешке денег! Обязан? Кейр смотрел на мисс Розу, и будто впервые видел ее. У него нет шансов покорить ее. У него нет шансов, даже если он сделает ей предложение. Что может заставить наследницу дать ему свое согласие? Что может заставить родителей наследницы позволить ему вести ее под венец? Возможно... он вспыхнул... Возможно, только ее благосклонность. Очень большая ее благосклонность. Кейр, сидевший в кресле, встал и подошел к зеркалу. Он не был лишен зрения и понимал, что красив. К такой красоте бы немного наглости... Но Кейр не обладал этой чертой, был слишком стеснителен и никогда не умел обращаться с женщинами. Женщины заигрывали с ним, но он только смущался и старался держаться от них подальше. Сестра была права. Он должен покорить мисс Розу. Он должен... Кейр снова вспыхнул. Он сможет решить все проблемы семьи, если женится на ней. Осталось только влюбить ее в себя. И не получить пулю в сердце от ее брата. … — Вот видишь, Дэвид, а ты не верил цыганке! — тетушка Нэнси шебуршала в углу, как большая серая крыса. Дэвид сидел за столом и задумчиво стучал пальцами по дереву, — а я всегда говорила, что Лала отлично видит будущее! Гибель на дуэли мистера Локриджа вселила в сердце Дэвида надежду. Он не поверил своим глазам, когда прочитал в газете заметку о нашумевшей дуэли. Мистер Локридж и граф Даррел поспорили о том, кто более достоин стать мужем одной юной особы, и отправились в лес, чтобы выяснить отношения. Мистер Локридж получил пулю в сердце. Дэвид задохнулся, не понимая, как такое возможно? Ведь Лала не могла знать, как сложится судьба этого молодого человека! Никто и предположить не мог, что он возьмет и умрет, а Лала... А Лала знала! Значит правда и все остальное? Мисс Роза — его судьба? Дэвид не спал всю ночь, ворочаясь на постели. Утром он был в плохой форме, и даже не стал здороваться с Дженни, которая пришла к нему и стояла под его дверью, ожидая, когда он выйдет. Он просто прошел мимо, кивнув ей, и бродил по улицам, не зная, чем занять себя. — Думаешь, это не случайное совпадение? — спросил он, рассматривая доску стола. Старая Нэнси содержала дом в идеальной чистоте и стол был выскоблен почти что до блеска. — Как же случайное... — Нэнси вытащила из печи пирог и поставила на стол, прямо перед примолкшим Дэвидом. Пирог дымился, и пах мясной начинкой с луком, которую Дэвид любил больше любой другой. — Значит, надо снова к ней наведаться, — проговорил он задумчиво, наливая себе ягодного взвара и отрезая кусок горячего пирога. Лука в нем было гораздо больше, чем мяса, но пенять старухе он не стал, с удовольствием поглощая ее стряпню. — Наведайся, — Нэнси встала перед ним, наблюдая, как он с аппетитом ест, — узнаешь хоть, что Лала может. А она может многое! Слова старой Нэнси убедили Дэвида. Закончив с обедом, он взял плащ и отправился сквозь плотный туман к небольшому домику с садом, где обитала цыганка. Он летел к ней на крыльях любви, впервые поверив в то, что сможет обрести любовь Розы Грансильвер и ее приданое. Ему уготована прекрасная судьба стать супругом самой красивой девушки на свете! Ему чудились голубые глаза Розы, и он наконец поверил, что она скоро будет принадлежать ему. Он не знал как, но знал, что это непременно случится! И поможет ему цыганка Лала, та, что умеет управлять судьбами... — Пришел... — Лала открыла дверь и стояла на пороге, улыбаясь. — Пришел, — кивнул Дэвид. Она пропустила его в дом и указала на кресло, где он сидел в прошлый раз. Дэвид сел, не сводя глаз с лица Лалы. — Ты была права, жених ее умер, — проговорил он. Лала поставила руки на талию. — Эта девочка — твоя судьба, — сказала она, сверкая улыбкой, — я рада, что ты стал верить мне. Ведь духи вещают мне правду! — Но как? Как я стану достойным ее? — Дэвид подался вперед, заглядывая ей в глаза. — Достойными на становятся, а рождаются, — Лала подошла ближе, — и ты — баловень судьбы. Осталось немного помочь судьбе... — Как? — вскочил он, — ты знаешь как? — Конечно, знаю. Тебе нужны деньги, много денег. Нужно купить хороший костюм, завести знакомства... — Но как? Лала задумалась. Подошла к столику с картами, взяла в руки колоду. Дэвид пошел за ней. — Есть одна идея... но ты даже ради Розы не согласишься на это... — Лала внимательно смотрела на него и темные глаза ее потемнели еще больше. — Ради Розы я соглашусь на все! Лала, умоляю, скажи, что я должен делать! Смотря на его воодушевленное лицо и горящие глаза, Лала перемешивала карты. Лицо ее было загадочно и задумчиво. — Есть один человек, что портит жизнь многим, — наконец сказала она, — другие мои клиенты желают отомстить ему. Для этого нужно узнать, чем на самом деле занимается этот человек. С этим заданием справится мой сын. А вот ты... — А я? — повторил он на вдохе. — А ты можешь написать статью для газеты. И если этот человек не одумается, опубликовать ее. — Шантаж? — Дэвид сник, — это незаконно... — То, чем он занимается, тоже незаконно. И он должен знать, что правда всегда может всплыть... — Лала бросила карты, — но если ты не хочешь пачкаться о такие дела, то и бог с тобой. Так-то мой клиент готов заплатить хорошую сумму. На костюм хватит, и, возможно, даже на новую трость к большим набалдашником... Да и ботинки пора бы сменить. Дэвид опустил глаза на свои поношенные ботинки. В таких ботинках его ни в один приличный дом не позовут, Лала права. Он снова сел в кресло и закрыл лицо руками. В конце концов, что плохого в том, чтобы разоблачить чьи-то нечестные махинации? Он будет на стороне правды. Он расскажет людям, как их обманывают. А уж что делать с его информацией, печатать ее или нет, пусть решает заказчик. — Лала, — он встал, сжал задрожавшие губы. — Да, Дэвид. — Лала. Я согласен. Глава 9. Отец и сын Роберт прибыл в поместье под названием Вайтроуз Холл ближе к вечеру. Карета остановилась перед особняком шестнадцатого века, окрашенного в нежно-лиловый цвет, в тон которыму были хорошо подобраны голубые ставни. Окна сияли в свете заката, отражая солнечные лучи. Вайтроуз Холл. Роберт усмехнулся. Папаша Грансильвер поместье подобрал по имени своей дочери. Белая Роза... Да, она и есть белая Роза. Впервые в жизни Роберта волновала женщина. Раньше он любил только мать, и, когда та покинула его, сердце его застыло в холоде. Теперь же он чувствовал, как в груди его набухает белый бутон, готовый расцвести белоснежной розой с нежными лепестками. Роза волновала его, но он не готов был вступить в борьбу за нее, поэтому отступил, когда мистер Локридж заявил на нее свои права. Приданое ее Роберта не интересовало. Он был достаточно богат, чтобы позволить себе не быть меркантильным. Ему нравилась она сама... как она поднимала голубые глаза, хлопая длинными темными ресницами, как она наклоняла голову, слушая его, как светлый пепельный локон, выбившись из прически, мило завивался около ее розового ушка. Теперь, когда Локриджа не стало, Роберт стал думать о том, чтобы немного сблизиться с ней. Ее хотелось коснуться, ощутить теплоту ее кожи, ее прикосновения, ее близости. Хотелось вдыхать ее запах, запах юности и свежести, и смотреть, смотреть бесконечно на ее улыбку, или на ее растерянное немного выражение лица, когда он рассказывал ей то, чего она не знала.