— Наверняка должны уметь хорошо рисовать, петь и выразительно читать, — усмехнулась Валери, — главное, не уметь ничего больше Глава 2. Гость Через два дня подтянулся обоз, и вместе с обозом прибыла Сафи. Катрин так и не поняла, кем она приходилась Валери — подругой или горничной. Это была невысокая темноволосая девушка одних с ними лет, смуглолицая, с темными немного восточными глазами и широким ртом, всегда готовым улыбаться. Сафи говорила по-французски намного хуже Валери. И если Филипп и Валери еще старались говорить на французском даже между собой, чтобы привыкнуть и избавиться от акцента, то Сафи не утруждала себя, говорила с ними на своей тарабарщине, да и держалась она скорее как сестра, чем как служанка. Катрин терялась в догадках, пока Филипп не рассказал, что Сафи — внучка их воспитательницы — старой Майрут, и все они росли вместе. Сафи расположилась в покоях Валери, заняв комнату для прислуги, и не подпускала к Валери никаких служанок. В свою комнатку она не позволяла никому входить, даже горничным. В свободное время вся троица либо сидела в гостиной Валери, либо седлали коней и уезжали куда-то в лес. Катрин и Жака они не звали, и Катрин приходилось довольствоваться только наблюдениями. Она стояла на сторожевой башне и смотрела, как три всадника скрываются за поворотом дороги. Надо было признать, что все они отлично держались в седле, особенно Валери, которая просто сливалась с лошадью в единое целое. — Их становится все больше и больше. Скоро наши кузены и их родственники и слуги заполонят весь замок, — как-то сказал Жак, когда вся троица отправилась на прогулку. Они ушли, и сразу стало тихо. Катрин сидела за вышиванием около окна, иногда поглядывая, не надумают ли кузены вернуться. — Будем надеяться, что больше никто не приедет, — улыбнулась Катрин, — да больше и некому, весь обоз прибыл. Кстати, кузина привезла огромное количество платьев. И все они либо черного, либо зеленого цвета. Хотя нет, я видела еще что-то серебристое. Но, возможно, мне показалось. Я никогда не видела такого огромного количества одежды, да еще и совершенно одинаковой. Жак пожал плечами. — Обоз-то прибыл, но вдруг друзья, родня или слуги решат навестить их в нашем замке? Или поселиться даже временно рядом с ними. Мы и отказать не можем, и видеть больше никого не хотим. — Даже не знаю, что тебе сказать, — Катрин встала и отложила вышивание, — ты же их почти не видишь. Либо тебя нет дома, либо их. — Но я хочу отдыхать у себя дома, а не развлекать гостей каждый раз, как возвращаюсь домой. Я хочу спокойно поужинать с отцом и сестрой. И после этого не сидеть весь вечер, поддерживая беседу с людьми, о которых я знаю только, что их зовут Филипп и Валери де Флуа, и что они умудрились родиться у потерявшейся сестрицы моего отца, которая даже воспитать своих детей не сумела самостоятельно, а сбыла куда-то в замок в лесах, где ее дети не знали родного языка. Больше о них я не знаю ничего. И они не спешат с нами делиться ни своим прошлым, ни своими мыслями. Почему я должен их развлекать? К тому же после всех моих усилий они запираются в комнатах кузины, которой, заметим, отец предоставил чуть ли не целое крыло, и ни разу не пригласили меня или тебя на свои посиделки. Что они там делают? И кто такая на самом деле мадемуазель Сафи? Катрин неоднократно задавала себе эти же вопросы, но сейчас ей хотелось защитить кузенов. Все-таки Валери так задорно улыбалась, а Филипп был невероятно хорош собой. Возможно, они еще смогут подружиться. — Ну ты только что сказал, что желаешь видеть их как можно реже. Наверно им тоже хочется побыть наедине и поболтать на родном языке. Да и мне не очень хочется вторгаться в чужую жизнь. Им нужна наша помощь — так давай предоставим им то немногое, что имеем. Все-таки они наши родственники, даже если мы ничего о них не знаем. Ну и... мы знаем, что кузены хорошо образованы, отлично разбираются в искусстве. Много путешествовали, имеют хорошие манеры и развлекают нас вечерами. Я не понимаю, чем ты так недоволен. Если тебе хочется побыть одному, то ты всегда можешь удалиться, сославшись на усталость. Никто тебя не держит в гостиной. — Да. Пожалуй я так и сделаю, — ответил Жак. … Однажды, когда ни Жака, ни кузенов дома не было, а Катрин читала книгу, сидя в нише распахнутого окна, во двор замка въехал всадник. Катрин выглянула в окно. Черноволосый молодой человек стоял у крыльца, держа коня в поводу. К нему подошел слуга, склонился в поклоне, что-то спросил. Тот кивнул, отдал повод и поднялся в дом. Катрин сбежала вниз в холл, про себя поздравляя Жака с догадкой. Еще один. Интересно, кто он кузенам — друг, родственник или слуга? Он оказался очень красив, этот новый их гость. С тонкими чертами лица, большими черными глазами, опушенными длинными ресницами, со вкусом и достаточно скромно одетый и двигающийся с мягкой уверенностью, он сразу же понравился Катрин. — Добро пожаловать, месье, — она сделала реверанс и приняла у дворецкого его карточку. — Дон Хуан Медино к вашим услугам, — молодой человек легко поклонился, взял протянутую руку Катрин и поднес к губам, от чего она, сама не зная почему, вдруг вспыхнула и отвела глаза. Говорил он с чуть заметным испанским акцентом, но намного лучше, чем Валери или Филипп, — простите меня за вторжение, но Филипп де Флуа писал, что они с сестрой остановились в вашем замке. Я бы хотел видеть их. Катрин отняла руку и спрятала ее за спину. — Да, они остановились у нас. Они наши кузены, — зачем-то пояснила она, — но сейчас их нет. Они с самого утра уехали в Тур. Думаю, что к вечеру или завтра вечером они должны вернуться. К сожалению я ничего не знаю о их планах. Но вы можете их подождать. Я — дочь хозяина, Катрин де Шатори. Буду рада помочь вам. Если кузены задержатся, я с удовольствием предоставлю вам комнату на их половине. — На их половине? — дон Хуан поднял брови, — они заняли половину вашего замка? Катрин засмеялась: — Нет, конечно же нет. Но отец предоставил в пользование мадемуазель Валери второй этаж западного крыла, т. к. она собирается остаться у нас до весны. Ей понадобится несколько комнат, и, как я поняла, кузина желает уединения. Там ей весьма удобно. Но в том крыле есть еще гостевые комнаты. Я попрошу служанок приготовить одну из них для вас. — Вы очень любезны, — он все еще улыбался, и разглядывал Катрин с интересом, а она гадала, кем же приходится ее кузенам этот красивый молодой человек, другом, родственником или... или? ... -Дон Хуан наш друг, — сказал вечером Филипп, — и мы чрезвычайно обязаны вам, Катрин. Спасибо, что развлекали его, пока нас не было. — С большим удовольствием, — ответила Катрин. И подумала, что да, на самом деле с большим удовольствием. Они гуляли по саду, ходили на реку, и ей было легко и интересно в компании дона Хуана. Тем более, что на него было приятно смотреть. Ей нравилось в нем все — и то, как непослушная прядь волос выбилась из прически, и как он улыбался, и как прикусил нижнюю губу, когда о чем-то задумался. Ей нравилось, что он уделял внимание ей, Катрин. Хотя, конечно, никого больше тогда рядом не было. Только она одна. А вот встречу дона Хуана с ее кузенами теплой назвать было нельзя. Филипп нахмурился, как только его увидел. Валери вспыхнула, и выражение ее лица резко изменилось. Она как-то вся замкнулась, и брови ее съехались на переносице. — Что вы тут делаете? — спросил Филипп, обращаясь к нему и переходя с явным облегчением с французского на испанский, — вот уж никак не ожидал, что вы можете оказаться так далеко от Мадрида. Дон Хуан тоже изменился. Куда-то делась его веселость и приветливость. Он спокойно признал право Филиппа говорить с ним в приказном тоне, и ничем не выдал своего недовольства. — Я приехал сказать вам... — Ты вполне мог послать письмо, — резко перебила Валери. Дон Хуан кинул на нее быстрый взгляд, и Катрин все стало ясно. Он приехал только ради Валери. И ему было совершенно все равно, что думает о нем Катрин, он просто из вежливости развлекал ее до прибытия кузенов. И если до этого она могла бы подумать, что понравилась красивому испанцу, то сейчас все сомнения развеялись. Так смотрят только на возлюбленную. Самой же Катрин не оставалось ничего, кроме как отойти в сторону. — Я приехал, чтобы сказать вам... он нашел вас. Он знает, где вы. И через некоторое время окажется здесь. При этих словах Филипп опустил голову, а Валери радостно вспыхнула, но тут же отвернулась, скрывая свою радость. Повисло молчание. Валери разглядывала картину на стене, а дон Хуан не сводил глаз с Валери. Филипп же стоял в задумчивости скрестив руки на груди. Потом он поднял голову. — Дон Хуан, мне придется просить вас остаться здесь, чтобы присмотреть за моей сестрой. Другого выхода у меня нет, взять ее в Париж сейчас я не могу. Поэтому прошу вас... только вы сможете вовремя информировать меня обо всем и только вы сможете защитить Валери в случае необходимости. При этих словах дон Хуан и Валери переглянулись за спиной Филиппа, и Катрин поняла, что лучше бы тому оставить защищать Валери кого-то другого. Возможно, ей еще понадобится защита и от дона Хуана, а не только от неизвестной Катрин опасности. Но и от опасности дон Хуан Валери защищать явно не собирался. Все это было просто предлогом. Дон Хуан жаждал получить комнату на территории западного крыла. И только ради этого он покинул Мадрид. Валери же после обмена взглядами подошла к дону Хуану, которого еще минуту назад видеть не очень желала, взяла его под руку, и потянула за собой. Заговор был составлен. Катрин не нравилось, что эта парочка так легко договорилась за спиной у Филиппа, и что им было достаточно одного только взгляда, чтобы понять друг друга. И, конечно, то, что дон Хуан, которому Филипп всецело доверял, так легко готов был обманывать его... только ради расположения Валери. Интересно, они будут целоваться? Или Валери совсем не любит красивого испанца, ведь она не была рада его видеть? Катрин хотелось поразмышлять и побыть наедине со своими мыслями. Поэтому она как можно скорее отправилась в свою комнату и накрепко заперла дверь. Она успела влюбиться, в мыслях выйти замуж за дона Хуана Медино, разочароваться, и тут же исцелиться и признать право кузины на ее поклонника. Вполне достаточно для одного дня. Но день на этом не закончился. Вечером, когда, как думала Катрин, все уже спали, она сошла вниз. Катрин не спалось и хотелось прогуляться по парку пока на улице было прохладно. Она часто ходила ночью в парк, и ей нравилось сидеть у небольшого фонтана, когда весь замок спал, и никто не мог ее потревожить. Правда на этот раз оказалось, что в парке она не одна. Первое, что услышала Катрин, были мужские голоса. Говорили на повышенных тонах, причем один из мужчин был явно недоволен, а второй отвечал односложно и сдержанно. Катрин не слышала того, что они говорили, но догадалась, кто это был. Ей было очень любопытно, что же произошло, поэтому она спряталась за кустами сирени и постаралась как можно ближе подойти к говорящим. — Последний раз предупреждаю вас, дон Хуан, — услышала она слова Филиппа, — если с моей сестрой случится что-то предвиденное, или вы забудете написать мне о чем-то стоящем внимания, я вас убью. И, поверьте, рука у меня не дрогнет. Вы не будете первым. Более того, если вам удастся улизнуть, вам известно, что я знаю способы убить человека на расстоянии. — К чему угрозы, дон Филипе, — ответил дон Хуан тихо, так, что Катрин едва слышала его, — тем более такие угрозы. Вы обещали мне Валери, если все пройдет так, как вы желаете. Давайте же останемся друзьями, и не будем подозревать друг друга заранее в обмане. — Я не обещал вам Валери, — сказал Филипп уже спокойнее, — я обещал, что не буду препятствовать вам. И ничего более. — Этого вполне достаточно. Повисло молчание. Потом снова заговорил Филипп. Он больше не злился, скорее просил. — Знаете, дон Хуан, ваша кандидатура меня вполне устраивает. Возможно, вы сможете усмирить мою сестрицу. Вы всегда легко справлялись с ней, уж не знаю, как у вас это получается... Единственное, что я хорошо знаю, что и она может победить вас. Если этот господин появится в округе, не медлите, сразу же сообщите мне. Я знаю, что делать. — Договорились. Я сразу же извещу вас. Вы же понимаете, что это и в моих интересах. Филипп помолчал. — Только не поддавайтесь на ее слезы. Она умеет просить. Но вы не поддавайтесь, — усмехнулся он. А Катрин подумала, что Филипп опоздал со своими нравоучениями. И, кого бы ни ждала Валери, Филипп последним узнает о его прибытии, — и не забывайте, дон Хуан, я слежу за вами. С этими словами Филипп повернулся и пошел в замок. Он явно был расстроен, и по его голосу Катрин чувствовала, что он тоже не верит дону Хуану. Но, видимо, другого выхода у него на самом деле не было. Дон Хуан сел на скамейку и сидел так, опираясь о нее руками и склонив голову. Длинные распущенные волосы упали ему на плечи. Потом послышались легкие шаги, он вздрогнул и поднял голову. Валери стояла перед ним в свете луны. Он вскочил и подошел к ней. — Я слышала, как ты обещал шпионить за мной, — сказала Валери, — не друзья, а сплошные шпионы. — Скажи, что значит, что он будет следить за мной? Он неоднократно повторял это. Что это значит? — Оно и значит. Филипп будет следить за тобой. Он сразу же узнает, как только ты его предашь. Хотя, надеюсь, ты уже его предал? — Валери положила руки ему на плечи и заглянула в глаза, — предал? Он потянулся к ней, но она отстранилась. — Отвечай. Я должна знать точно. Потому что я тоже умею следить и точно узнаю, когда ты предашь меня, — Катрин слышала улыбку в ее голосе, — ну же? — Я люблю тебя, — просто сказал он, — а остальное... ты можешь на меня рассчитывать. Они целовались. Катрин было неудобно подглядывать за ними, но уйти сейчас она не могла. Если вечером она терялась в догадках, будут ли они целоваться, и любит ли Валери красивого испанца, то сейчас все сомнения развеялись. Да, они целовались. И Валери при этом его совершенно не любила Глава 3. О музыке Утром Филипп сообщил барону де Шатори, что уезжает, и что просит разрешить остаться в замке его другу дону Хуану Медино, чтобы присматривать за Валери. Барон поднял брови, но ничего не сказал. А через час Филипп сел в черную карету и уехал. Катрин смотрела ему в след с сожалением. Филипп де Флуа остался для нее загадкой. Она не понимала его, не понимала его интересов, а за две недели, что он гостил в ее замке, так и не смогла разобраться в его характере. Что за человек он был? Что влекло его в Париж и почему он не мог взять туда сестру? И что на самом деле означало это его «я буду следить за вами»... У нее было больше вопросов, чем ответов.