— Это ты хотела этого, Иди. Все это была твоя блестящая идея. Я просто хотел, чтобы ты была в безопасности, чтобы с тобой обращались правильно. — Я знаю. — Ничего не должно было измениться. Таково было соглашение, помнишь? — Да, — сказала я. — Но чувства не просто включаются и выключаются, Джон. Ворчание. Парень делал это слишком часто. — Послушай, ты прав. Мне следовало поговорить с тобой об этом, а не прятаться. — Да, ты должна была это сделать. Ты тоже важна для меня. — Спасибо. — Но это все еще у тебя в голове. — Приятно знать, что он не был заинтересован в том, чтобы облегчить это для меня. Он скрестил руки на груди. — Так или иначе, тебе нужно с этим разобраться. — Каким образом? — Не знаю, — сказал он. — Просто… делай все, что тебе нужно, чтобы забыть о том, что мы занимались сексом, чтобы мы могли вернуться к нормальной жизни. Я нахмурилась, поигрывая языком за щекой. — Подожди. Ты предлагаешь гипноз, или чтобы я переспала с кем-то другим, чтобы забыть тебя? Я в замешательстве. Самый болезненный вздох за все время. По правде говоря, мне было жаль парня. — Мне нужно идти. Я обещал Андерсу и Ханг, что подброшу их домой. Я ничего не ответила. — У нас все в порядке? — Да. У нас все в порядке. — Мои навыки вранья были просто зашкаливающими. ЦРУ, или Голливуд, или кто-то еще, вероятно, будут звонить мне на днях. — Нет проблем. Я обещаю больше не избегать тебя. — Хорошо. Может быть, мы могли бы потусоваться завтра? — Конечно. — Я приподняла руку в знак прощания. — Спокойной ночи. Глава 32 Джон: Чем хочешь заняться? Я: Мне нездоровится, извини. Поговорим позже. Мой сотовый начал жужжать. — Алло? — Думал, мы с этим разобрались, — сказал он. — Ты избегаешь меня. — Я не избегаю тебя. — Нет, избегаешь, — сказал он резким от напряжения голосом. — Нет, это не так. — Моя челюсть сжалась. — Я обещала, что не буду этого делать. Я просто плохо себя чувствую, Джон. Такое иногда случается. — О, да? — он усмехнулся. — Ты была в порядке прошлой ночью. — Ты прав. Прошлой ночью со мной все было в порядке. — Девушка в зеркале ванной посмотрела в ответ так же разъяренно, как и я. — Но сегодня утром из моей матки начала хлестать кровь, и теперь мои внутренности словно скрутило в узлы. Это действительно некрасиво. Долгое молчание. — Да. Судороги причиняют невыносимую боль, Джон. Так что, как ты уже мог догадаться, я не в очень хорошем настроении, — сказала я сквозь стиснутые зубы. — Кроме того, у меня болит грудь, и я вроде как хочу кого-нибудь убить. — Эм, хорошо. — Отлично, рада, что мы смогли это обсудить. Пока, — закончила я, нажав на кнопку завершения вызова. Дай мне сил. Я могла бы ударить кого-нибудь, предпочтительно его. Вместо этого я приняла две таблетки «Адвила», вернулась в постель и жалела себя. Именно в таком порядке. Было бы неплохо пообщаться с Джоном и прояснить все затянувшиеся странности. Но прямо сейчас важнее было свернуться калачиком в позе эмбриона. Пару часов спустя вошла мама с любопытным выражением лица и большим белым бумажным пакетом для покупок в руке. — Я обеспокоена. Есть ли шанс, что у тебя есть жуткий, но практичный, богатый тайный поклонник или преследователь, о котором ты хочешь мне рассказать? — Что? — я села, отложив книгу в сторону. — Я только что нашла это на пороге, — сказала она, передавая пакет. — Тампоны, обезболивающее и коробку шоколадных кексов. Неоригинально, но вполне уместно. Я расхохоталась. Она склонила голову набок. — Пожалуйста, объясни. — Я напугала парня своей менструальной яростью, — ответила я, просматривая содержимое пакета. — Хотя, если честно, он отчасти заслужил это. — Хм. — Ее брови оставались нахмуренными, а взгляд озадаченным. — Он часто будет оставлять вещи на пороге? Должна ли я установить камеру с датчиком движения, чтобы взглянуть на него? — Он просто друг, мам. — Да, точно. — Она бросила на меня выразительный взгляд. — Эти кексы из пижонской пекарни. Недешево, малышка. — Пальчики оближешь. — Я открыла коробку, истекая слюной. — И все они для меня. — Я учила тебя делиться, — точно помню, что учила. — Она улыбнулась. — Итак, как его зовут? — Просто друг. — Необычное имя. — Согласна, — я передала ей кекс. — Держи. — О, я не должна, — сказала она, протягивая руку. — Может быть, просто попробовать. Ты не собираешься рассказать мне о нем, да? — Тут не о чем говорить. Мы просто др… — Друзья. Да, я помню. — Она откусила, выражение блаженства появилось на ее лице. — Что ж, я люблю его, кем бы он ни был. Он уже получил мое одобрение. Они божественны. Откусив кусочек от кекса, я улыбнулась. Затем, как только мама ушла, я взяла свой мобильный и набрала его номер. — Привет, — сказала я. — Привет. Ты получила посылку? — Да. Спасибо. — Нет проблем. — Он вздохнул. — Извини за то, что было ранее. — У тебя было право сомневаться. — Я тоже вздохнула. — Мы всегда извиняемся друг перед другом. Что это значит? Он рассмеялся. — Не знаю. — Мой психотерапевт, вероятно, сказал бы, что мы интересные типы личности, решающие проблемы в рамках наших отношений. — Господи, — пробормотал он. — Ага. — Я откусила еще кусочек, с наслаждением пережевывая. — Эти кексы просто восхитительны.