— Даже объявишь всем, что она твоя девушка? Не побоишься ее отца? — Ради Касси я сделаю все. — Хорошо. Пусть сыграет твоя ставка, Бард, — Лаки протянула Фицджеральду руку и глядя прямо в глаза, четко произнесла: — Вместе до конца. — Вместе — до конца, — торжественно поклялся Грэди, пожимая ей руку. Следующим просителем стал Килпатрик: — Я тоже прошу защиту для Триши Ланкастер, и сделаю все, что скажете. — Вместе до конца, Гладиатор? — Вместе — до конца, Ангел. — Лаки, ты же понимаешь, что мы с Виком тоже… — начал Стивен, но Викрам властно прервал его: — Нам не надо давать клятву верности Ангелу, брат. Много лет назад мы с тобой поклялись нашей сестре Лаки, быть вместе с ней не до победного, а до своего жизненного конца. И будь она хоть Герцогиней, хоть Ангелом, хоть наследницей главы клана, мы всегда вместе с ней. И ты это знаешь, сестра. — Конечно знаю, Вик. Мы все обсудим вечером у меня, — тепло улыбнулась ему девушка и решительно объявила своим ученикам: — Не надо больше клятв. Если захотите, то поможете и без них. Только повторяю — никаких личных инициатив, действуете исключительно по моим указаниям. Любое случайное слово может сорвать всю операцию и привести к печальным последствиям. В том году вмешательство Бурка и Хиггинса едва не стоило им жизни. Сейчас все намного серьезней, поэтому я рассчитываю на ваше молчание. Увидимся через два дня, накануне Бельтайна. Лаки вышла из аудитории и устало вздохнула. Сегодняшний урок был длинным и наполненным самыми противоречивыми эмоциями, но в итоге оказался очень важным для нее — она помирилась с Виком. ГЛАВА 8. ТИХИЙ СЕМЕЙНЫЙ УЖИН Вечером они пришли к ней — ее любимые братья Викрам и Стивен. Лаки ожидала их и уже накрыла стол к ужину. Братья тоже пришли не с пустыми руками. Один держал объемный пакет с разными вкусностями, а второй ее любимые розы. Переступив порог, Викрам сразу опустился перед сестрой на колени и низко опустив голову, попросил: — Пожалуйста, прости меня за все. За то, что нападал, оскорблял и почти предал, когда сказал те мерзкие слова, что ты мне больше не сестра. Я люблю тебя, малышка, и не смогу жить, если потеряю из-за своего тупого упрямства и глупости. — Ты рассказал Стивену всю правду? — тихо спросила Лаки. — Да, — также тихо ответил Вик. — Я рассказал ему все — и как ты спасла его от моих побоев, и как стала лечить его сама. А еще я рассказал о том, как пытаюсь уговорить Саманту, сделать то же самое, что он требует от Стаси. — И ты еще живой? — искренне удивилась Лаки. — Он не стал защищать честь сестры? Не отомстил тебе за зверские удары и не вернул несколько таких же обратно? — Лаки, я не злюсь на Вика. Тогда я не соображал, что делал и сам завел его, — проникновенно произнес Стивен, тоже опускаясь на колени перед сестрой. — Прости меня за слабость. Я не должен был втягивать вас в свои проблемы со Стасей. Спасибо за то, что остановила Вика и за то, что вылечила меня. — И ты даже не хочешь узнать, какие приемы я для этого использовала? — Не хочу, — твердо ответил Стивен. — Чтобы ты не применила — это спасло мне жизнь и мужскую силу. И я благодарю тебя за это без всяких лишних вопросов. — Но, с тобой все в порядке? — участливо спросила Лаки. — Прошло два месяца, а ты совсем не смотришь на девчонок. Это так не похоже на тебя. Может, обратимся к господину Катэйру? — Все нормально, сестренка, — с улыбкой заверил Стивен. — Просто твой брат уже привык к эксклюзиву в своей постели и больше не хочет пользоваться тем, что поставлено на поток. — А ты точно не хочешь наградить Вика парочкой ударов, чтобы вернуть должок? — уже своим привычным насмешливым тоном поинтересовалась Лаки. — Так за меня его уже вернули. Моя хрупкая сестренка и немощный дедушка. После их ударов мои покажутся ему лишь легкими похлопываниями. — Ладно, проехали, — Лаки присела на корточки и обняла обоих братьев. — Я рада, что мы смогли сохранить нашу семью. — Ты самое лучшее, что есть у нас в жизни, — прошептал Вик. — Самое лучшее, и самое надежное, — эхом отозвался Стивен. — Спасибо за любовь, сестренка. Лаки не любила проявлять чувства, поэтому решила прервать сентиментальную сцену. И ласково погладив братьев по головам, поднялась на ноги. — Давайте устроим праздник обжорства. Вик и Стивен облегченно вздохнули. Сестра простила их. Они с удовольствием принялись за еду, а через некоторое время, когда все расслабились от выпитого виски, Викрам попросил прощение за еще один свой проступок. — Прости, что тогда отмахнулся от тебя. Я был плохим братом и не замечал твоих страданий, или не хотел их замечать. И это после всего того, что нам с тобой довелось пережить. — Не укоряй себя. Те трудные годы сделали меня только сильнее, навсегда убив страх в моей душе. К тому же я не страдала, а сопротивлялась вместе со своей бандой. — И так появился смелый и бесстрашный Ангел, — негромко добавил Стивен. — Как тебе удалось стать грозой Дармунда, с которой считался даже Совет четырех? Может расскажешь, если это не слишком большая тайна? — Много рассказать не могу, члены братства связаны друг с другом клятвой молчания. Я призналась лишь потому, что рассчитываю на помощь этих ребят, и не только в разгоне праздника, а и в дальнейшем. Считайте, что, как будущая правительница я уже готовлю своих сторонников. Не зря же я настояла на уроках именно с этими учениками. Они потомки старейших родов, и у них есть понятия о чести и долге. По крайней мере, я так считаю, а жизнь уже покажет, насколько я права. А об Ангеле, если хотите, то могу рассказать, откуда взялось это имя. Братья горячо заверили, что они, конечно, хотят, и Лаки начала свой рассказ. — В тот день мне исполнилось тринадцать лет, и я осталась после уроков на дополнительное занятие. Мариока вернулась в корпус одна, чем и воспользовались девчонки из нашей комнаты. Им было лет по пятнадцать, тем, троим «розовым штучкам». — У меня просто зла на себя не хватает за то, что не интересовался, с кем ты живешь, — недовольно скривился Викрам. — Да и господин Галлард тоже хорош — поселил правнучку с извращенками. Но ведь вы с Мариокой жили с ними четыре года. Получается, что все эти годы они приставали к вам? Он с ужасом посмотрел на сестру, боясь даже думать о том, что она подвергалась притязаниям лесбиянок, но Лаки сразу развеяла его опасения. — Они цеплялись к Мариоке с детства. Отбирали у нее конфеты и заставляли им прислуживать. Конечно, они попытались наехать и на меня, но, сам понимаешь, что дитя помойки дала им достойный отпор, да и отнимать было нечего, пока Стивен не начал засыпать меня конфетами. Викрам со злостью ударил кулаком по раскрытой ладони: — Да я в банде всегда добывал для тебя самое лучшее, а здесь расслабился. Если ты скажешь, что еще и голодала, я сам разобью себе голову. — Перестань, — резко прервала его сестра. — Если будешь так бурно реагировать, то ничего не стану рассказывать. Я ведь только объясняю, откуда взялся Ангел, а не стараюсь разбередить твою совесть. — Вик, прошлого не вернуть, что уже об этом говорить, — вмешался Стивен. — Давай просто послушаем. Лаки, продолжай, пожалуйста. — Я взяла Мариоку под свою защиту, и старшие девчонки на время отстали от нас. А к тринадцати годам моя подруга повзрослела, похорошела, и заинтересовала их уже с другой стороны. В тот день они решили подсадить Мариоку на лесбие. Напали на нее, раздели и привязали к кровати. Стивен изумленно ахнул, а Вик даже присвистнул от возмущения. Лаки подняла руки, жестом приказывая ничего не говорить. — Тогда вовремя вмешался один человек. Он не только спас ее от унижения и насилия, но и навсегда поселился в сердце. Да, Стивен, это был наш Бирн. Когда я вернулась с занятий, Рика безудержно плакала. Не добившись ответов на мои вопросы, я прочитала ее мысли и поняла, что все произошло буквально с полчаса назад, и сейчас она панически боится, что эти твари вернутся в любую минуту. Я выбежала из корпуса и увидела их, сидевших во дворе на лавочке под деревом. Они хихикали и абсолютно меня не испугались, ведь их было трое, да и вокруг еще крутились какие-то ученики. К тому же, Макбрайд просто вышвырнул их из комнаты, и это вселило в них полную уверенность в своей безнаказанности. Их заводила — Хейли Линч, была дочерью помощника министра, поэтому считала себя неприкосновенной особой и творила все, что хотела. Увидев меня, она ехидно спросила: «Утерла слезки подружке? Ей все равно от нас не уйти, так что не дергайся, а то мы разберемся и с тобой». В ответ я сказала, что они вонючие «дырки», и я сама разделаюсь с ними. Естественно, такое заявление взбесило их, и они окружили меня. Только «милые девочки» не знали, что в моих руках был песок. И он полетел им прямо в лица. Девчонки завизжали, пытаясь очистить глаза, а я толкнула каждую из них на землю. Затем схватила Линч за волосы, ткнула лицом в лужу и сказала, что убью ее, если она посмеет прикоснуться к Мариоке. Хейли заорала, что я — нищая собачонка, которая только лает, и тогда я достала свой любимый складной нож, с очень острым лезвием. Тот, который ты подарил мне на семилетие, Вик. — Оказывается, в нашем Дармунде было ничем не лучше, чем в банде, — огорченно отметил Викрам. — Я приставила нож к горлу Линч и спросила, хорошо ли она слышит, или надо улучшить ее слух. И для убедительности нажала на кончик ножа, слегка поранив ей кожу. Хейли закатила глаза от страха, боясь пошевельнуться. Ее подружки в ужасе отползли подальше, а ученики, игравшие во дворе, сбились в кучку и испуганно таращились на нас. Я глянула на окна нашего корпуса. В них мелькали лица взрослых, но никто не захотел ввязываться в нашу разборку, все ждали развязки. Только двое: воспитательница младших девочек и воспитатель мальчиков-подростков решили вмешаться, пока дело не зашло слишком далеко. Увидев их, я быстро отбросила нож в траву и отошла в сторону, а когда воспитательница спросила у меня, что произошло, я ответила, что Хейли Линч поскользнулась и упала в лужу. А Хейли, захлебываясь от унижения и злости, завопила: «Эта шавка хотела меня зарезать! У нее был нож!» и потребовала, чтобы меня немедленно схватили и наказали. Воспитатель пошарил в траве, нашел нож и быстро спрятал его в карман, а затем спокойно произнес: «Ты ошиблась, девочка, здесь нет никакого ножа». Хейли заорала со всей мочи: «Вы врете! Я пожалуюсь отцу, и он растопчет вас, как таракана! — и тыча пальцем в порез, спросила уже у воспитательницы: — Вы тоже слепая и не видите это?» «Покажи, что там», — обеспокоенно попросила воспитательница. Хейли с высокомерным видом милостиво разрешила осмотреть рану. Но воспитательница не оправдала ее ожиданий. Она смочила носовой платок зельем из флакончика, висевшего у нее на шее, и приложила его к царапине. Ранка затянулась буквально на глазах. «Все нормально, Хейли, не переживай», — с ободряющей улыбкой «успокоила» она мою соперницу. Видели бы вы, вспыхнувшие от восторга глаза воспитателя. Это было начало большой любви, — засмеялась Лаки. — Именно он назвал меня Ангелом, искренне полагая, что я помогла им лучше разглядеть друг друга. Девушка легкомысленно взмахнула рукой, закрывая тему. Она немного интерпретировала события и не рассказала братьям всей правды. Ангелом ее назвал лучший друг Крыса, двенадцать лет назад, в первый день их знакомства. Но время открытия всех секретов пока не наступило. — И чем же закончилась эта история? — живо поинтересовался Стивен, замечая, что сестра не намерена продолжать. — Не думаю, что вы сразу все помирились и взявшись за руки, пошли обратно в корпус. — Нет, конечно. Не знаю, сколько бы еще орала Хейли, если бы к нам не подошел Макбрайд и не спросил, что произошло. Линч с пеной у рта обвиняла меня в нападении, а воспитатели утверждали, что она сама случайно упала. Самое удивительное, что это подтвердили и все ученики, ну, кроме ее подружек, конечно. Дети были разного возраста, но все дружно твердили одно — эта девочка упала сама. Тогда Бирн обратился к самому старшему из них, а им оказался Эйлин Келли, и спросил, почему тот не на уроке и что он, вообще, видел. И Келли, который довел своего воспитателя до белого каления, и тот тащил его к самому Макбрайду, с честными глазами ответил: «Мы с мистером Смитом шли в библиотеку за книгами и увидели, как Хейли упала». Бирн сделал вид, что поверил и этому объяснению, как откуда ни возьмись, появилась преподавательница по зельеварению мисс Адамс, и стала кричать, указывая на меня: «Я видела, как эта бандитка напала на бедную девочку! Ей место на помойке, среди таких же отбросов, без роду и племени. Заставьте этих, так называемых, воспитателей, сказать правду. Пусть не покрывают преступницу, если не хотят, чтобы их выгнали с позором». Реакция Макбрайда стала неожиданной для мисс Адамс, да и для всех остальных тоже. Он смерил тяжелым взглядом Линч и ее подружек и сказал: «Вы все трое исключены из школы за неуспеваемость. Приказ уже подписан. А ты, детка, лучше смотри под ноги». Хейли стала кричать, что расскажет отцу, и он им всем покажет, в том числе и самому Макбрайду. «Мне тоже есть, что показать твоему отцу, Хейли Линч, — спокойно ответил Бирн, — и вашим, кстати, тоже, — кивнул он ее подругам. — У нас везде стоят камеры наблюдения. В ваших же интересах, чтобы родители считали своих дочурок просто тупыми. Собирайте вещи, через час вас развезут по домам. А с вами, мисс Адамс, мы продолжим разговор в моем кабинете. Расскажите, что вы видели». — Она все-таки донесла на меня, и на следующий день я предстала перед великим и ужасным господином Галлардом, — иронично усмехнулась Лаки. — Он выразил крайнее недовольство моим поведением и отвратительными манерами. Приказал забыть бандитские замашки и вести подобающим образом, иначе, меня определят в городской приют. Сказал, что предупреждает об этом первый и последний раз. А я разглядела вблизи его бирюзовые глаза и поняла, что имею к нему какое-то отношение, но какое, именно, узнала только через год. — Хороший прадедушка, — с сарказмом произнес Стивен. — Как это он тебя еще не выгнал из Дармунда за ту Линч? — Бирн спас, как всегда, — засмеялась Лаки. — Переселил нас с Рикой в двухместную комнату на втором этаже, и попросил ту воспитательницу лично присматривать за нами, а заодно уговорил маму Рики взять на попечение девочку, у которой ужасные манеры, потому, что у нее нет матери. Оливия Каллахан сразу же согласилась, и маленькая дворняжка постепенно стала превращаться в породистую собачку. А по ночам начало орудовать братство Ангела.