Пассажир посмотрел назад через плечо. Его звали Руди Войя, мускулистый мужчина тридцати пяти лет с широким бледным лицом и высокими славянскими скулами. – Она приходит в себя, – доложил Руди, у которого в подплечной кобуре лежал «Смит-и-Вессон» калибра.40; у ног пристроился «АК-47». – Похоже, ты выбрал идеальную дозу, Макс. – Ну, у нас хватает практики в таких делах. – Водитель, Макс Тарикски, кивнул. Кузен Руди и его ровесник, крепкого сложения, но фунтов на сорок тяжелее, с круглым лицом и носом, напоминающим лыжный склон, в серых глазах застыл холод. Под плащом он носил «Браунинг» калибра 9 миллиметров. Они похитили женщину, когда та бежала через Парк-Рок-Крик в Чеви-Чейз. Ее звали Лиз Сансборо, и она была профессором психологии в Джорджтауне. Едва ли ее следовало считать легкой целью, ведь в прошлом она являлась агентом ЦРУ и, по слухам, работала под прикрытием. Поэтому Руди не стал рисковать, сделал вид, что потерял контроль над велосипедом, врезался в нее и сбил на землю, а когда сидевший на скамейке Макс поспешил на помощь, сделал ей укол быстродействующего успокоительного средства. Они успели засунуть ее и велосипед в фургон прежде, чем кто-либо понял, что происходит. Теперь она лежала на полу в задней части фургона, точно брошенная кожура от лимона. Автострада резко свернула влево и поднялась на горный хребет. Когда внизу раскинулась горная долина, Макс притормозил. Рядом не было видно ни одного транспортного средства. Справа появилась асфальтовая дорога, он свернул на нее и остановился между деревьями. В десяти футах впереди высились мощные ворота с колючей проволокой наверху. По обе стороны от них шло проволочное заграждение, скрывавшееся в лесу. На воротах имелась надпись: ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ. ВХОД ЗАПРЕЩЕН. Руди выскочил из фургона, поспешно подошел к воротам и нажал четыре цифры кода. К тому моменту, когда он вернулся к пассажирскому сиденью, стальные ворота уже отъехали в сторону. Как только Макс оказался внутри, ворота закрылись, и они оказались на территории частного владения площадью в сотни акров. Почти две мили они ехали между дубами, соснами и тополями. В этой части Голубого хребта было довольно много охотничьих клубов. Семья владела одним из них в течение почти двадцати лет, а ее члены считались хорошими соседями. Из чего следовало, что они не совали нос в чужие дела. В сельской части округа Уоррен уединение ценилось наравне с благочестием. Руди проверил Лиз Сансборо и увидел, что она перевернулась на другой бок. Он смотрел на женщину в гладком желтом костюме для бега и на ее рыжие волосы, немного выбившиеся из «конского хвоста». Полные губы, широко расставленные глаза – она была хорошенькой. Сансборо поцарапала ладони, когда пыталась смягчить падение после того, как в нее врезался велосипед. В остальном на ней не осталось синяков или других следов. «Скоро это изменится», – подумал Руди. * * * Веки Лиз затрепетали, и она услышала собственный стон. У нее кружилась голова, и слегка подташнивало. Где она? Что случилось? Когда вонь выхлопных газов заставила ее поморщиться, она вспомнила – двое мужчин в парке, сбивший ее с ног велосипед, кто-то помогает подняться, затем укол… Перед тем как Лиз потеряла сознание, она поняла, что ее забрасывают в фургон… Фургон. Вот где она сейчас находится. Машина остановилась. Двигатель смолк. Две двери распахнулись и захлопнулись. Она с трудом сумела сесть, когда задняя дверца фургона открылась. На нее смотрели те самые мужчины, которые ее похитили. Один направил на Лиз «АК-47». Потом они вытащили ее наружу. Женщина уже немного пришла в себя и нанесла коленом удар хизагашира в живот того, что был выше ростом. Выругавшись, он швырнул ее на землю, и гравий оцарапал ей ладони. У нее снова закружилась голова. Лиз заставила себя подняться и огляделась по сторонам. Фургон остановился возле двухэтажного бревенчатого дома. Рядом находился участок, который использовали как стрельбище на открытом воздухе. Дальше она увидела бассейн, закрытый из-за холодной погоды. «Что это за место?» – подумала Лиз, все еще чувствуя головокружение. Один из мужчин направил на нее сотовый телефон. Он держал его так долго, что она поняла: он снимает ее на видео. – Скажи что-нибудь, – приказал мужчина. – Скажи: «Помоги мне, Саймон». Тело у нее ломило от боли, перед глазами все расплывалось. – Иди к дьяволу. Другой мужчина отвесил ей пощечину. – Скажи. Вспышка боли. Он с размаху ударил ее по другой щеке. Лиз упала, ощущая во рту вкус крови. – Проклятье, говори. Нужно… Она закрыла глаза и почувствовала аромат сосен. Спасение. Услышала журчание воды. Ручей? Лес? Какой-то лагерь? Вашингтон, округ Колумбия Саймон Чайлдс в десятый раз прочитал меню завтрака в ресторане. И снова посмотрел мимо официантки в сторону входа. Потом перевел взгляд на часы – классический «Ролекс», который Лиз, знавшая, что он ими восхищался, преподнесла ему в качестве предсвадебного подарка. Без двадцати десять. Они с Лиз договорились встретиться здесь, в Джорджтауне, в девять, чтобы позавтракать, а потом отправиться на встречу с поставщиком, который будет обслуживать их свадьбу. Саймон не понимал, почему она не позвонила и не предупредила его о том, что опоздает. Он сам звонил ей трижды, но всякий раз включалась голосовая почта. Чайлдс задумался под звон столовых приборов и гул негромких разговоров, когда чей-то голос оторвал его от размышлений. Он с удивлением поднял голову и обнаружил стоявшую перед ним официантку. – Мистер Чайлдс, это прислали для вас. Она протянула ему маленькую коробочку, завернутую в серебристую подарочную бумагу. Он нахмурился, увидев свое имя на прикрепленной к ней карточке. – Это доставил курьер, – объяснила официантка. – Он указал на вас и попросил передать, что госпожа Сансборо приносит свои извинения из-за опоздания. – Благодарю вас. Когда она отошла, Саймон уловил слабое гудение в коробке, которую держал в руке. Она вибрировала. Он сразу понял, в чем дело. Сдернув ленточку, разорвал бумагу и открыл крышку коробки. Внутри лежал сотовый телефон. Саймон нажал на кнопку и поднес его к уху. – Лиз? – спросил он. – Она задерживается, – сказал женский голос. Чайлдс напрягся. – Что вы хотите сказать? С кем я говорю? – С тем, кто обеспокоен благополучием вашей невесты, – продолжал женский голос, и Саймон уловил русский акцент и уверенность, характерную для тех, кто привык отдавать приказы. – Я посылаю вам видеоприложение. Чтобы не беспокоить сидящих рядом с вами людей, советую выйти наружу. В трубке послышались короткие гудки. Саймон быстро зашагал к двери, отступил в сторону, чтобы пропустить входящую пару, и поспешно направился к парковке. Не обращая внимания на холодный утренний воздух, он быстро отыскал видеоприложение и запустил его. И увидел лежащую на гравии Лиз. – Скажи что-нибудь, – приказал мужской голос. – Скажи: «Помоги мне, Саймон». Лиз выглядела ошеломленной, словно после нокдауна. Тем не менее она сумела сказать: – Иди к дьяволу. Появилась рука с зигзагообразным шрамом, и ладонь обрушилась на щеку Лиз. Потом еще одна пощечина, по другой щеке; на губах у Лиз появилась кровь. – Проклятье, скажи. Затем картинка изменилась. Теперь Лиз лежала на обитой чем-то мягким скамье, ее запястья были стянуты пластиковыми наручниками, закрепленными на металлическом шесте. Обе щеки красные и распухшие, на носу и губах кровь. Та же рука сжала ее разбитые щеки. – Давай попробуем еще раз. Ты знаешь, чего я хочу. – Камера приблизилась, и окровавленное лицо Лиз заполнило весь экран. – Скажи это. Рука сжалась так сильно, что костяшки пальцев побелели. Глаза Лиз широко раскрылись. Она попыталась закричать, но рука сильнее сжала ее лицо. Она сумела высвободиться и сказать: – Помоги… мне… Саймон.