Да-да, помню я тетину мигрень, после того как она ее последний раз успокаивала, все работники поместья попросили расчет. Но оставим темное прошлое лии Аршиссы. Мне пора поторопиться, если не хочу опоздать на сбор и отплытие спасательной группы. И вот, споро надев рубашку и повязав косынку на волосы, так, чтобы скрыть их цвет и длину, я приступила к самой сложной части плана. Надо было снять куртку с заснувшего гостя. Эта деталь туалета была призвана подтвердить всем, что перед ними именно юнга. Все получилось достаточно легко. Ворочаясь во сне, дабы устроиться с комфортом, — что, на мой взгляд, в принципе невозможно, сидя за столом, — молодой человек позволил стянуть с себя верхнюю одежду. Бросив последний взгляд в зеркало, я вышла из каюты. В коридоре все было тихо. Когда добралась до палубы, сердце уже лихорадочно стучало, отдаваясь звонким эхом в висках. Но и на поверхности гулял только ветер, посторонних людей не наблюдалось. Я как можно тише прокралась вдоль борта. — Каким ветром этого юнгу носит? — принесло откуда-то снизу грубый голос. — Капитан, может, проучим его? На военном флоте опоздания неприемлемы, а то можно с хранителем Извечных разминуться. — Не гони волну… — глухо произнес льер Идамас, и я слегка перегнулась через борт, чтобы увидеть говоривших. — О! А вот и он, приливом на волне, — сказал один из моряков, сидящих в лодке. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а уютная вечерняя Звезда робко прикрывалась перистыми облаками, как будто скрывала свою внешность подобно мне. Рассеянный свет не позволял рассмотреть тех, кто хотел проучить бедного юношу, но и мои черты скрывал довольно неплохо. — Кончай водоросли жевать и спусти уже свой зад в шлюпку. Я чуть было не возмутилась такому беспардонному обращению с моей светлостью, но вовремя вспомнила, что перед ними юнга и, значит, маскарад удался. С трудом преодолев висячую лестницу, села на корме на свободное место и затихла. — Отчаливаем, — негромко произнес капитан, но был услышан, и гребцы налегли на весла. Я сидела тише воды, ниже… кормы, но капитан все равно постоянно оборачивался и кидал на меня подозрительные взгляды. — Криспер, что ты вцепился в борт, как кисейная барышня? Я тут же одернула руки и сложила на коленях. При отсутствии веера совершенно не знала, чем их занять. — Пройди на нос и займись уже своими прямыми обязанностями. Я все-таки бросила на тара Турмалинского злой взгляд, надеясь, что под покровом темноты он этого не заметит. Ну почему мне заранее никто не объяснил, какие такие обязанности есть у юнги на носу? С трудом сохраняя равновесие на неустойчивой посудине, я начала пробираться вперед, шаг за шагом, удерживая руки от желания схватиться за ближайшее крепкое плечо и не отпускать до самого берега. И тут случилось это… Было пройдено уже больше половины пути, я так сосредоточилась на своей цели, что не замечала раздающихся по сторонам покашливаний и непонятных сдавленных звуков. Все чувства обострились до предела — мне предстояло пройти мимо Лариона, не отрывающего от меня подозрительного взгляда. Я демонстративно его не замечала, пока не раздался всплеск воды и лодку не закачало из стороны в сторону. Голова закружилась, и без того ненадежная опора начала уходить из-под ног, и, неловко взмахнув руками, я упала точнехонько на колени самого молодого командующего эскадрой Америи. — Хм, юнга, вы хорошо себя чувствуете? Я попыталась молча сползти на дно лодки и добраться уже до места назначения. Не тут-то было! Крепкие руки, обхватившие меня за талию и поверх бедер, надежно удерживали на месте. — Криспер, мой мальчик, — неожиданно выдохнул мне на ухо Ларион, — если бы я раньше знал, что у тебя такая… м-м-м… женственная фигурка… С этими словами одна рука нахала переместилась на мою нижнюю округлость, а вторая потихоньку подбиралась к верхней. Сопротивляться действиям тара было неимоверно сложно, так как от дыхания, щекотавшего шею, непонятная дрожь распространялась по телу. — Я бы никогда не взял тебя на флот! Последняя фраза, произнесенная громко и четко, вызвала громоподобный смех присутствующих. А у меня путались мысли, мешая выдать достойный ответ. — Лия Армель, — тяжело вздохнув, но при этом не убирая от меня своих наглых ладоней, произнес капитан, — если бы вы сразу сказали, что любите плавать в море, мы бы периодически делали остановки. Удовлетворять потребности высокопоставленных гостей на судне — наш долг. — С чего вы взяли, что я люблю плавать? И отпустите меня наконец! — А разве не любите? Вы с таким упорством напрашиваетесь на водные процедуры, что вывод может быть только один. Да и в первый раз мы, кстати, выловили вас в море. Зря вы не послушались моего совета остаться в каюте… Эти слова были сказаны таким тоном, что у меня замерло сердце от нехороших предчувствий. А коварный тар, как специально, выдерживал паузу, прежде чем вынести приговор. Неожиданно я поняла, что он мягко и ненавязчиво поглаживает меня по бедру и, как будто задумавшись, выводит пальцем замысловатые узоры. Учитывая количество неотесанных мужланов вокруг, я не рискнула вслух выразить свое возмущение. Тем более это только привлекло бы ненужное внимание к действиям капитана, в темноте не особо заметным. Схватив наглеца за кисть, я предприняла очередную попытку сползти с чужих коленей, но их хозяин тут же встрепенулся и озвучил вердикт: — Выбирайте — вы возвращаетесь на корабль вплавь, так как брать женщину с собой на операцию я не собираюсь, либо… — Либо! Я выбираю «либо». — Не плыть же мне самой до судна, раскачивающегося на волнах чуть ли не у горизонта. — Но вы даже не услышали, какую я предлагаю альтернативу. — В голосе льера Идамаса явно сквозила насмешка. — Что может быть хуже, чем добираться вплавь? — Ну как вам сказать. А вдруг я попрошу «десять поцелуев принцессы»? — Принцессы Аниты? — Я наконец-то вырвалась из крепкого захвата, и тут же чуть не упала на другого моряка, но меня удержали за руку. Лодка мягко стукнулась о дно, давая понять, что дальше ее нужно вытаскивать на берег руками. — Что же вы раньше не сказали, что хотите поближе с ней познакомиться? — Я поняла, что злюсь, но из-за чего родилось это чувство, разобраться не могла. Да и время для размышлений было неподходящее, отчего злость только усиливалась. Не дожидаясь помощи, я спрыгнула в воду и выбралась на сушу, с удивлением осматривая нахлебавшиеся воды сапоги. Сняв один, я попыталась опорожнить его, стоя при этом словно цапля. — При чем здесь Анита? — Сзади на талию легли сильные мужские ладони, не позволяя мне упасть носом в песок. — Вы опять меня неправильно поняли? — А вы знаете еще какую-то принцессу помимо нее? Я развернулась в руках Лариона, чтобы видеть его лицо. Однако вместо ответа услышала лишь тяжелый вздох, прорвавшийся сквозь усталую улыбку. Решив завершить неприятный разговор, я неосмотрительно перевернула свой сапог, и с громким «плюх» вода вылилась на обувь тара Турмалинского. Мы одновременно посмотрели вниз. — Так о какой альтернативе вы говорили? — как бы невзначай спросила я. — Видите эту шлюпку? — Капитан махнул рукой в сторону моря. — Она полностью в вашем распоряжении, как и ее весла. Я кинула взгляд на обсуждаемый предмет. По-моему, это не шлюпка, а целая ладья. Даже если я встану аккурат посередине, чтобы дотянуться до обоих весел одновременно и при этом не упасть, вряд ли у меня получится грести в позе морской звезды, выкинутой на берег. — Льер Ларион, вы не поможете мне осушить и второй сапог, пока я всесторонне обдумываю ваше предложение? Он молча опустился передо мной на одно колено, ловко взялся правой рукой за ногу, а левой за пятку сапога и легким движением освободил одно от другого. В целом его коленопреклоненный вид у моих ног мне понравился. Надо чаще давать тару повод занимать столько эффектную позицию. — Я выбираю третий вариант! — Это который из двух предложенных? — В вопросе Лариона послышались явные смешинки, когда он поднимался с колен. — Тот, где вы предлагаете мне подождать вас в этой уютной тихой бухте, сидя в лодке с чашечкой чая. — Капитан, — прервал нашу пикировку один из матросов, — Грем нашелся. Маговоз готов к отлету. — Где он? От резко посуровевшего голоса моряки засуетились, и перед нами предстал добытчик данной операции. — Итак, квартирмейстер, видишь вот эту лию? Последовал утвердительный кивок. — Доставишь ее на борт и проследишь, чтобы она зашла в свою каюту и не выходила из нее до нашего возвращения. — А если с вами что-нибудь случится? — Конечно же, на подобный вопрос отважилась именно я. — Вы настолько не верите в успех нашей операции? — Льер Идамас вопросительно изогнул бровь. — А если корабль пойдет на дно, мне тонуть вместе с ним? — Без вашей помощи с моим кораблем ничего не случится. — А если… — Хватит придумывать отговорки и откладывать неизбежное! Мы уже задержались по вашей милости, и это может сулить определенные проблемы. Грем, забирай пассажирку и отчаливай! Мы проследим. Под суровыми взглядами стаи морских волков я полезла обратно в шлюпку. Следом двигался мой конвоир и перевозчик с каким-то непонятным баулом на плече. — Грем, ты что, прибарахлился, пока был на задании? — засмеялся кто-то из команды. — Дубина ты стоеросовая, — отмахнулся моряк. — Это маговоз. Я продам его знакомому магу и получу неплохую выручку. — Так они же не работают за пределами этих мест! — А кто-нибудь это проверял? — усмехнулся опытный делец. Спустя несколько минут я стояла в лодке и смотрела на оставшихся на берегу людей. Точнее, на одного человека, который сейчас поднес к губам сложенные «шариком» руки, подержал их так пару мгновений, а затем раскрыл ладони и подул. Шлюпка, разрезая волны, устремилась к кораблю. А до меня долетел легкий ветерок, окутал древесным ароматом калабрийского бергамота с пикантной цветочной ноткой чудной жимолости и прошептал на ушко: «Вам очень идут эти брюки, лия. Зря вы не носили их раньше». Вот же морской демон! И все-то он успел подметить в темноте. А мне теперь из-за него новый план действий продумывать! Собственно первоочередной задачей являлось устранение моего конвоира. Нет, убивать его я не собиралась — слишком много чести. Но вот расстроить нервишки можно. Претворить план в жизнь было не сложно. Всего-то изобразить из себя капризную светскую барышню: тут мне сидеть неудобно, а на корме поддувает, а с левого борта брызги от весла летят, то я буду выходить из лодки, то не буду, подниматься по веревочной лестнице опасно, а потом… сломать ноготь и устроить истерику. Заставить проводить меня до каюты, а по дороге обвинить его же в преследовании благовоспитанной девушки, первой фрейлины принцессы. В арсенале у настоящей придворной дамы много сюрпризов. Когда я хлопнула дверью по носу бедняги Грема, его лицо уже было красным от сдерживаемых чувств, а из ноздрей чуть ли не пар валил от клокотавших внутри эмоций. Множество цветистых и забористых ругательств неслось по коридору следом за удаляющимся моряком. А теперь мне стоило поторопиться. Неизвестно, как действует эта рабская привязка к семейству таров Турмалинских и когда меня накроет очередная волна. — Армель, деточка, что ты так дверью хлопаешь? Тетушке любимой отдыхать мешаешь. — Морская свинка потянулась на своей «перине», а затем спрыгнула на пол и направилась в сторону стола. — Вон и гость твой, того гляди, проснется. Все чего-то бормочет и ворочается. Острой болью вспыхнул проклятый знак печати на бедре. Стон удалось сдержать, чтобы не пугать мою пушистую дуэнью, но она все равно заметила неладное.