— И вот ты здесь, хочешь позаниматься субботним вечером. Они были неправы. Его взгляд задержался на мне, оценивая. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я ушел? Не хочу создавать проблемы с твоей мамой. — Нет, останься. Знаешь, у меня есть теория, что большинство правил, которые нам навязывают, в любом случае чепуха. Я бы предпочла сама принимать решения по этому поводу. Возьмем, к примеру, то, что ты здесь. Моей матери не о чем беспокоиться. Ничего не происходит. Ничего не случится. — Я лишь случайно прокрался в твое окно, чтобы потусоваться с тобой на твоей кровати. — Он поскреб щетину на подбородке. — Теперь ты думаешь, как моя мать. Не делай этого. — Сколько тебе лет? — требовательно спросил он. — Семнадцать. — Видишь, ты еще даже не совершеннолетняя. Практически младенец. — О, пожалуйста. — Я усмехнулась. — Ты опережаешь меня всего на пару месяцев. — Это не относится к делу. Эдит Миллен, ты не достигла брачного возраста и живешь в доме своей мамы, — сказал он, продолжив. — Ты умная и милая, и тебе, бл*дь, нечего оставаться наедине с кем-то вроде меня, и ты это знаешь. Ради Бога, я бывший наркодилер. Помимо математики и технологии, я проваливаю все. О, и физкультура — с ней у меня тоже все в порядке. А если серьезно, то ты не смогла бы выбрать худшего друга, даже если бы постаралась. Твоя мать сошла бы с ума. — Не надо себя так принижать. От него ничего не последовало. — И не называй меня Эдит. — Я выпрямилась, снова разозлившись. — Ну и что с того, что у тебя есть история? Ты стараешься в школе, и у тебя есть нормальная работа. А еще ты из тех людей, которые рискуют своей жизнью ради совершенно незнакомого человека. Как ты думаешь, сколько людей могли бы это сделать? Его рот оставался закрытым. — Для меня большая честь быть твоим другом. Идиот. — Я просто указал на то, что твоя мама заботится о тебе, — сказал он с намеком на улыбку. — Учитывая, как ты была зла на моих родителей за то, что они отказались от меня, ее правила не так уж плохи. — Даже если мы их нарушаем. — Ради учебы, — уточнил он. — Но спасибо. Бери свои книги. — Возьму еще учебник по математике; кажется, я ничего не понимаю. Ты сказал, что можешь помочь с этим, верно? — Абсолютно верно, я отлично разбираюсь в цифрах. Много лет управлял успешным бизнесом, помнишь? — Ты имеешь в виду продажу наркотиков? — Ага. Широко раскрыв глаза, я оглядела его. Джон как предприниматель. Незаконный, но все же. — Кажется, я никогда не думала об этом с такой точки зрения. Прислонившись спиной к стене, он устроился поудобнее, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках. Джон Коул на моей кровати ведет себя как дома. Вот это счастье. Тем не менее я старалась не позволять своему телу или мозгу перевозбуждаться. В конце концов мы были просто друзьями. И чем больше я буду напоминать себе об этом, тем скорее, надеюсь, это дойдет до меня. Влюбляться в друзей было неразумно. Видит Бог, его дружба была большой частью того, что поддерживало меня в здравом уме в эти дни. — Создание клиентской базы, завоевание и поддержание их лояльности, работа со всеми различными поставщиками, отслеживание всего, — сказал он. — Я не просто какой-то торчок, Иди. Черт возьми, я даже не курил так много. Ну… — Ну?.. — Большую часть времени. В любом случае, я занимался этим ради денег, а это означало, что я должен был отнестись к этому серьезно. — А твой брат все еще торгует? — О, да. Он сам себе лучший клиент, черт возьми. — Боль наполнила его глаза, тут же исчезнув в одно мгновение. — Мне очень жаль. Но я рада, что ты выбрался. — Я тоже. — Он похлопал по матрасу. — Хватит болтать. Давай, ты расскажешь мне про этого парня По, а я помогу тебе с твоими математическими проблемами. — Договорились. — И, Иди? Я принялась рыться в содержимом своей школьной сумки. — Хммм? — Ты такая милая, когда злишься. Моя голова дернулась, как у цыпочки из «Экзорциста», а он просто листал свой учебник, даже не глядя на меня. — Спасибо. Но я предпочитаю слово «свирепая». Глава 22 Я: Мне скучно. Попереписывайся со мной. Джон: О чем? Я: О чем угодно. Какой твой любимый цвет? Джон: Не знаю. Зеленый. Предполагаю, что твой — черный. Я: Да. Хотя на самом деле это не цвет, а оттенок, или тон, или еще какая-то хрень. Любимая еда? Джон: Пицца. А у тебя? Я: Тако. Джон: Хорошее решение. Музыка? Я: Много всего. Слишком много, чтобы иметь фаворита. Джон: У меня также. Фильм? Я: «Дэдпул». Идеальный баланс смешного, горячего и неправильного. Джон: Неплохо. Сериал? Я: Раньше это были «Очень странные дела», но теперь я уже не так уверена. А у тебя? Джон: «Самурай Джек». Почему ты не уверена? Я: Не знаю. Может быть, мне нужно больше счастья и света в моей жизни. Джон: Достаточно справедливо. Я: Мне также нравился «Темное дитя». Джон: Отличный сериал. Я: Ты не сказал, какой твой любимый фильм… Джон: Не знаю. «Звездные войны». Я: Достойная классика. Расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю. Джон: Например, что? Я: Все, что захочешь. Джон: Черт возьми. Джон: Иногда я ем поп-тартс (прим. пер. — печенье со сладкой начинкой) на завтрак Я: Что?! Нет… Ты действительно раскрыл мне свою сокровенную сущность. Я бы никогда не заподозрила тебя в любви к поп-тартс. Весь мой мысленный образ тебя теперь перепутан. Как будто весь мир перевернулся с ног на голову.