– За то, что вы победили Воина? – искренне удивился Олиф. – За дискредитацию его учеников, привыкших к честному бою, а не к подлым ударам исподтишка. Но Макбрайд лишь задумчиво молчал. Тогда я ответила Килпатрику: «А кто говорил, что это будет честный бой? В настоящей драке никто не разыгрывает благородство, и вашим ученикам не помешает это знать». А затем сказала его лучшему ученику: «Будь осторожней с женщинами, Воин. За ангельской улыбкой обычно скрывается волчий оскал». – Видели бы вы его лицо, – насмешливо фыркнула Лаки. – Воин начал ржать, как конь, и Килпатрик решил, что у него истерика. Хорошо, что те двое ушли и не видели окончания драки. А я напомнила Макбрайду о нашем пари. Тот прямо окаменел, понимая, что я реально имею право отвесить ему десять ударов по определенному месту. Вы ведь помните нашу ставку? – Ну, как ты посмела разговаривать с ним в таком тоне? Это все равно, что дразнить волка, – укоризненно произнес Стивен. – Он ведь мог не посмотреть ни на свой проигрыш, ни на присутствие Килпатрика и Воина, и врезать тебе прямо там. – Да запросто врезал бы, если бы я не продолжила: «Ты обучишь меня своим самым главным десяти ударам. А потом я и мои братья покинем Дармунд». Он засмеялся и сказал: «Жду тебя, как обычно, в полночь». – Ничего себе, хохотнул Грэди. – Килпатрик, наверное, был в шоке. – Не то слово, – охотно подтвердила Лаки, – он и Воин стояли, открыв рты, пока мы с Макбрайдом покидали площадку. – Вероятно, после этого и пошли разговоры о твоих особых отношениях с господином Бирном, – сухо заметил Стивен. – Ты думаешь, это они рассказали? Да никогда в жизни. Сплетню о том, что я любовница Макбрайда, я запустила сама. – Зачем? – поразился Стивен. – А если бы дошло до господина Галларда? – До господина Галларда доходило, и не один раз. Но он доверяет своему другу и понимает, что все это вымысел. – Лаки, а как отец отдал вам долг? – тихо спросил Олиф. – Вы же не били его, в самом деле? – Естественно, нет. Он расплатился со мной авансом, когда я изучала его технику нанесения ударов, но я не сказала ему об этом. Твой отец до сих пор считает себя моим должником, и никак не может забыть ту драку. Не знаю, помнит ли о ней сам Воин, мы не говорили с ним об этом. – Помнит, – уверенно заявил Олиф. – Ваш Воин был у нас в гостях, и когда отец начал громко возмущаться поведением дрянной девчонки, он стал убеждать его простить все и забыть. А потом, улучив минуту, сказал мне: «Как–нибудь я расскажу об одной удивительной драке, в которой повел себя, как последний болван, и недооценил противника». – Ты знаешь имя Воина? – возбужденно выкрикнул Риган. – Он же был практически непобедимым, и я всегда хотел узнать, кто он. Олиф посмотрел на Лаки, и та, чуть приподняв брови, разрешила ему назвать имя. – Это наш тренер – Джед Маккензи. Помните, он еще сказал, что не станет с нами церемониться, и на его занятиях бои будут без всяких правил. – Может мне вместе с ним провести урок по уличной драке? – с подвохом предложила Лаки. – Да мы хотим, чтобы вы вели у нас все предметы, – с улыбкой заверил Грэди. – Я никогда еще не выполнял домашнее задание с таким удовольствием. – Хорошо, что напомнил, для чего мы здесь сегодня собрались. Пора заняться нашим уроком. Странно, почему до сих пор нет Вика. Самолет должен был приземлиться еще два часа назад. Лаки озабоченно посмотрела на Стивена и виновато произнесла: – Доигралась с рингтоном, теперь и позвонить боюсь. – У меня не лучше. Хотел приколоться и записал: «Привет, Казанова! Хватит трахаться, ответь брату». – Да уж, начудили, – засмеялась Лаки. – Возможно, он догадался заменить на что–нибудь нейтральное, но не будем рисковать. Дверь распахнулась, и в аудиторию ввалился возбужденный Викрам. На все приветственные возгласы, он лишь раздраженно буркнул: – Не представляете, какой я злой. Никто не ожидал такого результата от выполнения его домашнего задания. Лаки и Стивен насторожено обменялись взглядами, недоумевая, что могло так разозлить их брата. – Думал, что разгромлю ту ювелирную лавку. Пообещали сегодня доставить кольцо и серьги с таким же жемчугом как на браслете, но, когда я заехал за ними, мне заявили, что их продали какой–то девушке. Я чуть не убил владельца магазина. Он сразу предложил большую скидку на любой другой комплект, и я, конечно, купил там кое–что, но так хотелось, чтобы у моей девочки был полный набор, – огорченно произнес Вик. – У тебя все получилось с Самантой? – с азартом выкрикнул Эйлин. – Да, теперь мы по–настоящему вместе. Спасибо, сестренка, – счастливо улыбнулся Вик и нежно поцеловал Лаки в щечку. – Я не подарил тебе подарок на день рождения. Тогда не нашел ничего подходящего, а сегодня мне понравился этот комплект. Он достал два бархатных футляра и раскрыл их перед сестрой. В одном футляре лежал великолепный браслет с бирюзой, усыпанный мелкими бриллиантами, а в другом – серьги. Вик поочередно надел украшения, целуя при этом ушки и руки Лаки. – Спасибо, твой подарок пришелся очень кстати, сегодня в спешке я забыла надеть украшения, – улыбнулась девушка и тихо прошептала ему: – Ты счастлив, и для меня это самый лучший подарок. А затем тоже достала небольшую бархатную коробочку и протянула ее брату. – Это я купила серьги и кольцо. Подумала, вдруг понадобится немного поколдовать над ними. – А зачем колдовать? – удивился Грэди. – Вы ведь против приворотов, Лаки. – Да, против, только в данном случае речь идет не о привороте, а о контрацепции. Вам, мальчики, тоже надо будет подумать над этим вопросом. Многие мужчины считают, что предохранение – женская забота. Однако, когда вы женитесь, то это станет и вашей проблемой. Вы должны знать, чем будут пользоваться ваши жены. Некоторые зелья напрочь убивают желание, и никакого удовольствия от секса у них уже не будет. Есть один надежный заговор от беременности, только диктовать его я не стану. Там надо соблюсти много дополнительных условий, иначе наговоришь на бесплодие на всю жизнь. Лаки не была до конца откровенной со своими учениками. Никакие условия не нужны. Достаточно произнести одно маленькое заклинание и любая вещь станет мафрой, заговоренной от беременности. Вот только заклинание не совсем «белое», и заставить его действовать может лишь очень сильный мафарский колдун. Представив, что сейчас было бы, скажи она правду, девушка скептически усмехнулась про себя и продолжила лекцию. – Когда понадобится, я сделаю для вас специальный оберег. Я делаю такие обереги уже восемь лет и полностью уверена в их надежности, – Лаки хитро улыбнулась, – проверено на моих братьях. – Восемь лет? – искренне удивился Стивен. – Но, ты заговорила для нас пусеты только три года назад, а до этого мы покупали их по бешеной цене неизвестно у кого. – Так уж неизвестно у кого? – поддела его сестра. – Точно! Их же продавал твой друг, – хлопнул себя по лбу Стивен. – Но, почему ты не давала их сама? Не думаю, что ты хотела немного подзаработать на нас. – Я сделала первый оберег в тринадцать лет для моего друга Канальи. Ему исполнилось шестнадцать, он хотел секса, но опасался последствий, ведь сам был незаконнорожденным. Естественно, денег на презервативы у него не было, поэтому, мы с ним тщательно продумали, как сделать это занятие безопасным. – Твой приятель признался, что хочет трахаться, и обсуждал с тобой, девчонкой–малолеткой, как безопасно кончить? – от негодования Стивена бросило в жар. – Ну, это уже верх наглости! – Ты возмущаешься, прямо, как Викрам, – засмеялась Лаки. – Не забывай, что Каналья тогда тоже был малолеткой. – Ну что вы, я уже ничему не удивляюсь, – скромно заметил Вик, – а тем более не возмущаюсь. – Стивен, мы стали бандой, когда нам было по восемь–десять лет, и между нами не было никаких секретов и тайн, – мягко пояснила брату Лаки. – Мы помогали друг другу всем, чем могли, иначе бы не выжили. А с теми вопросами помочь могла только я, потому что знала о сексе больше, чем они втроем вместе взятые. В одной старинной книге я нашла описание оберегов, помогавших избежать не только беременности, но и венерических болезней, и спросила у своего учителя, возможно ли такое. Он подтвердил, что возможно, и рассказал об одном парне, который с пятнадцати лет носил в ушах крохотные гвоздики, не уточнив, правда, что тот парень был моим отцом. Купить такие гвоздики я не могла, поэтому сделала из обычной проволоки десяток небольших колечек и заговорила их. – И как же твой учитель отреагировал на такой интерес к предохранению в тринадцать лет? – недоверчиво просил Стивен. – Тогда его хорошо встряхнуло, – улыбнулась Лаки. – Он подумал, что я хочу применить учение на практике, и устроил допрос с пристрастием. Но я честно призналась, для чего изготовила обереги и попросила учителя показать их господину Галларду. Он показал ему и... – Сказал, кто их сделал? – все–таки не удержался от вопроса Викрам. – Твой учитель, конечно, смелый человек, но, не самоубийца же. – Вик, я ведь не только объяснила, от чего были обереги, но и сказала для кого они, – девушка сделала эффектную паузу. – Для мартовских котов Дармунда. Доброй девочке Лаки стало жаль несчастных котят, которых безжалостно топили. Эту версию учитель и озвучил господину Галларду. Тот сказал, что все сделано правильно, только уточнил, что вставлять надо в определенную точку на ушной раковине, хотя, для котов, это не имеет значения. Получив одобрение, мы напялили обереги на всех котов, а парочку колечек я вставила в ухо своему другу. Так, в Дармунде не стало ненужных котят, а Каналья прослыл в определенных кругах отличным трахальщиком, не допускающим никаких последствий. Потом уже я попросила его пустить слушок специально для вас. Не могла же я сама предложить вам пусеты. Стивен только что сказал, что верх наглости обсуждать такое с малолетней девчонкой. – Лаки, а такие обереги делаете только вы? – поинтересовался Олиф. – Ну, еще можешь обратиться к господину Галларду, – невинно посоветовала девушка и тут же серьезно добавила, – я не шучу, мальчики. Только из моих и его рук можно без боязни брать такие обереги. Они проверены временем. – Лаки, а для меня вы сделаете такой оберег? – сразу попросил Бродерик. – Очень хочется, чтобы у нас с Тиной было без этих дурацких презервативов. – Я уже подготовила обереги для вас всех, – заверила его преподавательница, доставая из сумки маленькие пакетики с пусетами. – И когда вы захотите… Она не успела договорить, как перед ее столом уже выстроилась очередь желающих. Лаки весело засмеялась от такой готовности своих мальчиков, и буквально за минуту вставила всем в уши по два маленьких гвоздика. – Странно, что совсем не было больно, – удивился Бродерик. – Конечно, ведь я взяла боль на себя, – обыденно пояснила девушка, и, видя непонимающие взгляды, решила поделиться еще одним своим секретом. – Записывайте очередной пункт «Магии любви» – «Взять боль на себя». Это мафарское заклинание, его мало кто знает Она спокойно наблюдала, как недоумение сменяется настороженностью в глазах ее учеников. – Я не вижу ничего страшного в том, чтобы применять заклинания других магий для пользы дела. Я их много знаю, и как ваш преподаватель, хочу поделиться своими знаниями. Возможно, вы захотите кому–то помочь перенести боль, ведь от нее можно и умереть. Тщательно выговаривая слова, Лаки продиктовала заклинание, которое с такой же тщательностью было записано всеми ее слушателями. – Теперь вернемся ко второму разделу учения: «Искусство соблазнения» и рассмотрим три подгруппы ласк, по мнению автора, совершенно необходимых для соблазнения. К первой подгруппе относятся прикосновения, поглаживания и легкие поцелуи интимных мест. В, принципе, вам хорошо это знакомо, ведь у каждого были сексуальные контакты. Лаки называла пункты и одновременно пролистывала книгу, прикидывая, что ей зачитать из раздела, написанного отцом, но, подняв глаза на учеников, удивленно вскинула голову. – Не поняла. Ладно все остальные, но, Тиббот и Бродерик, неужели даже вы не применяли легкие поцелуи к своим девочкам? Это ведь ваши собственные девочки, а не какие–то случайные девицы. Ну, понятно, зачем себя так утруждать, – насмешливо протянула девушка. – Тогда ни к чему обижаться за то, что не хотят целовать ваших «красавцев». Вот он чистейший мужской эгоизм в действии. Вас, значит, должны «там» целовать, а вам это делать унизительно. А потом еще удивляетесь, почему с вами не хотят заниматься сексом. Так, всем домашнее задание – применение двадцать второго пункта обязательно, – строго заявила Лаки. – Поехали дальше. Следующие четыре пункта – «греческие» ласки или «любовь по–французски». Некоторые из вас хорошо с ними знакомы, вот только сами никогда не любили по–французски. – Понимаешь, Лаки, – пустился в объяснения Викрам, – не каждый мужчина решится на такое. Более традиционно, когда это делает женщина, так уж заведено. – И в этом вся ваша мужская сущность. Вы стремитесь склонить девчонку к минету всеми способами, а когда вам отказывают, искренне негодуете, что вами пренебрегают. Вы считаете минет естественным удовольствием, а куннилингус – извращением, ниже вашего достоинства. Не так ли, Вик? Тогда давай поговорим о том, почему мужчины так категорически возражают против куннилингуса. Я, например, выделила несколько причин. Первая – это то, что не зависимо от возраста, многие мужчины считают любой секс, кроме стандартного, извращением. Да и обычным сексом они занимаются исключительно в темноте. Лаки вскользь посмотрела на Оскара. Она заметила, что один он не испытывал особой радости после выполнения домашнего задания, и решила поговорить с ним после урока наедине. – Вторая причина состоит в том, о чем уже сказал Вик. Мужчины считают этот вид секса унизительным, хотя совсем не возражают против минета. Довольно неприятная отговорка, попахивает сексизмом, не так ли, мальчики? Третья причина более прозаичная. Мужчина просто не умеет этого делать, и не хочет опозориться перед партнершей. И последняя, самая распространенная причина. «Зачем делать ей, если она не делает мне?» С таким эгоистичным партнером женщина никогда не воспарит к небесам от счастья. А ведь знаменитый Казанова прославился только благодаря таким ласкам. Так что, мой дорогой брат Вик, твои приятели грубо льстили, называя тебя его именем.