– Спать. Со мной, – повторил император, глядя на меня невинным взглядом ребенка. В голове у меня крутилось множество всяких прекрасных ругательств, и мне страшно хотелось применить их все к стоящему передо мной мальчишке! Блин, я же обещала больше его так не называть, если он спасет мою шкуру от стрел и мечей наемных убийц… Стараясь подавить возмущение, что яростно клокотало внутри меня, я придала своему лицу спокойное выражение лица и вежливо обратилась к императору: – Ваше Величество! Никогда и ни при каких обстоятельствах я с вами спать не буду. Это удел ваших наложниц и вашей жены, которая уже давно мечтает о ночи спать с вами. На последних словах я сделала заметный акцент, внимательно глядя в лицо императора и пытаясь считать его эмоции. Если его это и задело, то он не показал вида. – Раз не собираешься спать со мной, тогда хотя бы проводи до дворца, – сказал он, улыбаясь так мило, что отказать ему было совершенно невозможно. Ладно, провожу его, чего уж там. От этого с меня не убудет. В ответ же я лишь кивнула императору и он, довольный, махнул рукой Рину и направился в сторону дворца. Мы с Фангом последовали за ним. В этой части Запретного города было намного светлее, чем в остальных. Я будто бы шла по таинственному саду, озаренному множеством дрожащих огоньков, и видела буквально каждую мелочь. Гулять тут ночью было бы сплошным удовольствием, если бы не таящийся во мраке убийца. У входа в императорские покои Юньвэнь замялся. Потоптался на месте, промычал что-то непонятное себе под нос и кинул на Фанга недовольный взгляд. Телохранитель понял намек и поспешил ретироваться. Я тоже двинулась за Фангом, но император схватил меня за руку. Я непонимающе уставилась на него. Так и хотелось брякнуть что-то типа «ну че тебе еще надо, а?». – Я-я-я, – промямлил Юньвэнь. – Я-я-я…хочу чая! Да! Очень хочу чая! Радости моей не было предела… – Сейчас приготовлю, – сказала я, понурившись. – Нет-нет! – замотал руками Юньвэнь. – Пусть приготовит и принесет твоя служанка. А ты только нальешь мне. Посмотрев на императора как на дурачка, я пожала плечами и попросила у стоящей перед дверями служанки передать Чун просьбу приготовить чай и принести его императору. В покоях Юньвэнь добрел до постели и мешком упал на мягкую перину. – О-о-ох! – простонал он в подушку. – Как же хочется спать. – Ну так спите, – посоветовала я. Раз так хочется, пусть ложится и закрывает глаза. Зачем еще чаевничать собрался? – Я не могу. – Почему? – Потому что я хочу не просто уснуть, а выспаться, понимаешь? – И что мешает? – Бессонница. – Ничего страшного, – отмахнулась я. – Попьете ромашкового чая и уснете как младенец. Юньвэнь приподнял голову и посмотрел на меня уставшими и покрасневшими газами. – Мне не помогает ничего. – Так уж и ничего? – не поверила я. Император уверенно кивнул. – А овец считать не пробовали? – Овец? – Раз овца, два овца, три овца… – Я обычно считаю драконов, – сказал Юньвэнь, снова уронив лицо на подушку. – Только это тоже не помогает. – Может, вам сходить к вашей супруге? – И что меня заело на его личной жизни? Какая мне вообще разница, что у него на личном фронте происходит? На мой вопрос Юньвэнь никак не отреагировал. Некоторое время он так и лежал, уткнувшись лицом в подушку, пока вдруг резко не поднялся и не посмотрел на меня горящим решимостью взглядом. Я напряглась. Взгляд этот мне не понравился. – А знаешь, кое-что мне все-таки помогает, – загадочно начал он. – И что же? – спросила я, чуя недоброе. Юньвэнь поджал губы и отвернулся. Мне показалось или у него порозовели щеки? – Ты, – еле слышно сказал император. – Почему-то, когда ты рядом, я быстро засыпаю и сплю всю ночь как убитый. – Чай, наверно, помогает, – буркнула я, теребя выбившуюся из причёски прядь. – Помогают твои визиты. – Вам так кажется, – отмахнулась я. Император печально вздохнул. Не то, чтобы я не верила его словам, просто как вообще человек мог помочь кому-то уснуть? Если только он не поет колыбельную или не рассказывает скучную сказку. – Не знаю, как это работает, но рядом с тобой мне спокойно, – разглядывая свои руки, сказал Юньвэнь. – Все волнения куда-то исчезают, а проблемы уходят на второй план. Я будто бы оказываюсь в комнате, где вместо стен – облака. Они обволакивают меня, дарят приятную прохладу и умиротворение, а еще пахнут тобой. Император поднял голову, и его темные блестящие глаза встретились с моими. На мгновение я потеряла ощущение действительности, утонув в этом бездонном взгляде. Все мысли разом улетучились, и во всем мире для меня остались только эти невероятные глаза… – Ваше Величество! Пришла служанка с чаем! – раздался за дверями голос евнуха Пана. Я вздрогнула и нервно заморгала, приходя в себя. Юньвэня этот крик тоже застал врасплох. Хриплым голосом он велел пропустить служанку. Чун вошла в покои императора и, пошатываясь, медленно подошла к столу. Я заметила, что руки девушки сильно дрожали, да и сама она была бледной и какой-то напуганной. – С тобой все хорошо? – шепнула я, забирая у нее поднос с чаем. Девушка неуверенно кивнула. – Ступай, отдохни. Я волнуюсь за тебя. – А вы? – тихо спросила Чун. – Я пока останусь. Сложив все еще дрожащие руки на животе, Чун низко поклонилась императору и поспешно покинула его покои. Я налила чай для себя и, понюхав его, поднесла к губам. – Если не хочешь, можешь не пить, – вдруг сказал Юньвэнь. – Я должна попробовать его первой. – Евнух Бо недавно еще раз прочитал нам лекцию о том, что мы должны по первому требованию императора дегустировать его еду и питье. Я, разумеется, еду пробовать не собиралась, а вот чай пить не боялась – его же готовила Чун. – Тебе не обязательно пробовать первой, если ты этого не хочешь, – повторил император. – Я тебе доверяю. А я доверяю Чун. Да и пить этот вечерний травяной чай мне действительно не хотелось. После него во рту стояла дикая горечь, которую ничем нельзя было заесть. – Позвать евнуха Пана? – спросила я скорее больше для приличия, мол, я за нашего императора очень волнуюсь. Юньвэнь помотал головой и потянулся к чайнику, но я опередила его и, со словами «это моя работа», налила в его чашу горячего терпкого напитка. Император благодарно кивнул, подождал некоторое время, пока чай немного остынет и, усиленно на него дуя, принялся пить. Все это время я украдкой наблюдала за ним. Юньвэнь выглядел совершенно измученным. Недосыпы, государственные дела и покушение на охоте совсем извели его. Надеюсь, от чая он быстро уснет и проспит до самого утра. Когда чаша опустела, Юньвэнь перевернул ее и поставил на поднос. Я поспешно собрала чайные приборы, взяла поднос и вышла из-за стола. Император кинул на меня печальный взгляд и, ничего не сказав, встал со стула и подошел к постели. Стоя ко мне спиной, он развязал пояс и скинул с себя халат, оставшись в рубашке и штанах белого цвета. Поняв, что уже пялюсь на императора в открытую, я развернулась и быстро пошла к выходу, но на середине пути вдруг остановилась и замерла. «Я не усну без тебя», – раздался у меня в голове голос Юньвэня. Обернувшись, я встретилась взглядом с императором. Некоторое время мы, не моргая, смотрели друг на друга, а потом я вздохнула и, вернувшись, поставила поднос обратно на стол. – Побуду с вами, пока вы не уснете, – буркнула я, садясь на ближайший к кровати стул. Лицо Юньвэня засияло счастливой улыбкой. Я невольно засмотрелась на обозначившиеся на его щеках ямочки, но тут же одернула себя и как можно недовольнее сказала: – Только засыпайте быстрее. У меня еще куча дел.