– Милости прошу в мое временное пристанище, – весело пригласил он. Я несмело вошла внутрь и замерла, осматриваясь по сторонам. Едва Ян переступил порог, над потолком вспыхнула сразу дюжина магических фонариков разных оттенков желтого. Квартира оказалась довольно милой, несмотря на мои опасения. Строгая обстановка, серые шторы и минимум мебели. Странное дело, но в холостяцкой обители Яна Хидса был полный порядок, и только пыль на лакированной поверхности стола говорила о том, что хозяин крайне редко бывает дома. – Входи, Катарина, не стой на пороге, – улыбнулся Ян, который за то время, что я осматривалась, успел избавиться от плаща и сапог. – Прости, накормить тебя мне нечем, но чай имеется. Поверенный забрал мой плащ и, повесив его рядом со своим, увлек меня в кухню. Здесь, так же как и в гостиной, было чисто и совсем неуютно. – Тебе здесь не нравится? – проследив за моим взглядом, спросил Ян. – Нет, все в порядке, просто чувствуется, что ты здесь редко бываешь. – Ты права, почти всегда в конторе или у отца, – поочередно открывая шкафчики, видимо, в поисках заварки ответил Ян. – Когда пришлось вернуться в Меренск, купил ее, чтобы не встречаться с отцом ежедневно. Его нравоучения иногда утомляют. Я небрежно провела ладонью по сиденью ближайшего стула и, убедившись, что он чист, села. – Эта квартира очень напоминает мою комнату в Глонвуде, – была вынуждена признать я. – Такая же необжитая и неуютная. – Тоже временное пристанище? – с улыбкой предположил Ян, оживляя огненный шар под красивым чайником с кованой ручкой. – Там у меня почти нет времени из-за работы, и возвращаюсь я, только чтобы выспаться. Неожиданно мне стало грустно. Все-таки я соскучилась по Глонвуду, городу, в котором уже успела изучить каждую улицу. Вспомнились белые стены лаборатории, аромат жасминового чая, который любит заваривать по утрам мисс Томсон… Я невольно вздохнула. – Скучаешь? – верно истолковал мое настроение Ян. – Сейчас вся прошлая жизнь кажется каким-то сном. Словно и не со мной было вовсе. Дед с его тайнами перевернул мой мир. Не знаю, специально он это сделал или случайно, но благодарна я ему за это точно не была. – Потерпи немного, душа моя. Мы в шаге от разгадки, буквально в шаге! Я кожей чувствую, что мы на верном пути. А как только все это закончится, вернемся в столицу. Я бросила удивленный взгляд на мужчину, который сейчас сидел на корточках передо мной, и несмело спросила: – Ты тоже хочешь вернуться в столицу? – Я всего лишь хочу видеть твои глаза каждое утро напротив собственных, – невозмутимо сообщил Ян, – и если тебя это не устраивает, нужно было думать раньше. После этой фразы мои губы обжег страстный, сумасшедший поцелуй, от которого голова вмиг закружилась, а ноги стали ватными. Сейчас, даже если бы я захотела встать, то не смогла бы просто потому, что ноги отказали окончательно, а душа будто бы взлетела под самый потолок, оставив тело и наслаждаясь моментом. Ян отстранился так же резко, как и начал целовать меня. С невозмутимым видом он подошел к засвистевшему чайнику и принялся заваривать чай, оставив совершенно дезориентированную меня растерянно хлопать ресницами. – Сейчас мы попытаемся связаться с дорогими друзьями мистера Бреннона и, надеюсь, станем еще ближе к разгадке тайны ордена «Черный коготь». – Ян, я давно хотела спросить: где те части предполагаемого артефакта, что мы нашли? – Ты о пальцах? – рассеянно спросил он, отправляя в рот невесть откуда взявшуюся конфету. – Они здесь. – Ян похлопал себя по груди, видимо указывая на внутренний карман пиджака. – Постоянно со мной. – Не страшно носить их при себе? Я зябко поежилась, словно от порыва ледяного ветра. Древние артефакты всегда вызывали во мне некий неосознанный страх и внутренний трепет. Это магические предметы, причем сильнейшие, заряженные такой мощью, что простым смертным и не снилось. Кто знает, как они могут влиять на носителя. Например, известны такие артефакты, которые были способны внушить тому, при ком постоянно находятся, не всегда благую мысль. Сейчас же мы имеем дело с рукой, в которой, по мнению некоторых, может храниться бессмертная душа, и, честно говоря, я даже не представляю, чего ожидать от подобной вещицы. Дед и его друзья не зря разделили руку на фрагменты. Ян беззаботно поставил передо мной на стол чашку и придвинул ко мне блюдечко с шоколадными конфетами. – Катарина, душа моя, поверь, на мне столько магических защит, что ни один артефакт не сможет проникнуть в мою голову. Уж в этом-то я уверен. Я кивнула, принимая его слова, но нисколько не успокоившись. Излишняя самоуверенность еще никого до добра не доводила. – Меня больше заботит Денери. – Ян задумчиво буравил взглядом стену, словно пытался проделать в ней дыру. – Для чего он, по-твоему, отправился в Пейлит? – Встретиться с мистером Лееном, вероятно. – Во-о-от, – все так же не отрывая взгляда от стены, согласился Ян. – А для чего ему это нужно? – Пытается найти зацепки в деле о гибели деда и мистера Саируса. Я взяла одну конфету и отправила ее в рот, непроизвольно зажмурившись от терпко-сладкого вкуса нежнейшего шоколада. – А это значит что? – Ян наконец-то повернулся и требовательно взглянул на меня. – Что он, вероятно, знает то же, что и мы, – была вынуждена констатировать я. Ян вскинул указательный палец, подтверждая, что я попала в точку. – И если Денери удастся выпросить у мистера Леена часть артефакта, то я не уверен, что держать его при себе будет для него так же безопасно, как и для меня. Я поежилась, но почти сразу взяла себя в руки, вспомнив одну немаловажную деталь. – Моему деду, как и мистеру Саирусу, пришлось отдать жизнь ради сохранения этих проклятых частей артефакта, и, уверена, мистер Леен не отдаст его без боя. А Денери Уотсон следователь патруля, он не станет убивать старика ради того, чтобы получить фрагмент руки, которая, кстати, вполне может оказаться пустышкой или вовсе выдумкой. Ян, как ни странно, кивал в такт моим словам, демонстрируя полное согласие со мной. – Это в том случае, если мистер Леен знает, что опасность еще не миновала. Слова Яна прозвучали как гром среди ясного неба, и я почти не слышала продолжения фразы, хотя Ян продолжал говорить: – Как ты, должно быть, помнишь, твой дед еще совсем недавно был уверен, что ему и его друзьям больше ничто не грозит, о чем он, по всей видимости, и сообщил им в письмах. Из тех посланий, что мы читали, можно сделать вывод, что все члены ордена «Черный коготь» решили, что опасность миновала, и даже собирались вернуться в родной город Конечно, мы можем предположить, что мистер Бреннон написал своим дорогим друзьям, что ошибся и что их жизни снова в опасности, но что, если нет? – Если нет, то они без сомнений расстанутся с вещью, которая лишила их нормальной жизни, – глухо сказала я. Ян несколько раз хлопнул в ладоши, хваля меня за то, что я сделала верные выводы. – Значит, их нужно скорее предупредить! – воскликнула я. – Если Денери действительно знает то же, что и мы, то, вероятно, предупредит сам, но мистер Уотсон предпочитает не делиться материалами этого расследования ни с кем, поэтому у меня всегда остается некая доля сомнений. – Нужно немедленно попробовать связаться с мистером Лееном. Ян поставил чашку на стол и, открыв ящик стола, извлек из него кристалл связи, чтобы тут же сжать в руке. Ян Хидс, даже лишенный силы некроманта, был куда более сильным магом, чем я. Если мне приходилось давать команды кристаллу громким голосом и жертвуя при этом доброй долей запаса магии, то Ян лишь еле заметно шевельнул глазами, и над кристаллом появилась тонкая полоса света, означающая, что связь установлена. – Не торопится мистер Леен поговорить с нами, а, Катарина? – через несколько мучительно долгих секунд констатировал Ян и нахмурился. Мое сердце, кажется, перестало биться от волнения, но чем дольше приходилось ждать, тем спокойнее я становилась. – Он не ответит, – вдруг еле слышно прошептала я. В это же время на меня словно нашло наваждение. Это не было так, как в моих видениях, сейчас я точно знала, что была собой, и все понимала. Только вот тело почему-то не слушалось, а мысли стали вязкими и неповоротливыми, словно их подавляли чьи-то чужие. Я протянула руку и аккуратно уместила ее на кристалл, расположившийся на открытой ладони Яна. В тот же миг в ушах зазвенело, и меня ослепила вспышка. Огромный кабинет, стены которого были отделаны светлым, почти белым деревом, тяжелые шторы с замысловатыми узорами и много-много света, солнечного света, льющегося через высокие стрельчатые окна. Это явно не Меренск и не Глонвуд – в нашей части Диосты еще больше месяца не будет солнца. «Стало быть, Пейлит», – мелькнула в голове мысль. – Воронка, как я понимаю, уже закрылась? – Резкий голос мистера Уотсона заставил меня вздрогнуть. – Да, еще вчера, – ответил кто-то незнакомый мне. – И как? Что удалось найти? Я по-прежнему видела только свет, льющийся из окон, а голоса раздавались сзади, но я не могла сообразить, как в видении можно повернуться, чтобы увидеть говорящих, поэтому продолжала прислушиваться, тем более что страшная догадка о сути разговора уже закралась в разум и заставила руки мелко дрожать. Воронки возникают только в одном случае – в это место пришла смерть. – Совершенно ничего, никаких следов! – возмутился незнакомец. – Преступник словно невидимка! И самое главное знаете что? Возникла пауза, видимо, собеседник ждал, пока мистер Уотсон выскажет свое мнение, и я замерла в тревожном ожидании. Странное чувство – смесь страха и некоего необъяснимого ликования – переполняло меня, или того, чьими глазами я сейчас смотрела. – Что нет никаких следов магии, – отстраненно проговорил следователь. За спиной послышались неспешные шаги, словно один из мужчин медленно стал ходить по кабинету. А я все смотрела и смотрела через переливающийся калейдоскоп витражного стекла и никак не могла понять собственных ощущений. Будто я была здесь раньше, только за окнами в то время облака были подернуты нежно-розовой дымкой, а солнце неспешно клонилось к горизонту, стремясь утонуть в пруду перед домом. – То есть мистера Леена отравили ядом, введя его в сонную артерию? – буднично поинтересовался мистер Уотсон у своего собеседника. – Именно! Яд по сей день на экспертизе в столице. Сознание почему-то кольнула непонятная тревога. И самое ужасное, что тревожилась я не по поводу смерти мистера Леена, нет, я будто боялась, что Денери Уотсон что-то поймет. Более того, по поводу смерти друга деда я ни капли не переживала. Да что там, мне даже жаль его не было! Хотя это на меня ох как не похоже. Неужели я ощущаю того, в чей разум попала? – А никаких странных предметов здесь не находили? Например, статуэтку в виде руки? – словно невзначай спросил мистер Уотсон, и у меня внутри все оборвалось. Он знает? Он знает! Сердце забилось с утроенной скоростью, и я начала задыхаться. Задыхаться в буквальном смысле, мне не хватало воздуха. Я словно рыба, которую выбросило на берег прибоем, открывала рот, но не могла ухватить и частички ускользающего кислорода. – Кларенс! – встревоженно воскликнул следователь, и мои плечи сжали чьи-то сильные руки. – Кларенс, у тебя приступ?! В этот самый момент передо мной возник мистер Уотсон, который неуловимым жестом наполнил мои легкие кислородом. Я хрипло закашлялась, ощущая, как раздирает горло невыносимая жгучая боль.