Огневик рассерженно рыкнул и прижался губами к моей шее. Не желая мириться с таким положением, я скользнула ладонью по его бедру, а потом с удовольствием впилась ногтями в бок самоуверенного пижона. И тотчас тихо вскрикнула, потому что в ответ на эту агрессию меня… укусили! — Хм, — прозвучало где-то рядом. Затем последовал тихий, но предельно красноречивый кашель. Каст тут же ослабил захват, а я извернулась и прошептала: — Ты не забыл, что на мне амулет? Хочешь, чтобы тебя через полстоловой швырнуло? Хочешь скандала и позора? Пижон замер на миг. Затем снова рыкнул и выдал: — Ах, вот значит, как? Ладно, солнышко, об амулетах и твоих желаниях мы поговорим после пар. Черт! То есть Каст всерьез думал, будто я не против? Он именно поэтому полез обниматься? Ведь как показала практика, если я не против, то амулет не срабатывает. М-да… — Ешь, — выпустив меня из капкана рук, хмуро скомандовал Каст. Захотелось выругаться вслух, но я сдержалась и действительно вернулась к еде. Война войной, а кушать на самом деле хотелось. И даже при том, что меню сегодня не очень. Однако на этом наше общение с Кастом не закончилось. Едва мы вышли из столовой, рука пижона вновь скользнула на мою талию. Не успела я опомниться, как была перемещена в сторонку, почти к стене. И уже там, на глазах не слишком, но все-таки удивленной публики, меня снова попытались заключить в объятия. Но сейчас с маневрами было проще, нежели за столом, и я успела упереться ладонями в грудь огненного «величества». А вот дальше пришлось притормозить, ибо я вдруг очень четко поняла: бороться — себе дороже. Во-первых, Каст, похоже, из тех парней, которые от сопротивления кайф ловят. Во-вторых, прилюдный посыл короля факультета — это приговор самой себе. После такого унижения, как бы он ко мне сейчас ни относился, точно добьет. В-третьих, на меня сегодня такие взгляды из-за Глуна бросали, что… вот лучше пусть все думают, будто я с Кастом! Движимая этими мыслями, я не стала отталкивать пижона и даже лицо помягче сделала. Каст мою покладистость оценил, в том смысле, что дальше объятий дело не пошло. То есть шейку мне не целовали и ушко не грызли. И вообще… со мной, как оказалось, вовсе не на «сердечную» тему поговорить хотели. — Что за занятия, Даш? — спросил Каст напряженно. — И почему я узнаю о них только сейчас? Вторую часть вопроса я проигнорировала, ибо понятия не имела, что на это ответить. А вот о первом сказала как есть: — Куратор будет подтягивать меня по учебной программе. Я ведь школ не заканчивала и вообще без подготовки сюда попала, так что многих элементарных вещей не знаю. Каст недовольно поджал губы и наморщил нос. — Что? — не выдержала я. — Могла бы и меня попросить, — отозвался парень. — Я, знаешь ли, тоже в магии немного разбираюсь. От такого заявления я невольно улыбнулась, но Каст реакцию не оценил. — Ничего смешного, — буркнул он. — И вообще, я против того, чтобы ты к нему шла. Глун… он опасен, Даш. Понимаешь? — Каст, я глубоко сомневаюсь, что именно Глун на твою жизнь покушался. По мне, так декан Фиртон куда подозрительней. — Да при чем тут покушение? — перебил Каст. — Ты ведь слышала разговор за обедом. Глун — очень мутный тип. — Так мутный или все-таки опасный? Пижон скривился, но тем не менее ответил: — Даш, я точно знаю, что он слишком силен для простого препода замшелой академии. О как! Быстро, однако, понизился рейтинг нашей альма-матер. — Ты тоже слишком силен, — парировала я. — Я — другое дело. Хм. Кстати… — Слушай, а Глун, случаем, не один из вас? Каст вздернул бровь, потом нахмурился и отрицательно качнул головой: — Нет, Дашка. Точно нет. Крови Ваула я в нем не чувствую. А в следующий миг нас прервали. Король факультета Воды подкрался, как тот самый зверек, и, прежде чем заговорить, сгреб нас с Кастом в охапку. Да-да, обоих! — О чем ругаетесь? — спросил Дорс весело. Пижон наградил водника убийственным взглядом, и тот сразу же убрал руки. Но лишь для того, чтобы в следующий момент обвить рукой мою талию и ткнуться носом в мое же ухо. Тот факт, что я вообще-то стою в объятиях огневика, Дорса совершенно не смутил. Слава богу, адепты уже разошлись, и в зале было пусто. — Этот прыщ опять достает мою девочку? — промурлыкал блондин и, подмигнув мне, полюбопытствовал: — Навалять ему? Водник, само собой, шутил, но кое-кто юмора не понял. — Руки от моей, — это слово Каст подчеркнул, — девочки убрал! — Да пошел ты, — беспечно отмахнулся король недружественного факультета и, пока один рыжий-бесстыжий «переваривал» ответ, поцеловал меня в щеку. Каст недовольно зашипел. Я же фыркнула, а потом, повинуясь какому-то необъяснимому чувству, повернула голову и внезапно напоролась взглядом на куратора нашего курса. Эмиль фон Глун, который как раз входил в общий зал, происходящее не оценил. Он резко остановился, скрестил руки на груди и уставился на нас с неподдельной злостью. Вернее, он уставился на меня, но… Черт, я-то тут меньше всего виновата была! — Мальчики, отпустите, — пытаясь вывернуться из захвата парней, пропищала я. — Мальчики? — воскликнул Дорс возмущенно. — Ну не девочки же! Я предприняла очередную попытку вырваться, но безуспешно. Хуже того, Каст пихнул Дорса, а Дорс Каста. Рыжий, который шутку по-прежнему не воспринимал, тихо рыкнул, а водник радостно оскалился. И все намекало на то, что сейчас что-то будет, но… нервы фон Глуна тоже не железными оказались. — Господа студенты! — воскликнул куратор холодно. — Балаган прекратили. — И уже мне, лично: — Дарья! Вот теперь и «их величества» Глуна заметили и отпустили меня беспрекословно. А когда я направилась за крайне раздраженным аристократом, так и остались стоять. «Красный» и «синий». Вместе. В аудиторию мы с куратором вошли под оглушительный визг звонка. Глун излишне резко закрыл дверь, и я невольно поежилась. Уже сам факт того, что пришлось остаться с брюнетом один на один, нервировал, а после этой сцены в общем зале и подавно. Я замялась, пытаясь сообразить, куда сесть. Однако эту проблему вместо меня решил куратор. Глун подошел к преподавательскому столу и, приставив рядом второй стул, нетерпеливо бросил через плечо: — Ну? После чего сел сам и по-барски откинулся на спинку. Искренне радуясь тому, что на мне длинная форменная мантия, которая отлично скрывает дрожь в коленках, я приблизилась и пристроилась на краешке стула. Судорожно, стараясь делать все как можно быстрее, вытащила из сумки тетрадь, листок со списком вопросов, которые собиралась задать «репетитору», и шариковую ручку. Однако озвучить хотя бы один из вопросов я не успела — Глун перехватил листок прямо из рук. — Это еще что? — спросил он, а потом развернул сложенный вчетверо лист и вгляделся в написанное. Боже, какое счастье, что я приличным языком эти вопросы формулировала! А ведь в момент, когда составлялся список, из меня лился исключительно мат, так что вполне могла написать и иначе. Кусая губы от напряжения, я следила за Глуном. Однако ничего страшного не происходило. Наоборот. Чем дольше куратор читал, тем мягче становилось выражение его лица и уходило раздражение. Наконец он оторвался от бумаги и посмотрел на меня. — То есть ты действительно училась? — удивленно, без тени агрессии, спросил Глун. — Конечно, училась, лорд куратор. А как иначе? — не сдержавшись, обиженно буркнула я. Фон Глун хмыкнул, вновь мазнул по листку взглядом и заключил: — Тут вопросов занятия на три. В ответ на это я лишь пожала плечами. Ну, допустим, и что? — Ладно, — отозвался Глун. — Посмотрим. Как пойдет. А затем, подарив мне какой-то странный взгляд, зачитал первый вопрос и… начал на него отвечать. Я едва успела открыть тетрадь и подхватить ручку! А дальше… дальше почти как у Пушкина: «Я помню чудное мгновенье,