Фургон останавливается, и задняя дверца открывается. Голубое небо над головой обещает новое начало. Я возвращаюсь в замок Ардсмур. * * * Вопросы следуют один за другим, но я считаю, что лучше солгать, чем говорить, что я провалился на 262 года в прошлое. Кроме того, я не уверен, что все эти события вообще произошли со мной. Однако Кузнецов совершенно точно мертв, и ничто не связывает меня с его гибелью. Очевидно, мой пистолет не нашли. Так что лучше всего прикинуться сержантом Шульцем[29]. Я ничего не видел. Я ничего не слышал. Я ничего не знаю. – Вам совсем нечего сказать? – деловито спрашивает местный полицейский. – Вы вообще не видели русского? Я качаю головой. – И не знаете, как его убили? Мы возвращаемся к этому вопросу уже в четвертый раз, но я знаю, как делаются подобные вещи. Нужно заставить человека повторять одно и то же, пока он не совершит ошибку. – Я уже говорил: я понятия не имею, что с ним случилось. – Детектив-инспектор, – вмешивается Малькольм Чабб. – Мой друг измучен. Он почти два дня провел в пустошах без пищи. Ради бога, посмотрите на него. Неужели нельзя подождать до завтра? Тон Чабба не допускает дальнейших дискуссий, и полицейский выглядит недовольным. – Да, на сегодня достаточно. Но позже я обязательно вернусь. Инспектор выходит из гостиной. – Не хотите привести себя в порядок, дружище? – спрашивает Чабб. – Я организовал сэндвичи и кофе, но если вы скажете «да», то вам принесут бифштекс с яичницей или омлет. – Сэндвичи с кофе меня вполне устроят. Приносят обещанное, и я принимаюсь за еду. По сравнению с вересковыми пустошами гостиная выглядит настоящим оазисом уюта. В камине потрескивает огонь, удобное кресло, спокойное тепло… Чабб сидит рядом и дружелюбно наблюдает за мной. – Естественно, мы отложили аукцион после того, как нашли Кузнецова – или как там на самом деле его звали, – говорит он. – Гости должны были остаться для допросов, а поскольку все решилось, полиция согласилась, чтобы мы провели аукцион завтра. Если вы все еще интересуетесь тем древним гримуаром… Я запиваю последний сэндвич с ветчиной первой чашкой из второго кофейника. Наступает время признаний. Но прежде, чем я открываю рот, Чабб продолжает: – Судя по всему, это единственное, что Кузнецов не украл. Мы перевернули весь замок вверх дном, стараясь не привлекать к обыскам внимания, и уже начали обдумывать, как задавать вопросы гостям, когда стало известно, что обнаружено тело Кузнецова. И все отправилось к чертям. Я жду дальнейших объяснений. – Вы же знаете, как бывает, когда вы что-то теряете… Вы постоянно возвращаетесь к одному и тому же месту, не веря, что вещи там нет. – Чабб кивает в сторону застекленных витрин. – И будь я проклят, но книга снова лежит там. Можете взглянуть. Я сам не мог бы в это поверить, но проклятая штука вернулась на прежнее место. Я встаю и подхожу к шкафам. Чабб отпирает замок, распахивает стеклянную дверцу, надевает белые перчатки и осторожно достает книгу, держа ее как реликвию. Я в изумлении смотрю на нее. Это та самая инкунабула, гримуар XV века, украденный Кузнецовым; именно ее я нашел у камней, а потом книга отправилась вместе со мной в 1755 год. Эту книгу я оставил в лодке. У меня по спине пробегает холодок. Как такое возможно? А потом я понимаю. «Книга многие поколения хранилась в моей семье». Так сказала Элеонор Леблан. «В конце восемнадцатого века мой разорившийся предок ее продал». Хранилась?.. Чабб закрывает стеклянную дверцу; он явно доволен тем, как все завершилось. Мне в голову приходит цитата из Шекспира: «К чему былое было лишь прологом»[30]. Похоже, инкунабула попала к Мелисанде Робишо случайно. Ее оставил в лодке мужчина, который отвез ее на остров селки, а затем гримуар передавали от поколения к поколению в течение столетий, пока она не оказалась здесь. Чепуха. Смехотворно. Все это сон. Пропавшая книга просто нашлась в замке, как сказал Чабб. Хозяин замка наливает мне щедрую порцию виски, и тишину, воцарившуюся в гостиной, нарушает звон бутылки о край бокала. – Вы уверены, что с вами всё в порядке, дружище? – Я в норме, – говорю я, понимая, что теперь могу никому ничего не рассказывать. Беру стакан и с наслаждением делаю глоток. У виски тот самый торфяной солодовый вкус, который очищает разум от безумных снов. Именно то, что мне сейчас нужно. Но тут мне в голову приходит новая мысль. Кремневый пистолет в лодке. Я протягиваю руку и открываю висящий на поясе спорран. Внутри лежат пыж и пуля. Я улыбаюсь. Нет, не сон. Интересно, попадут ли когда-нибудь ржавые обломки моих часов и пистолета к какому-нибудь коллекционеру? Вспоминая Рэмбо Гейл Линдс и Дэвид Моррелл (Лиз Сансборо и Джон Рэмбо) Гейл и Дэвид вместе основали Международную ассоциацию авторов триллеров, поэтому вполне логично, что они объединились для создания рассказа для этой антологии. Персонаж Гейл, Лиз Сансборо, появляется в ее первом романе «Операция “Маскарад”» (1996). История о пожилой женщине, наемной убийце, пытающейся вернуться к обычной жизни, была отвергнута около тридцати раз – главным образом из-за того, что издатели не видели перспектив в международных шпионских триллерах, умерших после окончания холодной войны. К тому же имелась еще одна проблема – Гейл была женщиной, а один из издателей сказал ее агенту: «Ни одна женщина не могла написать эту книгу» – ведь взрывная сеть приключений и геополитическая история размахом с целую планету всегда являлись полем деятельности мужчин. Тем не менее роман «Операция “Маскарад”» попал в первую десятку бестселлеров «Нью-Йорк таймс» и «Паблишерс уикли» всех времен. Рэмбо, естественно, появился в «Первой крови», которую Дэвид написал в 1972 году, и уже давно получил статус идола. Даже сейчас это слово остается актуальным для современного словаря. Лишь немногие вымышленные герои могут претендовать на такую славу. В течение более тридцати лет не выходило новых историй о Рэмбо. Дэвид заигрывал с многими идеями, но ни одна из них «не заговорила с ним», что является необходимым условием для начала очередного проекта. Когда мы предложили ему участвовать в создании антологии, у нас была надежда, что молчавший голос наконец зазвучит, – и, к счастью, так и произошло. Эта история – настоящая совместная работа. Дэвид и Гейл переписывались по электронной почте и множество раз разговаривали по телефону, обсуждая сюжет, вспоминая о том, как с 2004-го по 2006 год они создавали Международную ассоциацию авторов триллеров. Дэвид испытывал некоторую тревогу по поводу появления Рэмбо в коротком рассказе. Он беспокоился, что его будущее может быть скомпрометировано. И тогда они с Гейл нашли остроумное решение. Такое, которое удовлетворит всех. Вспоминая Рэмбо. Вспоминая Рэмбо Голубой хребет Округ Уоррен, штат Джорджия Вдоль 55-й автострады двигались длинные утренние тени. Леса, одевшиеся в пурпурный и золотой наряд, с двух сторон смотрели на дорогу, по которой на пределе разрешенной скорости мчался пыльный пятилетний фургон, не привлекавший особого внимания. На передних сиденьях устроились водитель и пассажир – вооруженные и сосредоточенные – в темных очках и надвинутых на лбы бейсболках. Из задней части машины послышался стон и кашель.