– Ты что-нибудь видела? Например, того человека, которому оно принадлежало? Она опустила подбородок, как будто мой вопрос застал ее врасплох. – Того? – Она покачала головой. – Нет, Мелли, оно принадлежало не мужчине. Его владелицей была женщина. Определенно женщина. – Женщина? – медленно переспросила я, вспоминая слова Греко о том, что, когда он надел на палец кольцо, кто-то поцеловал его в щеку. – Да. – Мама протянула руку и провела пальцами по шее. – Она… не могла дышать. Она задыхалась. Но ей было больно и в другом месте. – Она прижала ладонь к груди там, где сердце. – Нет, то был не сердечный приступ. Скорее… разбитое сердце. Мы посмотрели друг на друга, и я попыталась найти место для этого фрагмента пазла. – Это все? Мать покачала головой. – Нет. Она повторяла одно и то же слово снова и снова. Думаю, она уже говорила его раньше. – Какое? – спросила я, хотя еще до того, как слово сорвалось с ее губ, точно знала, что она скажет. – Ложь. Глава 30 Я стояла на крыльце маминого дома. Холодный ветер неприятно дул в лицо, воздух определенно пах чем-то странным. Чем-то, похожим на слово, которое я не осмеливалась произнести вслух. У нас на юге, где снег воспринимают столь же серьезно, как извержение вулкана и последующий поток лавы, само слово «снег» частенько называют неприличным. Я снова посмотрела на часы. Я уже позвонила Джолли и попросила ее отменить ланч с Софи и перенести встречу с клиентом, поэтому я не слишком беспокоилась о том, что опаздываю. Но я разрывалась между двумя желаниями: то ли пойти домой к Джейн – куда, по словам Джека, он перенес коробку с документами – и сравнить рисунок, который подарила мне Ребекка, с листком из архива, то ли отправиться домой, чтобы посмотреть, как там Джек, и вместе с ним пройтись по последним событиям. Ветер обрушивался на меня с такой силой, что мои щеки горели и я больше не чувствовала носа. Определенно с неба должно было пойти что-то ледяное, так что для меня было разумнее сначала поехать к Джейн, чтобы, если вдруг начнется снегопад, я могла бы вернуться домой, чтобы сесть и поговорить с Джеком. При условии, что он в состоянии вести разговор. Сказав себе, что делаю это в интересах Джека, я села за руль своего «Вольво», радуясь, что вместо того, чтобы идти пешком, проехала небольшое расстояние в машине. Я усвоила урок в то утро, когда гуляла с собаками – обычно то была обязанность Джека, – и, пока ветер пронизывал мое пальто и три свитера и замораживал тушь на ресницах, я прониклась невольным уважением к участникам аляскинской гонки на собаках[3]. Хотя у меня был свой ключ, я позвонила в дверь дома Джейн. Но поскольку там временно поселился Энтони, просто взять и войти внутрь было бы вторжением в частную жизнь. Он открыл дверь и широко улыбнулся. Впрочем, улыбка эта резко контрастировала с его потрепанным видом и мутным взглядом. – У вас такой вид, будто вы не ложились всю ночь, – сказала я, входя внутрь. – Так и есть, – подтвердил он, закрывая за мной дверь. – Все бьетесь над пазлом? Он кивнул. – Да. Знаю, это смахивает на навязчивую идею. Но стоит мне найти подходящий кирпич, я тотчас невольно думаю, что найти следующий будет проще, и возобновляю поиски. – Но в целом, похоже, вам намного лучше. Несмотря на усталость, вы выглядите прекрасно. – Вы правы. Я правильно сделал, кода решил выздоравливать здесь, у Джейн. По крайней мере, никто не сталкивает меня с лестницы. – Это хорошо, – сказала я, делая шаг в сторону столовой. – Джейн дома нет, – быстро сказал он. Я остановилась. – Конечно, нет. Она у меня дома, с Джей-Джеем и Сарой. Она их няня, разве вы забыли? Он усмехнулся. – Извините, да, конечно. Просто я еще слаб и поэтому порой плохо соображаю. – Не переживайте. У меня тоже слегка едет крыша после того, как я десять минут смотрю на кирпичи. И далеко вы продвинулись? – Я бы не сказал. Думаю, это займет еще неделю. Я шагнула было в сторону столовой, но он встал передо мной, и на миг мне показалось, что он пытается перегородить мне путь. Поняв свою ошибку, он отступил в сторону и последовал за мной в столовую. Я остановилась перед столом и от удивления приоткрыла рот. – Вы выполнили почти три четверти работы! Думаю, на то, чтобы ее закончить, уйдет немного времени, особенно с учетом того, что сейчас осталось меньше фрагментов. Энтони почесал затылок. – Пожалуй, вы правы. Купер был здесь какое-то время рано утром перед началом занятий и, как мне кажется, сделал больше, чем я думал. – Может, вам стоит вздремнуть? – предложила я. – Вы сможете мыслить более ясно, если дадите своему мозгу отдых. Завтра состоится исторический ужин, и я думаю, что отдых вам не помешает. – Он будет уже завтра? – Да, к сожалению. Если только не пойдет снег, – с надеждой сказала я. – Но я знаю организаторов, они не откажутся от своих планов, даже если на нас с неба обрушится снежная буря. Энтони с тоской посмотрел на лестницу, как будто уже представлял себе кровать и как он залезает в нее. – Вы пришли, чтобы поработать над пазлом? – Вообще-то нет. – Я полезла в сумочку и вытащила лист бумаги. – Ребекка только что дала мне вот это. Это рисунок, который Джозеф Лонго скопировал со стола Роберта Вандерхорста. Мне просто нужно сравнить его с тем, который вы нашли с другими бумагами в мусоре. Я направилась к переднему окну, где стояла большая изогнутая банкетка. Энтони последовал за мной. – Довольно хитрый тайник, не правда ли? А ведь он даже не заперт. Джек решил, что, во‐первых, у Джейн есть сигнализация, а во‐вторых, Марку и в голову не придет сунуть сюда нос. – Я сняла с сиденья подушки и откинула крышку. – И, похоже, он так и не догадался. – Я сунула внутрь руку и вытащила коробку. – Ух ты! То есть она была здесь все время? Хитро придумано. – Практически единственное, что не было спрятано, – вот это. – Я вытянула руку, демонстрируя перстень с печаткой. – Думаю, оно принадлежало кому-то из агентов шпионской сети, но я не уверена. Нам еще многое предстоит выяснить. Энтони покачал головой. – Значит, у вас пока не сложилась ни одна из частей загадки? – Пока нет. Но я уверена, как только Джек встанет на ноги после гриппа, он непременно увидит связь. Так устроен его разум. – Но вы оба считаете, что это приведет вас к сокровищу Лафайета? – Мы очень на это надеемся. Это дало бы ответ на все наши вопросы. А заодно решило бы наши финансовые проблемы и дало бы Джеку идею для новой книги, чтобы начать все заново с новым издателем и новым контрактом. Ну и навсегда избавило бы нас от Марка. – Я пристально посмотрела на него. – А как насчет вас, Энтони? Что надеетесь выгадать вы? Мой вопрос его смутил. – Я просто хочу, чтобы он впервые в жизни не получил того, чего хочет. – Он отвернулся и посмотрел на фотографии на столе. – Он привык получать все, что пожелает, независимо от того, кого он мог при этом обидеть. – Энтони указал на коробку в моих руках. – Посмотрим, скажет ли это нам что-нибудь. Я поставила коробку на стол и села. Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы пролистать документы, пока я не нашла нужный мне рисунок. Вытащив его, я положила его на стол рядом с тем, что мне дала Ребекка. – Они выглядят одинаково, пока вы не положите их рядом, не так ли? – сказал Энтони. Я кивнула и совместила их – сначала перпендикулярно, затем параллельно, чтобы посмотреть, изменит ли это перспективу. Нет, это ничего не поменяло. Я внимательно вглядывалась в них, зная, что уже видела нечто подобное. Причем недавно. Похожие, но не одинаковые. Я пару секунд молча пыталась вспомнить, где я это видела. Воспоминание болталась перед моим носом, как морковка. Я прищурилась, наклонилась к странице из архива и увидела то, чего не замечала раньше. Я постучала по этому месту ногтем. – Энтони, вы это видите? Это вам что-то напоминает? Он наклонился над рисунком, а затем с улыбкой посмотрел на меня. – Это инициалы. С. В. Как на броши. Я взволнованно кивнула. – Точно. Сэмюэл Вандерхорст, кузнец из Галлен-Холла. Возможно, это образец чего-то такого, над чем он работал. – Мой пыл слегка охладился. – А значит, вероятно, это нам ничем не поможет. Он изготовил все кованые ворота и ограды на плантации, так что разумно предположить, что его эскизы остались либо в архиве, либо в столе Вандерхорста. Но это заставляет меня задаться вопросом: почему Марк так хотел найти наш рисунок? – Вероятно, потому, что он знал, что наш дед сделал копию того, что видел на столе Роберта Вандерхорста, и это должно что-то значить, верно? – Энтони взял в руки листы и повертел их, как делал с фотографиями в кирпичном пазле. Когда ни одна из сторон не совпала, он поместил один рисунок поверх другого, затем поднес их к люстре, повертел тот, что сверху, несколько раз, и наконец остановился. – Это похоже на примитивную карту… одни линии и углы, – сказал он. – Но их нужно привести к одинаковому размеру, чтобы они лучше подходили друг к другу. Может, тогда мы сможем выяснить, что это за карта. – Это просто… – я закрыла глаза, отчаянно пытаясь вспомнить. – Что именно? – подтолкнул Энтони. – Я уверена, что видела раньше этот рисунок… или очень похожий. Причем недавно.