Энтони рассмеялся. – Нет. Полагаю, что нет. Просто хорошо ее спрячьте. По крайней мере, до тех пор, пока Марк и Харви не закончат съемки. – Если они когда-нибудь их закончат. У них множество технических проблем, так что я посоветовала им найти где-нибудь студию и сделать ее похожей на мой дом. Потому что тогда они бы наконец оставили меня в покое. – Хороший план, – сказал Энтони, усаживаясь в кресло и взяв еще одну фотографию. – А пока давайте сложим этот пазл, чтобы мы все могли двигаться дальше. Я на миг посмотрела на Энтони: его слова нашли в моей душе отклик. – Можно задать вам личный вопрос? Не двигая головой, он посмотрел на меня. – Пожалуйста. Если только он не слишком личный. – Наверно, это потому, что я росла единственным ребенком и иметь сестру для меня в новинку, но задумывались ли вы когда-нибудь о том, какой необратимый ущерб это может нанести вашим отношениям с Марком, когда он узнает, что вы нам помогали? Погруженный в изучение линий и кругов на снимке, который он держал в руке, Энтони продолжал смотреть на стол. – Нет, – сказал он и, подняв на меня глаза, повторил: – Нет. Если Марк меня чему и научил, так это тому, что для достижения успеха нужно быть готовым нажить себе врагов. Даже если они ваши друзья. Или ваш родной брат. Я не была уверена, каких слов я ожидала от него, но я точно знала, что не таких. Я подумала о Джейн, и, несмотря на все странные чувства, которые я испытывала, когда дело касалось ее, по крайней мере, я знала, что никогда не смогу намеренно причинить ей вред. Возможно, это значило, что все-таки я не худший человек в этом мире. – Ну ладно, – сказала я, – мне нужно забежать на работу и забрать связку ключей для завтрашнего показа, так что я оставляю вас в покое. Удачи. Даже не взглянув на меня, он махнул рукой. Не желая прерывать его занятие, я попятилась из комнаты. Надела пальто, шарф, перчатки и шляпу, вышла на улицу. На крыльце я остановилась и посмотрела вверх. Серые облака затянули яркое голубое небо раннего полудня, заслоняя собой солнце. На меня обрушился порыв ветра. Я вздрогнула и задумалась о сложных отношениях между братьями и сестрами, и на миг прониклась благодарностью за то, что мне есть о чем беспокоиться, кроме Джека. Глава 28 Миссис Хулихан выглянула из окна кухни в задний сад, где мой отец и его друзья по садоводческому обществу изо всех сил старались украсить черную дыру, чтобы та во время исторического ужина выглядела более празднично. Я очень надеялась, что из-за ее зияющей пасти мой дом будет исключен из участия в мероприятии, но Софи просто попросила моего отца сделать что-то с цистерной, чтобы та выглядела сообразно празднику, не препятствуя ходу раскопок. Во всяком случае, сейчас в этом отношении событий происходило не так уж много. Семестр закончился, и студенты разъехались по домам на каникулы. Меган прислала нам рождественскую открытку с фотографией ее пса, копии Генерала Ли. Именно тогда я поняла, что раскопки затянулись слишком надолго. Равно как и все ремонтные работы в доме. Рождественская открытка Рича Кобилта прибыла в тот же день, и мне не потребовалось много времени, чтобы понять: фон за его улыбающейся семьей – это мой палисадник. Воспользовавшись тем, что миссис Хулихан отвлеклась, я пощипала одно из ее знаменитых имбирных печений, остывающих на решетке. – Я все видела. – Она даже не повернула голову, подтверждая тот факт, что глаза у нее и впрямь на затылке. – И если вы возьмете еще одну, я скажу вам, сколько калорий в каждой из них. Закончив жевать, я вытерла со рта крошки. – Не понимаю, затем вам понадобилась вся эта выпечка? Вы ведь знаете, что ужин доставят из ресторана, верно? Она с отвращением покачала головой, и ее щеки дрогнули от возмущения. – За все годы, что я проработала на мистера Вандерхорста и на вашу семью, у меня ни разу не возникло необходимости нанимать посторонних, чтобы те приносили в мою кухню свою еду. Боюсь, я воспринимаю это как личное оскорбление. – Извините меня, честное слово. К сожалению, я не могу контролировать то, что происходит в моем доме в эти дни. – Я подумала о чрезмерном количестве рождественских елок и украшений, об историческом ужине и о Харви Бекнере и его людях, которые продолжали вторгаться в жизнь моего дома, упорствуя в своих попытках выполнить предварительную работу, которая, по идее, должна была быть выполнена за один день. «Интересно, – задумалась я, – будут ли они здесь в рождественское утро и стоит ли мне дарить им подарки, чтобы им было что достать из-под елки?» Я с тоской посмотрела на печенье. – Я могу только надеяться, что мы скоро вернем себе наш дом. – Они все еще планируют снимать здесь, начиная с января? – спросила миссис Хулихан. – Да, если только я им не помешаю. Она выглядела почти разочарованной. – А жаль. Я слышала, что Джордж Клуни получил приглашение на роль отца Невина Вандерхорста, Роберта, а Риз Уизерспун сыграет его мать, Луизу. Я уже мысленно начала планировать меню. Таймер на духовке запищал. Надев прихватки для духовки, она вытащила нечто похожее на шоколадно-мятные праздничные пирожные. У меня тотчас потекли слюнки. Я тоскливо проводила глазами противень. Поставив его на решетку для охлаждения, миссис Хулихан подошла к кухонной раковине и начала наливать в нее горячую воду и мыльную пену. – Держите руки подальше от этих пирожных, – сказала она, стоя спиной ко мне. – Это для мистера Кобилта и его семьи. Я пристыженно опустила руку. Перед тем, как открыть дверь, в кухню постучали. Как хорошо, что во рту у меня не было еды, иначе бы я точно поперхнулась. В дверном проеме стоял очень высокий мужчина в ярко-красном британском полковом мундире с блестящими латунными пуговицами, в белых бриджах и блестящих черных сапогах до колен. Я несколько раз моргнула, чтобы проверить, не мерещится ли он мне, и в конце концов заметила в его руке айфон. – Вам лучше не шаркать по моим полам этими сапогами, мистер Греко. – Теплая улыбка на пухлом лице миссис Хулихан смягчила ее суровый тон. – И если вы дадите мне минутку, я заверну для вас ваши любимые имбирные печенья, и вы возьмете их домой. – Это весьма любезно с вашей стороны, миссис Хулихан. Спасибо. – Греко, – выдохнула я с облегчением в голосе. Должно быть, он заметил тревогу на моем лице, а может, даже мою прижатую к сердцу руку. – Мелани, простите ради бога. Я почти забыл, что на мне вот это. – Он похлопал по белым перекрещенным ремням на мундире и усмехнулся. – Меня и нескольких моих друзей-реконструкторов пригласили сегодня вечером на мероприятие в здании Старой Биржи, но мне требовался образец ткани, который я оставил наверху, и я решил заглянуть по дороге. – Не переживайте. Я видела в этом доме куда более странные вещи. Он поднял брови, но ничего не сказал. Лишь взял у миссис Хулихан коричневый бумажный пакет с красной атласной лентой, которую она завязала бантом. – Я обещаю не есть их до обеда, да и потом только по одному, чтобы растянуть удовольствие и по достоинству оценить ваши кулинарные таланты. Она махнула ему рукой. – О, не говорите глупостей. Я просто испеку для вас еще. Ешьте столько, сколько хотите. – Она широко улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки. Я обиженно посмотрела на нее, но она уже повернулась к раковине и принялась мыть посуду. Греко откашлялся. – Э-э-э… Мелани. Вообще-то я искал вас. Можете на минутку подняться наверх, в комнату Нолы? Поднимаясь следом за ним по лестнице, я все время представляла себе еще больше нацарапанных на гипсовых стенах слов или же торчащий из карниза человеческий череп. Интересно, сколько еще выдержит Греко, прежде чем сдастся и уйдет? Он придержал для меня дверь, подождал, когда я войду, и последовал за мной внутрь. Здесь он снова откашлялся. – Итак, – сказал он. – Когда я недавно поднялся наверх, я мог поклясться, что услышал… шуршание, которое издают длинные юбки, когда женщина идет по полу. Я дважды постучал в дверь, а когда не получил ответа, вошел и обнаружил, что комната пуста. Не зная, стоит ли упоминать, что странные звуки в пустых комнатах были частью моей повседневной жизни, я постаралась сохранить невозмутимое лицо. Я огляделась по сторонам – хотела убедиться, что да, в комнате действительно никого нет, особенно женщин в длинных юбках. Проследив за его взглядом, я увидела новую кучку пчелиных трупиков, скопившихся вокруг ножки кровати. Когтистая лапа была почти вся покрыта ими. Я сделала вид, будто проверяю окна, – мол, закрыты ли они, и даже щелкнула шпингалетами, чтобы убедиться, что они действительно заперты и не могут случайно открыться. – Думаю, у нас в стене где-то есть улей, и мне придется вызвать специалиста по изгнанию пчел. Ну, вы понимаете, пчел нехорошо убивать – это вредно для окружающей среды. – Это к тому же дурная примета, – сказал Греко, подходя к кровати. – Но зимой пчелы спят, что делает их присутствие в комнате еще более странным. Он опустился на колени у ножки кровати и начал водить пальцами по тыльной ее стороне, осторожно стряхивая с нее пчел. – Мой дед был пчеловодом, – пояснил он. – Поэтому я немного знаю о пчелах и их поведении. Дед всегда говорил мне, что умный человек слушает пчел, потому что им всегда есть что сказать. И это, – он указал на кучку полосатых трупиков, – мне кое о чем сказало. Со мной посреди зимы заговорила куча мертвых пчел, скопившаяся в одном месте. И я решил провести расследование. Он продолжал двигать пальцами по тыльной стороне лапы, пока не раздался легкий щелчок. Его глаза удивленно расширились, и я поняла: он нашел то, что искал. – Я просто водил руками вверх и вниз по дереву, пока не почувствовал что-то. И когда я нажал, прямо в том месте, где нога крепится к раме, открылась маленькая дверца, – мастер явно сделал так, чтобы ее нельзя было увидеть, когда снимали постельное белье, – и оттуда выпало вот это. Он встал и что-то подал мне в сжатом кулаке. Подойдя ближе, он медленно раскрыл пальцы: на его ладони лежало золотое кольцо с плоским верхом, на котором было что-то выгравировано. Не говоря ни слова, Греко залез внутрь жилета и вытащил очки для чтения. Я надела их и, поднеся к ним кольцо, чтобы лучше рассмотреть, провела пальцем по плоскому верху. – Это павлин, – сказала я с волнением в голосе. – Верно, павлин. И я уверен, что кольцо использовали как восковую печать – я видел такие раньше. Вот почему оно сверху плоское. Его не нужно снимать, чтобы окунуть в воск. – Это павлин, – повторила я, не зная, как еще сформулировать свою радость по поводу находки. Я понятия не имела, почему, но была уверена, что у Джека это получится. – Я знаю, – сказал Греко. Его тон был под стать моему. – Помните, как я упомянул шпионское кольцо, символом которого был павлин? Думаю, это кольцо принадлежало участнику шпионской сети, поэтому оно было спрятано, чтобы сохранить личность владельца в секрете. – Он протянул руку и осторожно перевернул кольцо на моей ладони. – Посмотрите на внутреннюю часть кольца… там есть два инициала. Интересно, принадлежат ли они владельцу? Наклонившись и прищурившись даже в очках для чтения, я смогла разобрать инициалы С.В. Я подняла глаза и в упор посмотрела на Греко. – Вряд ли это инициалы владельца… скорее, это инициалы мастера, который его изготовил, Сэмюэля Вандерхорста. Греко возбужденно кивнул. – Я слышал о нем! Он довольно хорошо известен своей обработкой металлов и ювелирными изделиями, верно? – Да. К тому же он был бывшим рабом на плантации Галлен-Холл, где, скорее всего, и была изготовлена эта кровать. – Я посмотрела на красный мундир Греко, как будто заметила его впервые.