– Не может быть, – говорю я пересохшими губами. – Ну, как только мы уедем, вы с Одри останетесь единственными сороками в школе, но никто из ваших родственников не состоял в Обществе, так что вы не можете ничего унаследовать. И, конечно, это относится ко всем, кого вы можете рекрутировать. Так что идем. Я хочу показать тебе кое-что. Он кладет дважды обернутую пленкой чашу в коробку и проходит через кухню. Переставляет несколько коробок и откидывает в сторону половик, открывая люк с засовом. Он открывает засов и поднимает люк, становятся видны ступени, ведущие в темноту. – Выглядит сомнительно, но поверь мне… Медлю. Можно спуститься по этим ступеням и никогда больше не увидеть солнца. Я видела документалки о молодых девушках, которых похищали и годами держали в подвалах. Эд протягивает руку и спускается на несколько первых ступеней. Я беру его руку и следую за ним. Одновременно вынимаю из кармана телефон «Общества сороки» и проверяю карту. Этого подземелья на карте нет. Очевидно, кое-что школа все еще скрывает, но теперь, следуя за Эдом, я чувствую, что это может стать ключом к тому, чтобы, наконец, узнать все, что можно об Обществе и секретах, которые оно хранит. Он включает свет, и все уже не так похоже на триллер. Ступени ведут в темный туннель. Тут холодно, сыро и очень грязно, но я сосредоточена лишь на том, чтобы передвигаться по следам Эда, пока он уверенно ведет меня вперед. Мы подходим к старому круглому каменному строению с крошечными грязными окошками. Похоже, оно когда-то стояло на поверхности. Эд щелкает выключателем, и загорается свет. С одной стороны маленькой комнаты стоит письменный стол и пара мониторов. Из каждого угла по спирали торчат кучи проводов и кабелей, которые, очевидно, к чему-то подсоединены. – Это техническая база «Общества сороки». Тут был когда-то их архив, но после того как Общество было распущено в семидесятых, они избавились от множества старых бумаг. Когда я приехал сюда, дедушка спросил, смогу ли я подключиться к уже существующей системе наблюдения и установить несколько собственных камер, чтобы мы могли наблюдать за тем, что творится в школе. – Как ты это сделал? – Я с благоговением смотрю на то, чему стала свидетелем. – Когда работаешь на территории, много к чему имеешь доступ, понимаешь? И я смог добавить несколько камер, о которых не знает даже миссис Эббот. – Сюда есть ход только с вашей кухни? Где мы вообще: – Нет, тут есть несколько разных входов. Хотя большинство из них я перекрыл. Я планировал убрать люк и перестелить пол, чтобы сюда не попал никто другой, но боюсь, что мы с дедушкой станем последними, у кого был доступ сюда, а я этого не хочу. Мы сейчас под старыми конюшнями. – То есть ты хочешь сказать, дом миссис Эббот прямо над нами? – Да, это довольно рискованно. Приходится следить за ее передвижениями. – Проклятье. Это… – Я переминаюсь с ноги на ногу. – Уж слишком? – заканчивает он. – Да. То есть я прекрасно знаю о камерах в школе и коридорах, но это уже новый уровень шпионажа. Как все это работает? – Я могу показать, но только если ты позволишь мне сейчас передать ключи тебе и Одри. Ошеломляющее чувство ответственности! – В смысле? – Мы уезжаем, Айви, никого не останется. Вы буквально единственные, кому я могу передать все это. – Дай-ка мне сформулировать: ты хочешь, чтобы я и Одри взяли все в свои руки и были частью «Общества сороки»? Официального, а не того, в которое мы вступили до этого… – Да, потому что нас тут не будет. Может быть, тогда у вас появится крошечный шанс остановить то, что надвигается. – Но что мы можем сделать? Он останавливает мои дальнейшие расспросы. – Я не знаю. Честно. Но это единственное, что я могу придумать. Поддерживать века хорошей работы. – Ладно, – уверенно отвечаю я. – Ладно что? – Я это сделаю… Мы это сделаем. – Улыбаюсь ему. – Дедушка будет в восторге. Давай покажу, как логиниться. Мы садимся за стол, и он перечисляет пароли и горячие клавиши, позволяющие очень быстро переключать школьные камеры. – Вау. А у тебя есть звук? – Да! Можно слушать разговоры, если нужно. – Конечно же это незаконно? – осторожно спрашиваю я. – Это все незаконно, Айви. Ты это и так знаешь. – Он смеется. – Это о том, чтобы делать все, лишь бы школа жила. – Эд… как ты можешь быть уверен, что мне можно доверить все это? – Потому что со всеми вашими расследованиями я знал, что вы вот-вот и сами все это обнаружите. – А у тебя есть доступ к архивам? Можно посмотреть записи за определенную дату, например. Он несколько раз щелкает мышью и открывает тысячи папок с сего дня и на месяцы назад. – Хранятся лишь последние сто двадцать восемь дней, после идет перезапись на существующие файлы. – Значит, ничего о ночи смерти Лолы. Можешь проверить ночь вечеринки в честь Самайна? Где-то с девяти до десяти вечера. – Зачем? – Кловер. Эд хмурится. – Можно проверить… Мы сидим и проверяем несколько камер, а потом замечаем это. Камеру, показывающую часть подъездной дорожки у боковых ворот. – Погоди… это она там! Можешь приблизить? Эд увеличивает видео, и становится видно, что это точно Кловер. Она говорит с мистером Уиллисом. Темно, но свет на дорожке идеально освещает их лица, и нет никаких сомнений. – Тут есть звук? – спрашиваю я. Мне необходимо точно знать, о чем они говорят. Что могла Кловер сказать мистеру Уиллису? – Нет, к сожалению, нет. Эту камеру сложней переустановить так, чтобы это не выглядело подозрительно, так что она старая. – Проклятье. Мы сидим и смотрим, как подходит к концу их разговор. Кловер бурно жестикулирует, и в какой-то момент выглядит так, будто мистер Уиллис сейчас замахнется на нее. Но затем он выходит из зоны видимости, и к Кловер подъезжает машина. Я записываю номера. Она садится в машину, и та увозит ее через боковые ворота. – Что за черт? – Мозги у меня крутятся на пределе. Это должен был быть Патрик. Но неужели, прежде чем убежать, Кловер поругалась с мистером Уиллисом? Выглядит именно так. – Разговор довольно напряженный… – Эд поднимает на меня взгляд, пока я, не веря, пялюсь в экран. – По крайней мере, не похоже, что ее увезли против ее воли. Бедная девочка. Она не заслужила того, что с ней случилось. Она была как вы с Одри. Просто пыталась узнать правду. Я вскидываю бровь. – Не знала, что вы были знакомы. – Кловер вечно околачивалась поблизости, задавала вопросы… особенно после смерти Лолы. Для этого своего подкаста. Знаешь, ее невозможно было не полюбить. Ей хотелось помочь. Она пришла ко мне с несколькими вопросами… Думаю, она подозревала, что я имею отношение к «Обществу сороки», но так и не спросила прямо. Она была умная. – Ну, это интересные кадры. Мистер Уиллис должен быть подозреваемым номер один в убийстве Лолы. – Не уверен… – Ты шутишь? Все прямо перед тобой. Я должна показать это полиции. Жизненно важно, чтобы они увидели это, Эд. Знаешь, реально стоило показать им это раньше. – Я, знаешь ли, был немного занят. У меня не было времени просматривать все камеры. Делай что хочешь. Теперь ты у руля. Просто имей в виду, что это – камера, к которой у миссис Эббот и школьной службы безопасности доступа нет… так что подумай, как рассказать об этом Биллу. В этом есть смысл. Но важно поместить мистера Уиллиса за решетку, где ему самое место. Жуткий тип. Может быть, я по-тихому смогу отправить это инспектору Шинг. Она, кажется, была готова слушать. – Можешь показать, как отправить это мне на почту? – Конечно. Эд демонстрирует, как послать видео на мой адрес, и мы закрываем приложение. Когда мы выключаем свет и уже готовы отправиться обратно в коттедж, у меня к нему остается лишь один вопрос. – Какая-нибудь камера отслеживает площадь за территорией и в лесу? Он странно смотрит на меня. – Нет, сигнал никогда туда не дойдет… – Ладно, – говорю я, улыбаюсь ему в ответ и следую за ним в туннель. Мы выныриваем среди моря коробок, и он вручает мне связку ключей. Я смотрю на них с благоговением. – Так куда вы с мистером Ти поедете? Будет странно, что совсем скоро вас тут не будет. – Сначала недалеко. Какое-то время, пока я не разошлю резюме в другие большие школы и сельские поместья, чтобы найти работу садовника, мы останемся в заливе Уинферн.