Донгэй и Ичиро одновременно выжидающе уставились на Ланьлина. – Что?! – пожалуй, чересчур громко воскликнул художник. – Мы ждем от тебя сведений, – пояснил Донгэй. – Ты же на этом собаку съел. – Так-так! – Юньвэнь упер руки в бока и с интересом уставился на Ланьлина. Ухажер императорской жены явно сдрейфил. – Да не хожу я по борделям! – возмутился он. – Тем более, по мужским. – А как ты понял, что это мужской бордель? – тут же поинтересовался Ичиро. Ланьлин закатил глаза и недовольно произнес: – Акация символизирует тайную любовь. Ее обычно дарят друг другу мужчины, которые… Ну, сами понимаете. – А говорил, что по борделям не ходишь. Вон как осведомлен хорошо о том, где можно найти тайную любовь, – смеясь, продолжал дразнить друга Ичиро. – Да не нравятся мне мужчины! – краснея, закричал Ланьлин. – Я любою женщин! Женщину! Одну! – О-о-о, – протянул Ичиро. – Нашего любвеобильного Ланьлина кто-то околдовал? Признавайся, кто она? Служанка? Минцзи? – Или все же евнух, – равнодушно добавил Донгэй, чьи глаза откровенно смеялись. – Да идите вы! – в сердцах бросил Ланьлин. – И не приставайте ко мне больше с подобным. Я завязал. Драконы принялись снова галдеть и смеяться, но Юн осадил их громким окриком, и мужчины сразу же притихли. – Дело нешуточное, – строго сказал император. – Найдите мне этого подражателя в самые короткие сроки. Не хватало еще, чтобы они с Призраком объединились. Взглянув на меня, Юн более мягким голосом сказал: – Поможешь им, хорошо? Я кивнула. В моих глазах застыл немой вопрос: «Куда ты собрался?». У меня не было уверенности, что Юн его прочтет, но император оказался куда более проницательным, чем я предполагала. – Мне пора в Зал Верховной Гармонии, – сказал Юн, глядя только на меня. – Надо объявить несколько указов. Возможно, мне лишь показалось, но вид у него был удрученным. Обычно он шел на заседания с недовольным лицом, потому что видеть и слышать всех этих министров ему ужасно не хотелось, однако сейчас Юньвэнь выглядел так, словно ему предстоит принять решение, которое навредит и ему, и империи. Спустя несколько часов мои догадки подтвердились. Юньвэнь, который так противился желанию министров лишить сыновей Чжу Юаньчжана их уделов, поставил сегодня печать на указе об упразднении ванов. *** В ожидании Юньвэня я нарезала маленькие круги на площади перед Залом Верховной гармонии и то и дело поглядывала на закрытые резные двери, которые вот-вот должны были раскрыться, но все никак не раскрывались. Совет, на котором император зачитал свой указ об упразднении ванов, длился уже часов пять. Несмотря на то, что многие министры давно этого хотели, все же оставались те, кого ужасно возмутил этот указ. И нет бы сесть и спокойно обсудить ситуацию! Обязательно надо было начинать орать и спорить, размахивая руками и пуча глаза так, что они были готовы вот-вот выскочить из орбит. Мне вообще-то не положено было находиться на совете, но Юн настоял на этом. Сказал, что ему надо принять очень непростое решение, и для храбрости ему не помешает мое присутствие. Так я снова нацепила на себя наряд придворной дамы и слилась с толпой слуг, что стояла в тени у стены, за толстыми красными колоннами. Когда Юн огласил свой указ, в зале воцарился такой шум, что я невольно прикрыла уши ладонями. Спустя некоторое время я поймала на себе взгляд Юньвэня и скорчила жалостливую мину. Он сразу же понял меня. Кинул быстрый взгляд на выход и едва заметно кивнул головой, разрешая мне покинуть совет. Я улыбнулась ему и показала знак «ОК», значение которого Юн уже знал. Выбравшись из душного и шумного зала на спокойную и свежую улицу, я с удовольствием вдохнула морозный воздух и поспешила к себе, в надежде найти в аптечке таблетку от головной боли для Юна. Что-то подсказывало мне – он непременно вернется с ней. Переодевшись в более удобный наряд, я нашла две таблетки обезболивающего. Весь мой запас почти иссяк, и найти целых две одинаковые таблетки было теперь настоящей редкостью. Страшно представить, что буду делать, если я получу ранение или подхвачу какую-нибудь инфекцию. Придется полагаться на местных лекарей, которые, конечно, гораздо способнее, чем врачи Европы, но все же их методы лечения далеко не так эффективны, чем те, что используются в двадцать первом веке. Взяв таблетки и плеснув немного воды в пластиковую бутылку, выбросить которую у меня рука не поднималась, – вдруг спустя сотни лет ее найдут и удивятся, откуда в Средние века взялся пластик, – я снова направилась к залу Верховной Гармонии и, устроившись на ступенях, стала ждать императора. Почему я не осталась у себя? Почему не пошла ждать в его покои? Почему схватила таблетку и полетела к Залу Верховной Гармонии сидеть на холодных ступенях, морозя не только свою пятую точку, но и все тело? Да без понятия! Нет у меня рационального объяснения этому поступку! Хотя, нет, есть! Мне уж очень было интересно узнать, зачем Юньвэнь издал этот указ. Нам же теперь конец придет в лице разгневанного Чжу Ди и его братьев. Интересно, эти события совпадают с историческими фактами или уже все пошло через сами знаете что из-за моего здесь присутствия? – Не сиди на холоде, заболеешь, – раздался за моей спиной голос Фанга. Я неловко вывернулась, чтобы увидеть телохранителя, подавилась воздухом, откашлялась и спросила: – Скоро они там? – Сомневаюсь. – Понятно, – вздохнула я, отворачиваясь от Фанга. Внутренние стенки пластиковой бутылки запотели. Несмотря на мороз, вода в моих руках еще не замерзла, но через несколько часов она точно заледенеет, и тогда Юну не удастся сразу выпить таблетку – нельзя императоров холодной водой поить, а то не дай боже остудится и сляжет. Фанг спустился на три ступеньки и, поравнявшись со мной, уставился мне на колени. – Это что? – спросил он, указывая на сверток с таблеткой. – Лекарство для Юна. Телохранитель вопросительно поднял одну бровь. – После таких криков у него наверняка заболит голова, – пояснила я, теребя шелковый край свертка. – Вот я и принесла ему лекарство. – Да что ты? – ехидно воскликнул Фанг. – Какая забота. – Да не забота это! – фыркнула я. – Оно мне надо, чтоб он прямо тут свалился? Опять ведь меня попросите его выхаживать! – Ну-ну. – Что «ну-ну»?! – вспылила я, вскакивая со ступени. – Да больно надо мне его ждать! Скомкав сверток с таблеткой, я засунула его за ворот туники и, с силой сжимая ни в чем неповинную пластиковую бутылку, стремительно зашагала вдоль площади. – Мей! – окрикнул меня Фанг. Я не обернулась и шаг не сбавила. – К сумеркам они закончат. Приходи, как стемнеет. Он выйдет последним. Стараясь показать, что мне абсолютно пофиг на его слова, я ускорила шаг и сильнее сжала многострадальную бутылку. Зайдя за заграждение, я дождалась, пока Фанг уберется со ступеней и, вернувшись назад, юркнула в располагавшееся рядом небольшое здание, которое использовалось для каких-то особенных приемов раза два-три в год и, несмотря на это, все равно пребывало в чистоте и уюте. По коридорам сновали немногочисленные слуги. Я даже встретила двух знакомых служанок, и мы ненадолго разговорились. Когда начало смеркаться, я снова вышла на улицу и, поднявшись по ступеням Зала Верховной Гармонии, встала за одной из красных колонн, обвитых золотыми драконами. Почти сразу же двери отворились, и из Зала, недовольно галдя, начали выходить министры. Я терпеливо ждала Юна, переминаясь с ноги на ногу и проклиная здешние холода и отсутствие пуховиков. Наконец поток министров иссяк, но император так и не появился. Двери Зала захлопнулись и больше не открывались. – Ну и где он? – пробурчала я себе под нос, выходя из-за колонны. Внезапно холодный порыв ветра обдал меня сзади, и чья-то горячая рука схватила меня за шею. Я сдавленно охнула, бутылка с водой выпала из руки и покатилась по ступеням. Я чувствовала, как вторая чужая рука тянется к моему рту или шее, поэтому медлить не стала. Обеими руками схватила удушающую меня руку и изо всех сил дернула ее вниз, а затем резко развернулась и впилась зубами в предплечье нападавшего. – Тварь, – бросили мне грубым голосом. Я отскочила назад и позволила себе рассмотреть своего противника. Ничего необычного в нем не было: рост низкий, глаза узкие, скулы высокие. Тонкие усики, злой и колючий взгляд, морщины возле губ и глаз. – Что тебе надо? – хрипло спросила я, не сводя взгляда от мерзко скалящегося противника. – Ты, – ответил он, переводя взгляд от меня куда-то в сторону. Доля секунды, и я поняла, что мерзкий мужик не один. Однако этой моей заминки хватило для того, чтобы второй мерзкий мужик подкрался ко мне сзади и треснул меня по голове так, что я потеряла сознание. *** Юньвэнь вышел из Зала Верховной Гармонии совершенно без сил. Голова болела так сильно, что Юн еле шел. Казалось, все его министры залезли в его голову и поочередно били его изнутри палками. – Вы в состоянии дойти до дворца? – обратился к нему встревоженный Фанг.