Только теперь, чувствуя себя в относительной безопасности, я поняла, насколько этот мужчина дорог мне, и отпускать его я не планировала. Уж точно не сейчас. Я распахнула глаза и сразу же встретилась взглядом с Яном. И то, что я увидела, мне не понравилось, слишком уж серьезным и тоскливым в этот момент выглядел мистер Хидс. Тени под глазами и несколько новых морщинок выдавали тяжесть последних дней, и я впервые обрадовалась, что седеть поверенному больше некуда. Ян, увидев, что я пришла в себя, тут же оказался рядом. – Катарина! Как же я рад! – Зачем нам прощаться? – прохрипела я, не обращая внимания на бросившегося ко мне с другой стороны отца. Тот замер, не сказав ни слова, будто ждал ответа Яна и не хотел мешать нашему разговору. Ян не ответил, он просто сел на постель рядом со мной и, протянув руку, сжал мою ослабевшую ладонь. Меня почти сразу накрыло видение. Такое четкое и реальное, что я испугалась, уж не перенеслась ли куда-то в самом деле. В этот раз я наблюдала за происходящим со стороны, словно дух, зависший под самым потолком моей зефирно-розовой спальни. Ян, восхитительно красивый, лежал с закрытыми глазами на постели. Его пепельно-белые волосы разметались по подушке, а дыхание было размеренным и ровным. В комнату вошла я, вернее, я точно знала, что это был Лион в моем обличье. Я подошла и присела рядом с Яном. И я бы не испугалась, если бы не заметила в своей руке длинный серебряный кинжал, поблескивающий россыпью камней на рукоятке, который молниеносно оказался у шеи вздрогнувшего Яна. Ужас охватил меня, руки похолодели и стали влажными. Безликая, я даже не представляю, что должен был почувствовать Ян, увидев меня, угрожающую ему кинжалом! Ян распахнул глаза и неверяще уставился на меня. – Катарина, душа моя, что за шутки? – нервно улыбнувшись, спросил он. – Где пальцы? – поинтересовался Лион моим голосом и чуть сильнее нажал на кинжал. По шее Яна на белоснежную простыню скатилось несколько крупных рубиновых капель, вмиг расплывшихся неровными кляксами. Создалось впечатление, что Ян все еще не мог поверить в то, что это все реально и на самом деле происходит с ним, таким ошеломленным и растерянным он выглядел! – Сейчас ты отдашь мне все части артефакта, которые у тебя есть, – подобно змее прошипел Лион. – С какой стати? – прохрипел Ян, все еще не понимающий, что происходит. – С такой, что кинжал покрыт ядом, который будет убивать тебя долго, думаю, несколько дней, а противоядие имеется только у меня. Я понимала, что Ян жив и что ему уже ничто не угрожает, но все равно испугалась. Испугалась так, как, наверное, не боялась, даже стоя на берегу озера Тишь. Казалось, что выхода нет и Лион убьет Яна без особых усилий. Либо его убьет неизвестный яд, попавший в кровь через порез. Лиону лишь стоит немного сильнее нажать на кинжал, и все. Но, видимо, Лион был слишком огорчен срывом своего плана и не смог досконально продумать новый. Он не учел слишком многого: Ян – сильный маг, мужчина, который легко справится с хрупкой девушкой, и – мой жених, что и сыграло решающую роль в последующих событиях. На секунду Ян замер, все еще глядя на Лиона, в котором, без сомнений, видел меня, склонившуюся над ним с кинжалом, и по его глазам я отчетливо поняла, что именно в этот момент сработало кольцо и он услышал истинную меня. Ян Хидс расплылся в широкой счастливой улыбке и одним взмахом руки выбил кинжал из хрупких женских рук Лиона. Схватка была столь быстрой, что я не успевала следить за движениями противников. – Что ты сделал с Катариной?! – яростно прокричал Ян, чьи глаза, казалось, наполнились непроглядной тьмой. – Убил! – злорадно ответил Лион, и Ян словно сошел с ума. Мужчины что-то кричали, но я почему-то слышала не их голоса, а грохот. С каждой секундой моя комната становилась все меньше похожей на жилое помещение. Это была красивая схватка и очень опасная. И если бы я уже не знала, что с Яном все в порядке, то со мной точно случился бы сердечный приступ. Лион рванул на себе халат и с силой сжал висящий на шее голубой камень в золотой оправе. Комнату вмиг затопил чернильный мрак, и я потеряла их. А когда мрак осел, Ян сидел на полу, готовый в любой момент ударить кинжалом окровавленное тело Лиона, с которого спала личина. Прошло несколько секунд, но Лион не шевелился. Ян опасливо пнул его тело ногой и только после этого принялся обшаривать карманы поверженного противника. Я не сдержала вздоха облегчения, когда Ян нашел небольшой пузырек с рубиновой жидкостью и с жадностью осушил его. Теперь я знала – его жизни больше ничто не угрожает. Такой насыщенно-рубиновый цвет всегда имеют противоядия к смертельным ядам. Кажется, видение еще могло бы продолжаться, но я сама отпустила руку Яна и с ужасом открыла глаза. – Вы арестуете его? – глухо спросила я, взглянув на мистера Уотсона. На глаза навернулись непрошеные слезы, мешающие четко видеть окружающий мир. Я только почувствовала, как Ян притянул меня к себе и бережно обнял, поглаживая по спине. – Не плачь, душа моя. Все мы должны отвечать за свои поступки. В этом есть равновесие. Пауза затянулась, и я зарыдала в голос, намертво вцепившись в одежду Яна. Не помню, когда подобное случалось со мной в последний раз, и случалось ли вообще, но от одной мысли, что у меня могут отнять Яна, без которого я теперь не представляла своей жизни, хотелось выть, биться в истерике, кричать… Что угодно, только бы этого не случилось! Это несправедливо! – Да не буду я никого арестовывать, – пробубнил мистер Уотсон. – Можете не лить слезы, мисс Ломаш, я что-нибудь придумаю. – Например, что? – деловито осведомился отец. – В конце концов, это была самозащита, – пожал плечами следователь. Я почувствовала, как Ян вздохнул с облегчением. Наверняка он был уверен, что Денери примется мстить ему при первом же удобном случае, но следователь оказался лучше, чем мы думали. – Спасибо, друг, – поднявшись с постели, сказал Ян и протянул руку старшему следователю. Тот некоторое время смотрел на протянутую ладонь, но вскоре все же принял ее. – Друг, – сухо произнес он и ушел. Едва за ним захлопнулась дверь, я повернула голову в сторону отца и сразу же встретилась с ним взглядом. Именно так обычно смотрит мистер Адам Бреннон перед тем, как начинает читать мне длинные и нудные нотации. Но как только отец открыл рот, в дверь постучали и в комнату, не дожидаясь разрешения, вошел Уайлд. – Мисс Катарина, как вы? Мистер Уотсон сказал, что вам лучше. – Спасибо, Уайлд, мне правда лучше. – К вам прибыл лекарь, велите впустить? – Да, – хором ответили мы с Яном, единые в желании отложить разговор с моим отцом как можно дальше. Дворецкий смерил нас изучающим взглядом и понимающе кивнул. – Лекарь сейчас поднимется, а после я жду вас к обеду. Мисс Катарине нужно хорошо поесть после всего случившегося. Уайлд поклонился и покинул комнату. Я засмеялась, заметив, каким взглядом дворецкий смотрел на моего отца. Уайлд двадцать лет был уверен, что отец мертв, и сейчас явно пребывал в настоящем шоке, как, полагаю, и все в доме. Папа хмыкнул, догадавшись, о чем я подумала. – Это ты еще не видела, как он грозился вызвать некроманта, чтобы тот упокоил мой поднявшийся труп, а потом, когда понял, что я жив, обвинил в мошенничестве и долго пугал патрулем. Благо вскоре появился мистер Хидс, и его дурные вести отвлекли старика от меня. Иначе я рисковал умереть от смеха во цвете лет. Я снова рассмеялась. Впервые за долгое время мне было хорошо и спокойно. Да, голова продолжала кружиться, а к горлу периодически подступала тошнота, но с одной стороны от меня сидел Ян, который бережно, но уверенно сжимал мою ладонь, на пальце которой играло голубыми бликами сапфировое кольцо. А с другой стороны расположился отец, успокоившийся и подобревший. Кажется, жизнь налаживается. – А я рисковал умереть от страха, пока шел к кабинету мистера Бреннона после схватки с Лионом, – задумчиво проговорил Ян. Я вопросительно взглянула на жениха, впервые с уверенностью и четким осознанием назвав Яна этим словом. – Боялся, что потерял тебя. Мы сидели в кабинете главы патруля Меренска и неспешно потягивали вино из высоких хрустальных бокалов. Ян расположился на подлокотнике моего кресла и уместил руку на моем плече, Эмиль Хидс уселся напротив, рядом с мистером Уотсоном. – Так что там с Дешем? – поинтересовался мистер Хидс. – Есть ли смысл вести допросы дальше? – Думаю, все, что он знал, нам уже известно, – пожал плечами мистер Уотсон. – Патруль Глонвуда допросил мистера Ричардса, в Пейлите задержали сообщников Лиона, да и суд над Дешем уже завтра. – Не могу поверить, что Джейми был причастен, – в который раз проговорила я и почувствовала, как сжались на моем плече пальцы Яна. – Джейми не был адептом культа, он просто изредка отвечал на вопросы о вас за определенную плату, – лаконично ответил следователь. – Но Джейми из состоятельной семьи. – Карты, женщины – это все требует денег, и порой тех сумм, что выделяют родители, не хватает на нужды молодого мужчины. – Все равно не понимаю, – задумчиво сказала я, по старой привычке барабаня пальцами по подлокотнику. – Если Джейми был их осведомителем, то почему Кларенс, как и Лион, пребывали в уверенности, что мой отец мертв? Джейми прекрасно знал, что мои родители живы и здоровы. Откровенно говоря, от одной только мысли, что Джейми постоянно следил за мной, чтобы в любой момент рассказать кому-то о моей жизни, становилось тошно и противно. Пусть я не разделяла чувств, которые он демонстрировал, ухаживая за мной, но всегда относилась к нему с уважением. Но, как выяснилось, и так называемые его чувства были фальшивкой. – Полагаю, они просто не спрашивали его об этом, – сухо ответил Ян. – Как я понял, этот парень должен был сообщить Лиону, если ты вдруг соберешься переехать в другой город или в твоей жизни случатся какие-либо значительные перемены. Он хотел держать тебя под контролем и на всякий случай изучал слабые места. Прошла уже неделя со дня смерти Лиона, который называл себя сыном последнего дивала, и все это время абсолютно все отделения патрулей Диосты занимались поиском и арестами адептов культа дивалов, о которых любезно поведал мой кровный брат. К счастью, их действительно оказалось немного. Ярых фанатиков и вовсе можно было пересчитать по пальцам одной руки, прочие же, по мнению следователей, не представляли угрозы для народа Диосты. Были и такие, которые оказались адептами культа лишь на словах, а на деле даже не могли связно ответить, кто такие дивалы. – Теперь осталось решить, что делать с пальцами, – напомнил Эмиль Хидс.