– Это все? Можете только повторять чужие гадости? – Я поднялась со стула и сделала шаг к дверям. – Тогда я пойду. Мне с вами скучно. Эдвард мгновенно перехватил меня и прижал к себе. Да, похоже, я уйду отсюда только тогда, когда позволят. Если бы он знал, насколько сладко в его объятиях, то держал бы меня крепче. Крепче и чаще. – Помните, что я вам говорил по поводу вашей головы? – прошептал Эдвард. Я, конечно, помнила. Но когда его губы были возле моего уха, а дыхание обжигало, все угрозы не имели значения. – Обещали разбить ее, – усмехнулась я. Похоже, мой цинизм его бесит. – Но я не сделала ничего такого, за что меня надо выбросить из окна. – Конечно. – Ладони Эдварда мягко сжали мою грудь. Спиной я чувствовала, как гулко колотится его сердце. Дракон был возбужден и взбешен. Мы оба понимали правила игры: мне следовало стонать от восторга, что сам Эдвард Финниган обратил на меня свое высочайшее внимание. Но я брыкалась, дерзила, отвергала его – словом, вела себя не так, как клубные дешевки, с которыми он привык иметь дело. И он растерялся. – Конечно, – повторил Эдвард. Я осторожно запустила пальцы в карман брюк и вытащила смартфон, надеясь, что Эдвард этого не заметит. – И сейчас ты будешь хорошей девочкой. Выйдешь отсюда, пойдешь к Максу и скажешь, что сглупила. А потом ляжешь на кровать и будешь стараться. До ужина еще два часа, успеете. В следующий миг я уже вскинула руку со смартфоном и нажала на кнопку серийной съемки. Эдвард и ахнуть не успел, как десять наших снимков загрузились в облачное хранилище. Он оттолкнул меня так, что я приложилась бедром о край стола, но смартфон не выпустила. – Полегче, фро лицемер! – прошипела я и скользнула к дверям. В коридоре слышались голоса: менялась операторская смена. – Хочешь, чтоб Макс увидел, как ты уговариваешь меня к нему вернуться? Грудь до сих пор сладко ныла от прикосновения. Эдвард растерянно смотрел на меня, почему-то даже не пытаясь вырвать смартфон. В его взгляде было сытое удовлетворение огромного змея. – Это компромат, – сухо сказал Эдвард. Я понимающе кивнула. – Разумеется. Раньше такого не было, но теперь ты официально объявил отбор невест. А сам лапаешь организаторшу. – Сотри, – мягко попросил Эдвард. Я ощутила волну тепла, и в комнате сразу же стало намного светлее. Знаменитое драконье обаяние, которому невозможно противостоять. Вот только я не собиралась сдаваться. – Ни в коем случае. Приберегу до конца шоу. Вдруг ты снова решишь мне указывать, что я должна делать. – Сотри, – с нажимом повторил Эдвард. Я открыла дверь и, убедившись, что коридор пуст, мягко сказала: – Будьте паинькой, дорогой Эдвард. Вы же не хотите, чтоб Макс увидел, как вы меня уламываете. Дожидаться ответа я не стала – вышла в коридор и закрыла за собой дверь, в которую немедленно что-то ударилось: Эдвард изволил швыряться мебелью в гневе. Я торжествующе ухмыльнулась и быстрым шагом направилась в свою комнату. Дверь была оснащена простенькой щеколдой, но это лучше чем ничего. Запершись в комнате, я проверила снимки. Конечно, большая часть оказалась размытой, но на паре отчетливо просматривались наши лица и руки Эдварда, которые шарили по моей груди. Прелестный компромат. Сладко вспомнить. Я сохранила фотографии в дополнительных тайных местах моего сетевого обитания на тот случай, если Эдвард решит украсть смартфон. Интересно все-таки, почему он так трясется над братом? Все-таки Макс уже взрослый мальчик и не нуждается в такой опеке. К тому же вряд ли он плакал и жаловался Эдварду на то, что плохая я дала ему от ворот поворот. Не тот человеческий типаж. Мне по-прежнему казалось, что за всем этим скрывается какая-то тайна. Неприятная и неприглядная тайна. Ладно, допустим, мне надо будет защитить драконов, когда в стране начнется что-то вроде гражданской войны. Но зачем настолько опекать Макса – до такой степени, чтоб упрямо класть драконоборца в его кровать? В младшем Финнигане была какая-то особая ценность. Настолько значительная, что Эдварда и папашу Финнигана начинало колотить от гнева, стоило Максу расстроиться. Я открыла приложение и написала Кристиану: «Хотела еще раз спросить о Максе Финнигане. Не понимаю, что в нем такого особенного, раз брат с папашей так трясутся?» Кристиан не ответил. Должно быть, спал после процедур. Я выключила смартфон и направилась в душ. Ужин накрыли в большой столовой. Нам с Максом выделили отдельную комнату с несколькими экранами, на которых транслировалась запись с камер, и, сидя за небольшим офисным столом, мы смотрели, как девицы усаживаются на стулья, недовольно глядя на соседок. Пол Куллинан все-таки был профессионалом: он умело гасил ссоры в самом начале, не позволяя участницам отбора вцепиться друг другу в волосы из-за того, что кого-то посадили ближе к Эдварду. Я даже залюбовалась тем, как Куллинан движется по столовой, улыбается и очаровывает девиц. Заглянул один из помощников, поинтересовался: – Вам ужин сюда принести? Я вспомнила, когда ела в последний раз, и решительно заявила: – Мне всего, и побольше. И без хлеба. Макс усмехнулся. – Мне тоже, – сказал он и заметил: – У вас завидный аппетит, фрин Инга. Я только кивнула. А вот девушки в столовой моментально забыли о том, что перед ними самая лучшая и самая дорогая еда в стране, – появился Эдвард. Он сменил свой светлый костюм на простую сорочку и стильные бесформенные брюки и теперь выглядел не джентльменом, а этаким хулиганом, готовым бросить свое сердце к ногам барышень. Красная нитка рейтинга поползла выше. Зрительницы прильнули к экранам телевизоров, планшетов и компьютеров, всем сердцем сожалея, что не сидят сейчас рядом со старшим из братьев Финниганов. А я решила уделить внимание рыбе на овощной подушке. Все равно ничего нового не узнаю. – Мы с тобой давно знакомы, Амели, – улыбнулся Эдвард с экрана. – Но все-таки спрошу: зачем ты здесь? Амели кокетливо улыбнулась и ответила: – Я хочу за тебя замуж. Рожу тебе красивых сыновей и будем жить как в сказке. Я усмехнулась: – Типа чем дальше, тем страшнее? Макс угрюмо кивнул. – С ней бы так и было, не сомневайся. На принесенную еду он не обратил внимания. Стоял перед экранами и пристально смотрел на участниц. – Вы мне очень нравитесь, – тем временем говорила Ксана. – Вы похожи на героя моей книги. Брови Эдварда удивленно взлетели вверх. Он не летел в одном самолете с девушками и еще не успел устать от рассказов о творческом пути Ксаны. Куллинан среагировал молниеносно: приобнял писательницу и уважительно произнес: – Фрин Ксана очень талантлива. Действительно украшение интеллигентной семьи. Мой смартфон ожил – Кристиан прислал сообщение. «На конкурсе лохов Макс занял бы второе место. Почему? Потому что он лох. Это все его отличие от остальных драконов». Я задумчиво покрутила смартфон в пальцах. «Тогда почему над ним так трясутся?» «Мм, дай-ка сообразить. Потому, что любят младшенького? Боятся, что кто-то обидит дурачка?» Тут Кристиан ошибался: Макс не был дурачком. Мне начинало казаться, что он просто старательно производит впечатление добродушного рохли, а весь его почти жалкий образ – обычная работа под прикрытием. – Я вообще не хотела сюда ехать. – Милли отложила салфетку и посмотрела Эдварду в лицо прямым уверенным взглядом. Я залюбовалась ею. Девушка была полна внутреннего достоинства, которое делало ее королевой. – Мой отец хочет, чтоб наши семьи породнились. Вот и все. Брови Эдварда взлетели еще выше. Я испугалась, как бы его не хватил удар из-за такого количества отказов за неделю. Серая мышка Милли Дварксон смела воротить от него нос! – То есть ты не хочешь стать моей женой? – чуть ли не растерянно спросил он. Я внутренне аплодировала. Молодец, Милли! – Нет. Не хочу. Ты мне не нравишься, Эдвард. Уж извини, но это так. Интересно, что сейчас чувствует папаша Дварксон? Собирается рвануть из столицы, чтоб выпороть несносную строптивицу? Я представила эту картину и с трудом сдержала смех. – Но, Милли… – пришел на помощь Куллинан. – А если вы узнаете Эдварда получше? Он ведь может вам понравиться, вы полюбите его… – Нет, – отрезала Милли. – Нет, это совершенно исключено. – Какая уверенная девушка, – заметила я. – Ей не нужен король, чтобы быть королевой. Макс не стал спорить. – Да, она мила, – согласился он. – Мила и упряма. Эдварду с ней будет тяжело. – А кому легко… – вздохнула я и, бесшумно поднявшись, подошла к Максу и дотронулась до его плеча. Он вздрогнул. Накрыл мою руку своей.