— Я поняла, отец. Но мои наблюдения говорят об обратном. В любом случае буду держать ухо востро. — Такого случая не будет, родная. Ты остаешься дома! А через неделю мы съездим в наше тарство. В связи с твоей пропажей его величество дал мне отпуск и, узнав о счастливом спасении, полагаю, не станет его отменять. — Но, папочка, я должна вернуться. — Почему? Пока что я не услышал ни одного довода. — Понимаешь… до смерти Орион Сельтор успел поставить мне магическую метку, которая ограничивает… свободу. Я не могу находиться на большом расстоянии от Лазара. — А может, это очередная уловка охочего до власти мужчины? — Инцидент, выявивший свойства клейма, случился до того, как раскрылось мое инкогнито. И произошло это вдали от мастера Материй. — Все равно, ни о какой поездке не может идти и речи! Тем более пока не встретишься с дядей. — Я себя хорошо чувствую, отец. Не надо отвлекать его от дел. — Для Асхата ты важнее любого другого пациента. Тем более он уже в пути. — Ох и достанется мне от дяди… — вздохнула я. — Рассказывай дальше, родная. Что еще интересного с тобой произошло? — Прежде чем продолжу, повторюсь — мне придется вернуться на остров. Льер Лазар обещал помочь снять клеймо, и остается только поверить ему на слово. — А почему он не может остаться у нас в гостях и продолжить свои исследования в тишине и покое? — Лазар забрал тарские регалии брата с собой. А тому, чтобы вступить в права наследования, без них никак. Поэтому вернуться придется в любом случае. — Пусть отошлет брату почтового дракона. А если вспомнить, что новому тару все равно придется предстать перед королем, Лазар может легко дождаться его здесь. — Ну папа! — Признавайся, зачем ты хочешь вернуться на остров? — Ну-у-у… — замялась я, не зная, с чего начать. — У него там своя лаборатория, в которой он сможет быстрее раскрыть тайну метки. — Поймав суровый отцовский взгляд, я попыталась подобрать более достоверный аргумент. — Там столько всего интересного… Благоприятный климат для восстановления здоровья. Плодородная земля, ждущая крепкой хозяйской руки… Залежи драгоценных камней и замечательная бухта для своего небольшого военного флота… — Армель! — Да, папочка? — Останешься дома. И никаких планов по захвату власти! — Но почему другим можно, а мне нельзя? — обиделась я на отца. — Потому что у других это только планы, а тебе же хватит ума и упорства воплотить задуманное в жизнь. — Ну папочка! — Нет! Я все сказал! Шмыгнув носом, я полными слез глазами посмотрела на отца. Нижняя губа задрожала, пальчики потянулись к платочку… — Снежинка, не забывай, что тебе не стоит плакать, тем более что в этот раз слезы не помогут. Мне твоя идея абсолютно не нравится — и точка. — Но ты ведь сам хотел, чтобы я вышла замуж за богатого и хорошего человека! — Начнем с того, что в приоритете был именно хороший человек, а все остальное шло бы приятным дополнением. Что же касается нового тара Турмалинского, то ты даже не знаешь, как он выглядит. Я, признаться, тоже. Слышал о сыновьях Ориона, но байки о нездоровых любовных похождениях старого тара затмевали любые другие сведения. Я как-то даже не задумывался об их личностях. Как оказалось, зря. Надо будет поговорить с королем. Начав рассуждать вслух, отец постепенно погрузился в свои мысли, изредка что-то бурча под нос. Ну вот, как всегда! Я ему такой выгодный вариант предлагаю, а он — противится. Да, я не спорю, что может быть опасно и даже чуточку страшно — но оно того стоит! А уж власть и дополнительный голос в Совете… м-м-м. — Папуль, я пойду к себе? — Иди, Снежинка, отдыхай. Кстати, выбери на завтра время, когда сможешь посетить короля. Да и принцесса Анита волновалась. — Хорошо, папуль. Поцеловав родителя в щеку, я отправилась в свои покои, по дороге обдумывая, какие доводы и аргументы могли бы положительно повлиять на его решение. Толковых мыслей не появлялось, так что я решила дождаться приезда дяди, чтобы попросить совета у него. Главное во всей этой суматохе не забыть придумать, как вычислить личность предателя, сдавшего меня покойному Ориону Разящему. Но это все позже, а пока — отдых! * * * — Ну и где моя горе-племянница? — послышался голос дяди из гостиной. — Бесенок, хватит притворяться спящей. Улыбнувшись, я сладко потянулась, а потом соскочила с постели и, накинув халат, выскочила из спальни. Льер Асхат Шанталь, младший брат папочки, как раз раскладывал на столе бутылочки всевозможных цветов. Однажды он пытался научить меня делать настойки и различать лечебные травы, но быстро забросил это неблагодарное занятие. Не было у меня склонности к целительству. Зато дядя славился своим даром на все королевство, заслужив звание лучшего мастера Жизни. — Дядя! — Армель! — Повернувшись на голос, он заключил меня в свои медвежьи объятия, басовито рассмеявшись. Внешность у него была запоминающаяся, внушавшая трепет, потому благородного целителя частенько принимали за костолома и этим неизменно вызывали добродушную улыбку. А уж когда он находился в обществе своей миниатюрной жены, то и вовсе удостаивался звания великана. Однако близко знавшие дядю Асхата люди неизменно повторяли одно — наидобрейшей души человек. Он всегда боролся за своих пациентов до последнего и частенько выигрывал у Смерти, забирая больных из-под самой косы. — Так, посмотрим, что тут у нас. Небольшое истощение, остаточные симптомы нервного срыва, легкая форма простуды и… измененная энергетическая структура. Это что еще такое? — Вы еще с папой не разговаривали, да? — Он отправился к королю на аудиенцию, вернется только к ужину. А что Амиран должен был мне поведать? — Историю моего похищения и все последствия. — Это все рассказать мне можешь и ты, пока будем проводить лечение. Вздохнув, я принялась в очередной раз пересказывать свои приключения, с ужасом понимая, что предстоит проделать то же самое еще как минимум три раза — перед королем, принцессой и подружками. Правда, для всех версии будут немного разными, но все же быть в центре внимания так утомительно… Если это, конечно, не королевский бал. — Вот так вот я и оказалась дома, с клеймом на ноге и грандиозными планами в голове, — закончила я свое повествование. — Бесенок, прости, но на сей раз я солидарен с твоим отцом. Что-то тут нечисто… Совсем нечисто. — А я так надеялась на вашу помощь и понимание. Дядя, мне совершенно необходимо вернуться во владения тара Турмалинского! — Армель, ты и без этого тара прекрасно проживешь. Зачем тебе лишняя головная боль? Ты хоть представляешь, какой это труд — поднять доходы тарства? Да я в свое время, пока изучал все аспекты ведения хозяйства, чуть умом не тронулся. А ты замахнулась на такое грандиозное предприятие! Зачем тебе это, Бесенок? Наслаждайся жизнью и свободой. — Так я этого и хочу! Но чтобы получить полноценную жизнь и свободу, мне нужно устойчивое и надежное место в обществе и Совете. Я хочу, чтобы с моим мнением считались, а к словам прислушивались. И, между прочим, у меня есть на кого равняться. — Ты опять про Инею? Ох, Бесенок. Я уже жалею, что когда-то рассказал тебе эту историю. — Я, между прочим, тоже. — Отец, как всегда, появился в комнате бесшумно. — Это после твоих сказок у нее стали формироваться захватнические планы. — Ничего подобного! — возмутилась я, послушно глотая противное на вкус лекарство. — Я всегда знала, чего хочу от жизни. И голос в Совете — один из обязательных пунктов. — Снежинка, никакого Совета! — стукнув кулаком по столу, рыкнул отец. Ой, кажется, довела! Говорила мне маменька, что к мужчинам особый подход нужен, а я опять поспешила. Одно слово — папенькин характер. Как и он, всегда иду напролом к намеченной цели, свято веря, что просчитала все последствия. — Запру в комнате, и будешь сидеть, ноликом вышивать! — Брат, вообще-то вышивают крестиком… — Без разницы! Главное, что дома и под надзором! — Сбегу, — обиженно сообщила я отцу. — Вроде бы в строгости воспитывал, учил старших слушаться. В кого она такая пошла? — вздохнул родитель, опускаясь в кресло. — Даже не могу предположить, — засмеялся дядя, протягивая мне мятный леденец собственного приготовления. — Папуль, дядя, я ведь действительно хочу как лучше. Неужели вы не понимаете, что при участившихся столкновениях между тарами нам необходима дополнительная военная поддержка? — А про столкновения-то ты откуда знаешь? — удивился мастер Жизни. — Из дворцовых сплетен, — не моргнув глазом соврала я.