– Ну так… пойдешь мне служить? И не успел Итан мотнуть головой, отказываясь, советник сказал: – Прошу прощения, я не так выразился. В благодарность за спасение я предлагаю тебе работу. Платить буду честно. Жить в столице. Вместе с женой, ее тоже хорошо устроим, принцесса Женевьева не откажется от фрейлины, если мы, допустим, придумаем хорошую родословную твоей жене. Она не выглядит как простолюдинка. – Какого рода работа? – Личного помощника, – с легкой улыбкой ответил советник. И тут же добавил: – Это, поверь, интересное предложение. Конечно, есть определенный риск, но… где его нет, правда ведь? Я просто объезжал свои земли, и вот… – То есть вы предлагаете мне стать вашим личным убийцей? – Итан усмехнулся. – Пока что это выглядит именно так. Советник хмыкнул. – Пока что мне нужен просто верный мне человек. А верность я буду хорошо оплачивать. Опять же, кров, еда. На заработанное жену приоденешь. Может быть, купишь себе небольшой домик где-нибудь в деревне… – И все же, что я должен буду делать? – перебил Итан. – Меня, знаешь, не любят… некоторые. – Де Вер усмехнулся, глядя куда-то сквозь деревья. – Но я прежде всего советник его величества и заинтересован в долгом здравии нашего короля. И мне нужен верный человек, чтобы присмотреть за королем, потому что я не вездесущ. Итан помолчал, обдумывая. Как-то странно выглядело подобное предложение, потому что у такого человека, как де Вер, наверняка сотня шпионов найдется. К чему ему еще один, найденный, считай, посреди леса, о котором неизвестно ровным счетом ничего? – А своих людей у вас нет? – спросил он. – Конечно есть! – Тут советник ощутимо заволновался. – Но по большому счету о них и так знают те, кто меня особенно не любит. Ты, наверное, сейчас думаешь о том, как я могу на подобное нанимать совершенно незнакомого человека? Ты прав, выглядит это все дико. И точно так же подумают и мои недруги. И тебя не заподозрят, а если и заподозрят, то в последнюю очередь. – Прежде всего мне доверять должны вы сами, – заметил Итан. – Откуда такое доверие незнакомцу из леса? – Доверие, – сообщил с улыбкой советник, – будет щедро оплачено. Очень щедро, поверь. Итан посмотрел на де Вера. Не похоже было, чтобы советник волновался оттого, что пытается солгать. То есть ему просто нужен человек, о котором в столице ничего не знают и который не погнушается убийством, если на то будут причины. Человек, который будет старательно присматривать за королем… интересно, что там происходит, во дворце? Но, пожалуй, единственное, что Итану не нравилось во всей этой истории, – это то, что в нее втягивали и Вельмину. Ее бы увезти куда-нибудь в тихое имение, чтобы прогуливалась по утрам в саду, срезала охапки цветов, сидела за вышивкой и ни о чем больше не думала. – Я не думаю, что моей жене следует становиться фрейлиной, – хмуро сказал Итан. – Это может оказаться опасно, коль нужно присматривать за королем. Де Вер покачал головой, все еще глядя на Итана с легкой улыбкой, с какой умудренный жизнью учитель смотрит на бестолкового ученика. – А здесь ты не совсем прав. Если ты запрешь жену где-нибудь вдали от столицы, те, кому это будет интересно, все равно ее найдут, рано или поздно. А вот если она постоянно будет на виду – и будет выполнять обязанности фрейлины при Женевьеве, вряд ли ею сильно заинтересуются. Объявим ее моей дальней родственницей, делов-то. Итан приподнял брови. Дело принимало совсем уж неожиданный оборот. – Кем тогда я буду? – спросил он. Не то чтобы предлагаемое советником слишком уж нравилось, но и отвращения не вызывало на самом-то деле. И в одном де Вер действительно был прав: очень редко под подозрение попадает тот, кто постоянно на виду, подает зеркальце принцессе и помогает ей поправить прическу. – А ты… – Советник почесал висок, раздумывая, а потом вдохновенно произнес: – А ты будешь негодяем, который ее совратил, вы вместе бежали, но я вас нашел, заставил тебя жениться и теперь занимаюсь устройством вашей жизни, исключительно из жалости к наивной дурочке, которая клюнула на твое мускулистое тело, ну и на все прочее – полагаю, что там есть чем порадовать даму. Глава 13. Фрейлина – Мне страшно. – Вельмина умоляюще смотрела на скуластое лицо ведьмы, чье имя так и осталось тайной. В глубине ониксовых глаз мелькнуло сочувствие. Вельмина зажмурилась, когда теплые пальцы ведьмы погладили ее по голове, – и вспомнила, что точно так же ее гладила матушка, когда она, Вельмина де Триоль, была маленькой и счастливо жила в своем стеклянном пузырьке. – Лучше бы я осталась здесь, – выдохнула Вельмина. – Здесь тихо… хорошо. Можно я останусь у тебя? Здесь, в лесу? Буду убирать, готовить… – Глупенькая, – тихо ответила ведьма, – зачем тебе заживо себя хоронить? Жизнь длинная. У тебя хорошая судьба. У тебя отличный мужчина, который настолько хочет быть с тобой, что готов подождать, пока твои страхи окончательно уйдут… – Они никогда, наверное, не уйдут. – Значит, он тебе и с этим поможет. К чему становиться затворницей? – Я боюсь, что он захочет меня. А я… я, наверное, уже никогда не захочу, чтобы меня коснулся мужчина. Хватит. Ведьма хихикнула, и ее черные глаза озорно блеснули. – Когда он прикоснется к тебе, думаю, тебе понравится. – Нет! – Вельмина замотала головой. – Я борюсь… с собой. Каждый раз, когда он берет меня за руку, когда обнимает. Знаешь, он меня поцеловал, когда я смогла выйти из дома… Ужасно. Я думала, что закричу и убегу… И я стараюсь изо всех сил, но так плохо получается. А если бы я осталась здесь, то… – Ну, хватит, – голос ведьмы внезапно обрел твердость стали, – катитесь отсюда оба. Если ты здесь останешься, я отведу тебя к алтарю, прикую к камню и там вскрою тебе горло. И не смотри на меня так. Ничто не дается просто так, и магия в том числе. Говорила она так решительно, что Вельмина внезапно поняла: не шутит. Действительно перережет горло и будет смотреть, как кровь струйками бежит по камню. И, наверное, из этих струек будет тянуть светящиеся в темноте нити, впитывать их жемчужное сияние ладонями… Теми же ладонями, которыми вытягивала из Вельмины боль, болезнь и последствия плена. Вельмина передернулась и уставилась на ведьму. А та, прочитав в глазах собеседницы страх, весело рассмеялась и подмигнула. – Так-то лучше. Уезжайте. Крыша починена. Не слишком умело, но зато старательно. Мои хлопоты вполне оплачены. Ведьма положила ей руки на плечи, затем резким движением развернула лицом к двери. – Иди, кукла. И ничего не бойся. Я б на твоем месте бежала вприпрыжку, потому что твоя судьба давно сплетена Старицей, и судьба эта долгая. Ты переживешь все опасности, которые встретятся на твоем пути. – Когда-то мне сказали, что я буду женой дракона, – прошептала горько Вельмина. – Ну не самая плохая кандидатура в мужья, – усмехнулась ведьма. – Иди уже. Сколько можно бояться? И она пошла… * * * Вил-О-Тан оказался небольшим и тихим городом, невзирая на бытие столицей Кентейта. Дома здесь были по большей части одноэтажные, без украшений, которых много в аривьенской столице, крытые железными крышами. Крыши эти, если смотреть с высоты птичьего полета, напоминали бы яркое лоскутное одеяло. Металл красили в разные цвета – синий, зеленый, бордовый. А сами дома облицовывали желтоватым песчаником, и улицы могли бы казаться мрачными, словно неумытыми, но положение исправляли яркие ставни, тоже крашеные, и большие окна, изнутри завешенные светлыми занавесками. Перед домами побогаче были разбиты небольшие садики с яблонями и сливами. Прямо на улицах – очень широких, с аккуратными тротуарами – пестрели клумбы, а на них очень много цветущих тюльпанов, нарциссов. И еще – боярышник. Он рос в Вил-О-Тане практически повсюду, одетый в белую пену цветения. А сливовые деревья были в розоватых цветах. И Вельмина решила, что этот весенний город похож на бисквитное пирожное, обильно украшенное пеной взбитых сливок. Отчаянно хотелось верить, что здесь не случится ничего плохого. Дом советника де Вера тоже был облицован песчаником и утопал в цветущем боярышнике, а перед парадным входом шелестел небольшой фонтан: каменная рыба, стоя на хвосте, выплевывала искрящуюся на солнце струю воды. Вельмина уже знала, что ей предстоит исполнять обязанности фрейлины, и поэтому спросила де Вера, а как далеко, собственно, дворец. – Так вот же он, – с улыбкой ответил советник, указывая куда-то наискосок и через дорогу – широкую, чистую, мощенную серым камнем. Дворец мало чем отличался от окружавших его домов. Разве что прятался за довольно высокой стеной с арочными воротами, по обе стороны от которых замерли в карауле солдаты. Из-за стены виднелась только бордовая, словно спелая вишня, крыша. Итан, который все это время держал Вельмину за руку, тоже посмотрел на дворец и заметил: – Выглядит скромно. Почему? – Здесь все просто и скромно выглядит, – ответил советник. – Все самое ценное – внутри. Пройдем внутрь. Фонтан с рыбой остался за спиной, и Вельмина ступила на порог нового и незнакомого дома, который на долгое время должен был стать для нее домом настоящим. Пальцы ее грела рука Итана. Она покосилась на него, пытаясь понять его настроение и мысли, но лицо короля-дракона казалось каменным. Ни отблеска эмоции. Их встречали. Стоило советнику переступить порог, тотчас навстречу метнулся рыжий парень в синей бархатной ливрее, откуда-то выкатилась дама средних лет в черном платье с белым воротником и волосами, убранными под серебристую сеточку. Рыжий с ходу бухнулся в ноги де Веру, бормоча что-то о вине, которую не искупить, а советник добродушно пнул его в бок. Дама заголосила: мол, отец ты наш, а мы уж думали – все… Кирс прислал гонца, мол, потерялись вы, ваша светлость… – Конечно, с вас станется, – буркнул советник. – Сообщите этому дураку Кирсу, что может возвращаться, что я уже в столице. А то он так и застрянет в глуши. Киллем, поднимайся, хорош полы вытирать. Рогнеа, прикажи подготовить комнаты моей жены для моих дорогих гостей. Кругленькая дама – Рогнеа – воззрилась на Вельмину с неприкрытым любопытством, но по-доброму. И Вельмина невольно улыбнулась в ответ. Должно быть, они все трое выглядели очень странно. Советник, конечно, приоделся в сюртук, который Вельмина отстирала от ила, зелени и пятен крови, но вид имел изрядно мятый и растрепанный, словно пережил изрядный загул по местным увеселительным заведениям. Итан был в том же, в чем шел сквозь лес, таща на себе Вельмину, – в изрядно потрепанной гвардейской форме Аривьена. Сама же Вельмина, пожалуй, более всего походила на селянку – в серой робе, с белой косынкой на голове и совершенно испорченных туфлях. – Да, и отправьте с посыльным пятьдесят тьенге некоему Вару из Мари-О-Сол, который был так добр, что предоставил мне свою клячу и бричку, – добавил советник, а затем, повернувшись к Итану и улыбнувшись Вельмине, сказал: – Прошу вас, следуйте за мной. Пока готовят комнаты… вы ведь не будете возражать, если я вас поселю в апартаментах моей покойной супруги? Все равно пустуют который год… А пока Рогнеа будет гонять пыль, а заодно и горничных, мы с вами пропустим по бокальчику, а заодно и поговорим. Шагая вслед за советником, который, оказавшись под сводами родного дома, ожил и повеселел, Вельмина вертела головой, осматриваясь. Дом советника… мрачноватым он казался. По крайней мере, пока они шли по коридору. Стены обшиты потемневшими дубовыми панелями. С высоких потолков свисали кованые люстры с тускло светящимися шариками – Вельмина подумала, что они не похожи на алхимические свечи, скорее настоящая магия. Над панелями и до потолка стены были оклеены шелковыми обоями – темно-бордовыми, с редкой золотой искрой. Они проходили мимо тяжелых дубовых дверей, плотно закрытых. Пару раз на стене встретились гобелены – редкие яркие пятна. Один раз Вельмина прошла мимо небольшого портрета совсем юной девушки в воздушном голубом платье и с такими же выразительными глазами. Наконец де Вер распахнул одну из дверей, и Вельмина шагнула в комнату, которая, судя по обстановке, была рабочим кабинетом: большой письменный стол, шкаф, набитый книгами, кушетка у стены с небрежно брошенным вязаным пледом и пара тяжелых коричневых кресел, обивка на которых местами стерлась до белесой тканой основы. – Прошу. – Советник широким жестом указал на кресла. Вельмина посмотрела на Итана, и тот едва заметно кивнул. Они сели, и Итан все еще не отпускал ее руки, потому что кресла были рядом.