— Совсем нет. Помню только домик. Она вскочила с кресла, прошлась по комнате. Светлое платье ее взметнулось, блеснуло на солнце ярким зайчиком, потом Валери снова подошла к кровати. Глаза ее смотрели прямо, но он видел, что Валери чем-то взволнована. — Я думаю, что ты достаточно здоров, чтобы отправиться к себе. Я… боялась, что будет жар. Я… — Хорошо, — сказал он с улыбкой, — Пока что я еще не имею права находиться здесь. Но, думаю, что как только мне станет лучше, мы на самом деле окажемся в церкви. Валери? Она вынырнула из задумчивости. Обхватила себя руками. Сжала губы. — Я должна рассказать Сафи про… это лекарство! – вдруг воскликнула она и бросилась вон из комнаты. Хуан некоторое время смотрел на захлопнувшуюся дверь, потом откинулся на подушки и нахмурился. Он намеревался просить прощения за то, что подумал о ней хуже некуда. Непонято, что на него нашло. Но Валери так быстро убежала, что он не успел даже придумать, какими словами будет оправдываться. Здоровой рукой он провел по лицу. Валери как всегда полна сюрпризов. ... — Это будет последний раз, — Валери стояла посреди комнаты, а Катрин и Сафи сидели в креслах и смотрели на нее совсем не добрым взглядом. — Так нельзя, — сказала Катрин. — Поздно, — сказала Сафи, — все ниточки нужно дергать до свадьбы, а не после. Ты и так из него уже веревку свила. — Но я должна быть уверена в нем! — Валери тоже села и переводила взгляд с одной девушки на другую. — А сейчас ты не уверена? — удивилась Сафи. — Не знаю. Я должна воспользоваться ситуацией. И вы не имеете права мне мешать! Катрин пожала плечами. Вся эта затея ей сильно не нравилась. Сафи тоже не была в восторге. — Каких еще доказательств ты хочешь, Вали? — Сафи всплеснула руками, — вроде уже все знаешь. Валери опустила голову. — Майрут мне говорила, что чем больше мужчина прощает, тем больше гарантий, что его терпение внезапно кончится. Я хочу быть уверена, что... — Как только он узнает, что ты затеяла, особенно если тебе это удастся провернуть, его терпение и кончится! — воскликнула Катрин. — И его даже будет не осудить. Он будет прав! — добавила Сафи. — Ну и что? Вот тогда я буду точно знать. Я должна... — Тогда ты останешься либо вдовой, либо соломенной вдовой, — перебила ее Катрин. Валери сердилась. Она сильно сердилась на своих сестер, и не была готова отступать. — Он был уверен, что я могу его отравить! Он на полном серьезе решил, что я насыпала ему яд! Катрин, Сафи! Как я могу верить ему? — Твое поведение не было безупречно, — сказала Сафи. — Ты вот можешь подумать, что я хочу тебя отравить? – парировала Валери. Сафи замотала головой. — А он может, — Валери закрыла лицо руками, — мой муж уверен, что я могу подсыпать ему яд. Как мне с этим жить? — Он был разгорячен битвой, — вступилась за дона Хуана Катрин, — поговори с ним об этом и все. Валери, не надо ставить под угрозу свою дальнейшую жизнь. Прошу тебя! Валери сжала руки. — Я так решила! — она отступила на два шага, — и я сделаю то, что хочу! Вы не будете мне мешать. Считайте, что все, что случится — на моей совести. Сафи состроила недовольную мину. — Ты заигрываешься. Про такое Майрут говорила, что это просто игра на чувствах. Не самое благородное занятие. — Я знаю, что делаю. Через неделю я приглашаю небольшую компанию, чтобы отметить мое замужество. Никаких балов не будет, так как мы должны соблюдать траур по барону де Шатори. Про смерть Филиппа я объявлять не буду. Не хочу принимать соболезнования, для меня он не умер, — она вздохнула, — поэтому будет не много народу. Там я объявлю, что мы женаты. Я клянусь, что после этого буду обращаться с Хуаном, как с настоящим мужем. «Куда ты, Гай, туда и я, Гайя». Клянусь! Но так, просто, я не могу простить ему этого кубка. Я не могу! Я должна точно знать, что он любит меня… либо пусть уходит… сразу… — Мне совсем не нравится эта затея, — Катрин пожала плечами, — но, я думаю, что ты все равно поступишь по-своему. Я не буду тебе мешать. Это твой муж, делай с ним что хочешь. Сафи кивнула. — А мне надо испытать на себе действие этого нового яда, — сказала она, — отличное заживляющее средство, но вот что там такое с памятью оно делает... я буду думать. Глава 26. Испытание Я должна поблагодарить тебя, — Валери шла по аллее рядом с Хуаном. Было прохладно, поэтому на ней был темный плащ, накинутый на белое платье, которое уже стало привычным на ней. Если раньше она никогда не надевала белого, то теперь носила только его. Хуан склонил голову: — Ты собираешься ехать в Париж? — спросил он. — Да. Они помолчали. Ее рука в его руке. — Ты не можешь ехать в Париж одна, — наконец сказал Хуан, сжимая ее руку, — тем более, что ты ждешь ребенка. Валери вздрогнула. Настал момент, когда она должна сделать окончательный выбор. В голове ее крутилась фраза: «да, конечно. Поэтому ты поедешь со мной»... но она не сказала ее. Она смотрела на Хуана, оценивая свои возможности и его силы. Потом прикрыла глаза. — Конечно, — сказала она, — поэтому мне надо срочно выйти замуж. — Я могу просить тебя еще раз подумать о моем предложении? Она медленно кивнула, все еще колеблясь: — Да, можешь. Но вряд ли я приму его. В конце недели будет небольшой прием, и я думаю, что мы с виконтом де Турне объявим о помолвке. Хуан замер, чувствуя, как вся кровь отливает от лица. Его обдало холодом, а сердце упало куда-то вниз, да не просто упало, а ухнуло так, что его затошнило от такой скорости. После смерти дона Родриго он не думал о возможных соперниках. — Нет! – ему казалось, что он громко прокричал это слово, но на самом деле голос его был едва слышен, — ты не сделаешь этого! Валери, это невозможно! – он бросился к ней, упал на колени и схватил ее за руки, — Валери, это жестоко! Она посмотрела на него, нахмурив брови: — Почему же? Я ничего не обещала. — Я знаю, что ты ничего не обещала, даже наоборот… Просто я сам поверил в чудо… — он прижался лбом к ее руке, — пожалуйста, выбери меня… Я клянусь сделать для тебя все, я не могу жить без тебя! — Хуан, — Валери вырвала руку и отошла от него, — я хотела бы сама распорядиться своей жизнью. Выбор мужа… это мое дело. Я учла твое предложение. Оно мне очень льстит. Но скорее всего я не могу уже его принять. По ряду причин. Поэтому, пожалуйста, оставь свои чувства при себе. И она ушла. По ряду причин... Валери усмехнулась. Только по одной причине. Она уже была за ним замужем. Доминикана, с длинными песчаными пляжами, пальмами и великолепными лесами, плантациями, белокаменными городами, кораблями на рейдах, промелькнула перед его глазами. Стоит ли умолять женщину, которая всегда выбирает кого-то другого? И все же это был совсем неожиданный удар под дых. Хуан, который с утра прибывал в приподнятом настроении и был практически уверен, что Валери немного поломается и согласится, бесповоротно погрузился в депрессию. Если она просто терпит его рядом, но всегда уходит с другими, то и шанса у него нет. Вне зависимости, кто этот другой — дон Родриго, Андре де Турне, граф де Монпелье или Жак. Оставалось только схватить ее, бросить через седло и изнасиловать в глубине леса. Хуан усмехнулся, представив себе эту картину. На такое он явно не был способен. К сожалению, добавил он про себя. Все же Доминикана. Он обещал Филиппу проследить за ней, но следить он не будет. Все, что он может сделать для выполнения этого обещания, так это увидеть, как Валери вложит руку в руку другого мужчины и принесет ему обеты, которые уже приносила ему. И ни одного из которых не выполнила. Возможно, на Доминикане он забудет о ней. Лет через сто. И женится на другой женщине, которая будет его любить хоть немного. Или просто будет верна ему. Даже не так. Которая будет хоть немного уважать его. Он только посмотрит, как Валери подаст руку виконту де Турне, и сразу же уедет. Хотя обязан уехать прямо сейчас. Он прекрасно понимал, что просто продлевает агонию, но ничего не мог сделать с собой. Уехать от Валери было для него равносильно медленной смерти. Но если вся история с доном Родриго напоминала ему какую-то дурацкую игру, и поэтому у него была надежда, что, как только дон Родриго исчезнет, Валери тут же вернется к нему, то теперь, когда дона Родриго больше не было, а она отмахнулась от него, стало ясно, что она просто его не хочет. Вернувшись в замок через несколько часов, Хуан обнаружил, что прибыл гость. Жорж де Безье приехал, так как был назначен Филиппом опекуном Валери до ее замужества или совершеннолетия, которое должно было наступить в двадцать пять лет. — В двадцать пять? — воскликнула Валери, когда узнала об этом, — да столько не живут! Жорж, я буду зависеть от тебя еще семь лет! В этот момент и появился дон Хуан, и Валери как ни в чем ни бывало обратилась к нему за поддержкой: