Распустив волосы, Юньвэнь задумчиво посмотрел на себя в зеркало. – Ей больше нравится, когда они полностью собраны или частично? – пробормотал он себе под нос, а потом, спохватившись, отпрянул от зеркала и произнес: – Небеса, о чем я только думаю?! Раньше Юну не было никакого дела до своего внешнего вида. Это было заботой слуг, которые каждый божий день кружили перед ним, приводя лицо и волосы в порядок и наряжая его тело в богатые одеяния. Сейчас же Юн придирчиво выбирал себе одежду и масла, которые слуги наносили на его кожу. Он выпытал у Майи, запахи каких растений она не любит и запретил слугам использовать их не только на нем, но и на себе. Видимо, и в правду, любовь меняет людей… Захотев пить, Юн потянулся к подносу, но на нем стоял лишь один чайник, без чаши. Поворчав немного, император взял чайник и начал пить из носика. Его жажда оказалась намного сильнее, и Юн не мог оторваться от чайника, жадно глотая прохладную воду. Практически допив все, он неудачно вдохнул, подавился, начал кашлять и залил рубашку оставшейся водой. – О, боги, – простонал Юньвэнь, осматривая свою мокрую одежду. Он не любил промокать, поэтому сразу же стянул с себя рубаху, оставшись лишь в штанах. Императорские покои отапливались хорошо, и зимой можно было смело ходить голышом даже с приоткрытыми окнами. Юну же и без верхних одежд было жарко. Скорый приход Майи взволновал его так, что казалось, будто кровь в его жилах вот-вот закипит. В голову начали приходить совершенно непотребные мысли. Как выглядит Майя без одежды? Какая у нее фигура? Такая же она раскрепощенная и напористая в минуты близости, как и Цюань? О своей жене Юн никогда так не думал. Он всегда воспринимал ее больше как сестру, и поэтому, когда она раздевалась перед ним, пытаясь соблазнить, ему было неприятно. Приходилось прикрывать глаза и ненадолго отключать разум, полностью отдавшись нарастающему желанию его тела. Майю же Юн хотел и душой, и телом. Фантазии об их близости он гнал из своей головы, считая, что если постоянно мечтать об этом, то этого никогда не произойдет. Да, любовь не только меняет, но еще и терзает. И пусть Юн бодрился и старался не показывать вида, как его задели слова Майи о том, что она его не любит, душа у него все же болела. Смотреть на любимую теперь было еще больнее, но желание видеть ее также росло со страшной силой. Боль и радость соревновались между собой, и пока ни одно из чувств не уступало другому. Прошло довольно много времени, а в покои так никто и не пришел. Пропали и слуги, которые должны были принести ужин, и евнух Пан с Майей. В голове императора начали зарождаться тревожные мысли о том, что с Майей могло что-то случиться. Скрипнула створка раскрывшегося настежь окна. Холодный ветер влетел в покои, задувая свечи одну за другой. Юн направился к окну, чтобы закрыть его, как вдруг створки второго тоже распахнулись, и новый порыв ледяного ветра мгновенно задул оставшиеся свечи. В покоях воцарился полумрак. Где-то у двери скрипнула половица. Юн замер и прислушался, но кроме гула сквозняка ничего не смог услышать. Скользнув взглядом по заправленной постели, император медленно двинулся к ней с целью достать из-под подушки спрятанный там кинжал. Холодное лезвие клинка прижалось к его горлу, а чьи-то пальцы больно впились Юну в плечо. – Ни шагу, иначе я вспорю тебе глотку, – послышался сзади приглушенный голос. Юн замер и мысленно выругался. До кинжала оставалось всего три шага. – Кто ты? – спросил император. – Так я тебе скажу! – небрежно бросил человек глухим голосом. Похоже, он был в маске. – Ты от Чжу Ди? Пришел меня убить? – продолжал интересоваться Юньвэнь, не сводя глаз с заветной подушки. Человек за его спиной надменно фыркнул. – Не хочу марать руки грязной кровью внука бунтовщика. – Ты из шеньши, – понял Юн. На мгновение человек впал в замешательство, и это стало для Юна еще одним подтверждением его догадки. – И что же хотят шеньши, если не моей смерти? – спросил Юн. – Твоего свержения и воцарения истинного правителя из династии Юань! – Они все мертвы, – напомнил Юньвэнь. Черт, как же не вовремя он прогнал всех слуг и Фанга. Еще и евнух Пан где-то шляется! – Истинный сын Неба жив и ждет своего часа! – фанатично заявил человек. – И кто же он? – полюбопытствовал Юн. Возможно, если ему удастся разговорить его, то шеньши потеряет бдительность, и Юн сможет высвободиться и взять кинжал. Против меча, конечно, с ним долго не протянешь, но Юну надо всего лишь продержаться некоторое время, пока не придет кто-то из слуг. – Хватит разговаривать! – вдруг взбеленился шеньши. Он сильнее прижал клинок к шее Юна, и тот почувствовал, как по коже потекли струйки теплой крови. – Нам надо, чтобы ты издал указ об упразднении ванов! – Что? – удивился Юньвэнь. –Зачем это вам? – Глупый мальчишка, – фыркнул шеньши. – Чтобы сыновья бунтовщика, лишившись всего, объединились и пошли войной на Нанкин. Вы перегрызете друг друга и спалите все вокруг. Тогда из пепла, как феникс, восстанет новый правитель, истинный сын Неба! В плане шеньши присутствовала логика, но вот часть с наследником была похожа на детскую сказку. Юн был уверен в том, что его дед уничтожил всех потомков Юань. Исключено, что кто-то мог выжить. – В твоем плане есть пара недочетов, – самоуверенно заявил Юньвэнь, стараясь казаться расслабленным и невозмутимым. – Во-первых, Чжу Ди живуч, как таракан. Ни мне, ни вам с ним не справиться. Уничтожив меня, вы только сделаете ему большое одолжение, потому что с вами ему будет намного проще. – Чушь! – выкрикнул шеньши, крепко впиваясь в плечо Юна своими костлявыми пальцами. – У него нет сильных войск. – У-у-у, ваши осведомители плохо выполняют свою работу. Мои шпионы доложили мне, что Чжу Ди тайно собирает большую армию и укрепляет Пекин. Не веришь – съезди сам и посмотри. Шеньши замялся, но хватку не ослабил. Юньвэнь напряженно ждал подходящего момента. – А что второе? – недовольно спросил шеньши. Значит, все же поверил словам Юна. – А во-вторых, у вас нет наследника Юань! – уверенно объявил император. Руки шеньши нервно затряслись от злости. Он громко засопел и захрипел, а потом воскликнул: – Наследник есть! Он – ребенок наложницы Былигту-хана, сына последнего императора Юань Тогона Тэмура! – Сказки, – прокомментировал его пылкие слова Юньвэнь. – Я знаю, что у вас нет фактического предводителя. Вы действуете все вместе и никак не можете прийти к общему мнению. – Истинный сын Неба еще не знает, кто он на самом деле! – взвизгнул шеньши. Из-за накала чувств он отвлекся и ослабил руку с мечом. Клинок заметно ушел в сторону от шеи и Юн, уже давно готовый к этому, резко наклонился вперед, вырываясь из захвата противника. Лезвие меча слегка чиркнуло его по правой стороне шеи, но Юн не обратил на это внимание. Два быстрых шага к постели, протянутая к подушке рука, но вот клинок снова блеснул у него перед глазами, упершись концом в спину со стороны сердца. – Глупая попытка, – злобно бросил сзади шеньши. – Я знаю, что у тебя под подушкой лежит кинжал. Оставь надежды взять его. Подними руки и повернись ко мне. Тихо выругавшись, Юньвэнь поднял руки и медленно повернулся. Шеньши был ниже его на целую голову. Худощавый, миниатюрный и весь трясущийся от злости человек, одетый во все черное, включая деревянную маску на лице. – Продолжим наш разговор, глупый император, – глухо проговорил шеньши. – Завтра ты издаешь указ об упразднении ванов. – А то что? Убьете меня? – хмыкнул Юньвэнь. В последнее время своя смерть перестала пугать его. Куда страшнее была смерть близкого, и стоящий напротив человек прекрасно это понимал. – Если ты не подчинишься, умрет твоя любимая жена Ли, – с нескрываемым удовольствием в голосе сказал шеньши. Юньвэнь печально усмехнулся. Он был готов к такому ответу, но полагал, что это будет не Майя, а Цюань. Значит, эти бунтовщики хорошо осведомлены о его окружении. – Если ты сомневаешься, то позволь сказать, что за твоей женой следят наши люди, и я знаю, что сейчас она собирается к тебе на ужин. От твоего решения зависит то, какой ты ее сегодня увидишь: живой или мертвой. От этих слов внутри у Юньвэня все затрепетало от злости. Он крепко сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Сейчас он ничем не должен выдавать свои чувства. – Я согласен, – после недолгого молчания бросил Юньвэнь, злобно глядя на шеньши. – Завтра указ будет составлен, и я заверю его своей печатью. – И да начнется хаос! – обрадованно произнес шеньши, мерзко смеясь. – Если ты не сдержишь свое обещание, твоя любимая жена умрет, а за ней мы начнем убивать оставшихся близких тебе людей. Кажется, их не так уж и много, так что советую не обманывать нас, и сделать все, что от тебя требуется. Юньвэнь лишь кивнул, демонстрируя свое покорное согласие. Еще ни разу собственная беспомощность так не раздражала императора, как сейчас. – А теперь ты позволишь мне тихо уйти, – произнес шеньши, медленно пятясь к открытому окну и продолжая держать клинок на вытянутой руке. – Не вздумай глупить. Борясь с желанием схватить кинжал и кинуться на шеньши, Юн продолжал стоять на месте, дрожа от гнева. Когда шеньши выскользнул наружу, император кинулся к выходу из покоев, распахнул двери, но никого не увидел. Впервые послушание слуг так разозлило Юньвэня. Зарычав от негодования, он кинулся на улицу за шеньши, и, огибая дворец, чуть не сбил с ног спешащую к нему Майю. – Господи! Ты почему полуголый?! – воскликнула она, глядя на него округлившимися глазами. – Ты в порядке? Цела? – забеспокоился Юн. Схватив девушку за плечи, он лихорадочно начал ее осматривать. – Почти, – ответила Майя, недовольно морщась. – Сегодня мне подали несъедобные грибы. Я от них отказалась, потому что не ем сомнительную пищу, а вот одна из служанок была очень голодной, и я позволила ей их съесть. Девушка слегла с расстройством желудка. – Грибы кто-то отравил? – сдавленно сглотнув, спросил Юньвэнь.