Тот осмотрел Артема на предмет, достоин паренек его внимания или нет. Затем оценил его наряд и решил ответить. – И тебе здравствовать, парень. – Не подскажете, какой караван идет в сторону Арагса? – спросил Артем и получил ответ, которого примерно и ожидал: – Не подскажу. – Мужик равнодушно отвернулся. – А так? – Артем покрутил в пальцах серебряный рукль. Приказчик искоса посмотрел на монету, улыбнулся. – Вон, видишь у самого выхода с площади сформировался караван? Подойди к начальнику охраны и скажи, что тебя послал Марк со склада сельди. Он тебе разрешит присоединиться к каравану. – Спасибо, уважаемый! – поблагодарил Артем и, спрятав монету, пошел прочь. На приказчика он не смотрел. Но легко догадывался, какая рожа была у мужика, провожавшего его взглядом в спину. Но ему было наплевать на его мнение: не захотел помочь по-нормальному – стой и давись злобой. – Эй, парень! – крикнул ему вслед приказчик. – Я тебя запомню. Артем обернулся. – Не советую. – И создал светляк, затем развеял его и закончил: – Прокляну. Глава 27 Караван из десятка больших возов неспешно катился по наезженной, но пыльной дороге. Земля, стертая в труху, понималась за повозками и долго висела пылью. По обеим сторонам стояли деревушки, вросшие домами в землю по самые соломенные крыши, с маленькими слюдяными окошками, окруженные огородами, полями с посевами и лугами. В воздухе витал запах полевых трав вперемешку с запахом навоза, которым были удобрены деревенские огороды. Изредка попадались небольшие рощи. В каждую повозку, крытую тентом из плотного холста, были запряжены две лошади. Впереди каравана метрах в пятидесяти ехали два конных охранника. Артем сидел на козлах первой повозки рядом со звероватого вида возницей. Голова возницы заросла густой порослью из черных спутанных волос, вылезающих во все стороны из-под бесформенной шапки на голове, и такой же густой бородой, росшей, казалось, из-под самых глаз. Этакий киношный разбойник из сказок. Был он молчалив и за все время поездки не проронил ни слова. На несмелые попытки Артема пообщаться он отвечал полным молчанием. В конце концов землянин оставил попытки разговорить соседа и сосредоточился на созерцании местности. В караван он попал не по протекции хитрого приказчика, который просто хотел обманом получить рукль. Это понял Артем, когда нашел начальника охраны каравана, следующего в Чизидор – главный город одноименной восточной провинции. Его путь проходил как раз через Арагс. Крепкий широкоплечий воин сорока лет с лишком, на взгляд Артема, после упоминания имени приказчика только сплюнул ему под ноги и отошел от парня. – Я, кроме того, и начинающий маг, – сказал землянин в спину уходящему воину. – Могу полечить или поставить небольшой щит. Вот это дополнение к рекомендации жуликоватого Марка с рыбного склада и сыграло решающую роль в том, что его приняли в караван. Начальник охраны вернулся: – Не похож ты на мага, парень. Врешь, поди. – Не вру, я ученик Аногурской школы магии. Был на стажировке у одного конта, выполнил для него работу, и он, дав сопроводительное письмо в школу, меня отпустил. – А что же ты делаешь здесь, в соседней провинции? – Воин все еще не был удовлетворен ответами Артема, но видно было, что тот его заинтересовал. – У меня еще десять дней до конца практики, и мой отец-торговец отправил меня с письмом к своему торговому партнеру в Арагс. – Хм. Отец торговец, значит. А как зовут партнера твоего отца? – Воин хитровато прищурился, по уголкам его глаз разбежались лучиками морщинки, и он стал похож на гончую, готовую броситься вслед за убегающей добычей. – А вы всех торговцев знаете в Арагсе? – в свою очередь спросил Артем. Допрос начальника охраны его нисколько не смутил. Во-первых, он понимал, что его могут принимать за наводчика банды, и он понимал осторожность воина. Тот отвечал за безопасность и подставляться не хотел. Во-вторых, у него было письмо к торговцу, пусть не от отца, но это ничего не меняло. Он говорил правду, ну или почти правду. – Всех не всех, но знаю многих, – ответил тот. – Ну, если знаете такого торговца Миха Валенсу, то, может, скажете, как его найти? – Валенсу знаю, парень, – уже успокоившись, ответил тот. Парень был прилично одет, что говорило о его достатке. Знал купца из Арагса и не был похож на разбойника, пытающегося вызнать о товаре в караване. – Найти его можно на городском рынке. У него там магазин редких товаров. Только сперва покажи мне письмо конта. В королевстве не было повсеместной грамоты среди населения, это Артем знал. Но такой человек, как начальник охраны, обязан был уметь читать и писать. Да и учиться этому не надо было. Заплати магу с патентом – и обучишься грамотности, как это сделал Артем. В королевстве вообще была интересная властная вертикаль. Артем многого не знал, но то, что ему рассказал Артам, удивляло. Наверху был король, он властвовал над всем королевством. В королевстве было больше двадцати провинций. Сколько их точно, не знал даже Артам. Управлялись провинции наместниками – ландстархами, которые обладали большой властью в провинции. У них были в подчинении королевские полки и своя дружина. В сельской местности все деревни и села были розданы служилому дворянству – контам – на кормление. Все конты были вассалами короля и платили налоги лично в казну королевства. Имели дружины и в случае войны составляли дворянское ополчение. Если конт не мог оплатить налоги, у него забирали все земли и поместье. Не у всех, оказывается, контов были замки. Такие дворяне, лишившиеся всего, или дворяне без поместий и земли, назывались риньерами. Женщины-дворянки не могли владеть землями. Еще были непонятные для его понимания канганы – это правители нескольких провинций. Канганы севера, юга, запада и востока. Но чем занимались они, не знал даже Артам. С точки зрения Артема, это была эффективная система сдержек и противовесов. Наместники не давали в своих провинциях контам творить произвол и следили за сбором налогов. Дворяне не давали ландстархам даже повода подумать о мятеже. Вроде все просто и логично. – Все письмо читать не дам, – ответил он, помня завуалированную насмешку конта. Он развернул лист с печатью и показал его. Магическая печать аристократа – владетеля деревень и сел, какими были все конты, – на начальника охраны произвела впечатление. – Хорошо, штудент, поедешь с нами, я распоряжусь. Меня зовут Корта Тяжелая Рука, я, как ты знаешь, начальник охраны каравана. Поедешь на первом возке. Понял? В случае нападения разбойников, избавь нас Хранитель, – он осенил себя знаком, – поставь свой щит и прячься. Потом полечишь раненых. Еда за свой счет. Если вопросов нет, ступай вон туда, – он показал рукой в голову колонны. А с Марком больше не связывайся – обжулит. Вот так Артем попал в караван. Ехать все же лучше, чем брести по дороге пешком и глотать пыль от проезжающих мимо конных всадников, экипажей и караванов. Тракт, ведущий на восток королевства, был весьма оживленным. Кроме того, была большая вероятность встретиться с грабителями. Так он просидел, созерцая природу, до вечера. Караван днем остановок не делал и остановился в придорожном постоялом дворе, когда начало темнеть. Свободных комнат не было, и Артем, плотно поев в зале, ушел, как и многие, на сеновал за конюшней, там расстелил мантию. Подложил сумку под голову. Из сумки вылез сонный Свад, ухватил принесенные ему хлеб и колбасу и тут же скрылся. Артем с безразличием воспринял исчезновение гремлуна, улегся и уснул. Зато проснулся Артам. Он некоторое время бесцельно валялся на сене. Сон не шел. Поворочался, задумавшись. Угроза смерти через подселение в свинью на него подействовала отрезвляюще. Страх быть съеденным целиком заполнял его душу. По своей природе он был человеком впечатлительным и в детстве, наслушавшись сказок о пьющих кровь призраках, выползающих из-под кровати в темноте, не мог уснуть. Так и сейчас его воображение рисовало ему яркие картины переселения в жирного хряка, которого он видел у себя дома. Представил, как сначала его кастрируют, потом зарежут и опалят. Не в силах справиться с навалившемся на него страхом, он встал и начал ходить по сеновалу. Скоро его хождение надоело другим пришедшим спать сюда. Черноволосый мужик, выбрав оглоблю побольше и потяжелее, пригрозил избить его, если тот не прекратит мешать спать остальным. Увидев оружие в руках мужика, похожего на бандита, Артам струхнул. Он не был смелым человеком и в ссоры старался не лезть. Но это если он был трезвым. А когда вино било в голову, он терял рассудок и всякую осторожность. Бросался в драки очертя голову и, несмотря на большой рост и физическую силу, всегда получал сполна. А сейчас он с опаской глянул на оглоблю и не споря вышел и огляделся. Снаружи вечерело. Он находился на постоялом дворе. Артам, скучая, послонялся по двору, и когда ему это надоело, решил зайти в обеденный зал, где собирались приезжие, ели, пили и делились новостями. Он сам себе сказал, что пить вина не будет и встревать в различные неприятности тоже. С твердой решимостью просто посидеть и поглазеть на людей он вошел в шумный зал. В плохо освещенном масляными плошками большом помещении танцевала девушка – быстро двигая бедрами и руками, она сновала меж столов. Ей в такт подыгрывал на дуде старик. Подвыпившие караванщики одобрительно гудели и стучали кружками по столам. За одним столом несколько человек играли в карты. Присмотревшись, Артам понял, что играют в его любимую игру – золу. Игра была простой. Раздавалось по четыре карты, и две из них можно было обменять. У кого был лучший расклад, тот и выигрывал. Артам тихонько уселся рядом и стал наблюдать. Сидящие лениво играли на медяки. Заметив подсевшего паренька, курносый светловолосый парень с веселой улыбкой, чуть постарше него, кивнул ему, как старому знакомому: – Ну что, маг, не хочешь сыграть? Артам пожал плечами, поискал деньги в карманах жилетки и нащупал кошель. Открыв его, он насчитал десять руклей и тридцать медяшек разного достоинства. – Ну что же, сыграть можно, – решился он, подумав, что игра на мелочь не такой уж большой грех и за это его вряд ли изгонят из тела. – Тогда подсаживайся, – улыбнулся курносый. – Эй! – крикнул он служке. – Вина нам кувшинчик, и побыстрее. Я угощаю, – вновь простодушно улыбнулся он. «Недотепа!» – глядя на парня с простым лицом и светлыми голубыми глазами, решил Артам. Он взял в руки колоду и раздал карты. Игра поначалу шла с переменным успехом. Он то выигрывал медяк, то его проигрывал. От вина Артам отказывался, но, видя, как напарники попивают из своих кружек, глотал слюну. Затем ему стало фартить. Когда приговорили весь кувшин, Артам уже выигрывал три рукля. Настроение у него было приподнятым, и он тоже подозвал обслуживающую зал молодую женщину. – Кувшин вина, красного! – крикнул он и улыбнулся довольной улыбкой сидящим. – Я угощаю. – Вот это ты молодец. – Игроки поочередно хлопали Артама по плечам и спине, выражая свою радость. Когда принесли вино, налили и ему. «Ничего плохого с одного стаканчика не будет», – решил он и выпил. Затем еще одну кружку. А вскоре он проиграл свой выигрыш и все наличные деньги. – У меня больше ничего нет, – заплетающимся языком пробурчал он и стал вставать. – Подожди, друг, – остановил его курносый, – у тебя есть одежда, ставь ее. А я поставлю все деньги на кон. – Идет, – согласился Артам. Он уселся и взял в руки розданные карты. У него было два туза, восьмерка и десятка разной масти. Расклад неплохой, а если повезет в прикупе, он может найти масть или туза. А может, самого Везунчика. Он сбросил десятку и даму и вытащил две карты из колоды. Тройка и четверка. Он открылся и с досады сплюнул. У курносого были три дамы и Везунчик – карта, которая заменяла любую другую по желанию игрока. Четыре дамы били двух тузов Артама. Артам, понимая, что его сейчас разденут, встал и, набычась, зло проговорил: – Одежду не дам! – Он сжал здоровенные кулаки и приготовился к драке. – Да и не надо, маг. Мы последнюю партию так играли, на интерес, – засмеялся курносый. – Правда, парни? – Он обернулся к остальным игрокам. – Правда, – загалдели трое. Курносый разлил остатки вина, и они выпили. – Пойдем, освежимся на воздухе, – обратился он ко всем и, не ожидая их ответа, направился на выход. Артам некоторое время смотрел им вслед, размышляя о том, что произошло, но затем его мысли стали путаться, и он решил пойти спать на сеновал. Грузной, пошатывающейся походкой он прошел до двери, постоял, пытаясь вспомнить, куда идет, затем махнул рукой и вышел. В следующий момент его голова будто развалилась на части, и он провалился во тьму. – Арингил! Парню надо помочь! Если он утром проснется и узнает, что Артам проиграл его деньги и одежду, то он его точно выселит, – бегала по плечу взволнованная Агнесса. Ангел сидел хмурый, понимая, что Артем, придя в себя, просто так это дело не спустит на тормозах. Но и вмешиваться было нельзя. Артем стоял перед перекрестком. Выбор оставался за ним. Артам свой выбор сделал, и что перед ним маячило в будущем, знала только Агнесса. И по тому, как она разволновалась, выбор был между плохим и очень плохим. – Мы не можем сейчас вмешиваться. Ты это знаешь сама. Когда Артем пройдет свой перекресток, можно будет с ним поговорить, – ответил он, понимая, что это звучит не так, как хотела слышать тифлинг. – Арингил, потом будет поздно, – помертвевшим голосом ответила девушка. – У Артама только два пути: один – в могилу, другой – в свинью. – Что, один путь так прямо и указывает на свинью? – не поверил ангел. – Нет, так прямо не показывает. Там туман, но ты слышал угрозы землянина. Такой человек не остановится, пока не исполнит угрозы. – Это еще не так однозначно, – попытался как-то успокоить ее Арингил. – Не надо сгущать краски. Конечно, многое будет зависеть от Артема. От того, как он воспримет сегодняшнее происшествие. Но я должен заметить, он не такой жестокий человек, как тебе могло показаться. А вот если сейчас выдернем его сюда на переговоры, мы можем совершить непоправимое. Можем вообще потеряться, и нас вышвырнут как профнепригодных. Ты хочешь быть сломанной и вышвырнутой на самое дно? Вместо нас придут другие. А мы навсегда останемся калеками и будем побираться. Для меня уж лучше раствориться в эфире, чем влачить жизнь изгоя. Давай доверимся Артему. – Он подошел к девушке и приобнял ее за плечи. – В конце концов, это и наша судьба. – Тифлинг прижалась к нему и, тяжело вздохнув, смирилась. – Как у нас говорят, – ответила она, – чему быть, того не миновать. – Впервые кто-то еще, кроме матери, готов был с ней разделить любую участь.