— Как ты здесь. — Лика растерянно смотрит на меня в упор, но догадывается обо всем сразу. — А-а-а, твоя мама. Вот в чем был подвох. — Только не злись на неё, — мне искренне не хочется, чтобы мамин «сюрприз» мог хоть как-то пустить трещину между ней и Ликой. — Можно, я войду? — Дай угадаю. Поговорить? — жестко бросает мне Рыжик, сердито сдвигая брови. Подтверждаю ее вопрос кивком. — Давай. Говори, — Лика демонстративно складывает руки на груди. А я с жадностью всматриваюсь в ее пальцы правой ладони, сжимающее предплечье. И едва не выдыхаю с облегчением. Не сняла. Обручальное кольцо еще обнимает ее безымянный палец. Как и мое... — Можно не на пороге? — я с намеком кошусь за угол коридора. Лика молча одаривает меня взглядом с ног до головы, от которого мигом сушит во рту. Но в дом все же впускает. Уютная квартирка-студия погружена в мягкий полумрак от горящих свечей на новогоднем столе. Обстановка максимально интимная, только вряд ли мне это сейчас чем-то поможет. Став лицом к окну, Лика обнимает себя за плечи и, не оборачиваясь ко мне, равнодушно озвучивает: — Говори. Смотрю на изящную линию спины, приоткрытую струящимся платьем и собранными на затылке волосами в свете свечей, теряя весь боевой настрой своего прихода сюда. Черт! Как я скучал по Лике. Дико. Вся моя звездатая речь, которую я так долго мусолил в своей башке, больше ничего не стОит. Мой деревянный язык липнет к небу, и я так и мнусь всего в двух шагах от нее... молча. Зашибись приехал оправдываться! Что там мама говорила про колени?.. — Я слушаю, Марк. Говори и проваливай. А то с кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь, — бросает мне Лика, чуть повернув голову к плечу, гордо демонстрируя свой точеный профиль. — Теперь я и хочу провести его только с тобой, — нервно оттягиваю ворот водолазки. Мне тесно и душно от роя эмоций внутри себя. — Да? Назови мне хоть одну причину, по которой я должна тебе верить. Как выяснилось притворяться - это в тебе на сто баллов. — Лика, я влюбился, — сипло выдыхаю из себя. — Не знаю, когда и как именно... — лохмачу пятерней свои волосы в надежде разогнать весь бардак под черепной коробкой. — Во время этого гребанного спора или прямо на нашей свадьбе, а может вообще, когда только увидел тебя возле входа в университет. Но влюбился. Мои руки падают вдоль тела, и я снова утыкаюсь взглядом в ее профиль. — Нет, — цедит она, качая головой, — ты здесь лишь потому, что я залетела, а твой отец настучит тебе по тыкве, если. И я срываюсь уже, как с цепи. В два шага оказываюсь перед Ликой, хватаю ее за плечи, разворачивая к себе. — Да к чертям все! Отца, друзей, людей! Я здесь потому что сам хочу этого - быть с тобой. С вами. — опускаю глаза туда, где ткань платья очерчивает плавное скругление. — С нами? У тебя что-то с памятью. — язвят голубые глаза. — Ты предлагал аборт. — Я тупо испугался. — А мне, значит, не было страшно? Ты как-то не предупредил, что просто на спор трахнешь меня и бросишь. Не предупреждал, что беременной окажусь тебе ненужной. И в известность не поставил, что когда я опять решу тебе поверить, то в очередной раз окажусь дурой. И если ты думаешь, что сейчас я так просто возьму и... — но Лика внезапно замолкает, меняясь в лице на полуслове. Ее ладони резко ложатся на живот, и взгляд направляется туда же. Она застывает. Чувствую, как Лика перестаёт даже дышать в моих руках. — Ты чего? — перепугано замираю и я. От такой стремительной смены реакции и поведения Лики быстро холодеет у меня внутри. Но она все ещё молчит. Смотрит на свой живот, широко распахнув глаза. — Лика, тебе плохо? Давай скорую? Или на хрен... Живо поехали, я сам отвезу. Они же сейчас приедут. — тараторю я, собираясь уже сгрести Рыжика в охапку и лететь с ней к машине. Но она, наконец, поднимет свой взгляд на меня. И в нем самый чистый, трепетный восторг. — Он начал пинаться, Марк. Несколько мгновения я просто туплю, хлопая глазами. Кто? Зачем? Куда пинается? Но восторженный вдох Лики и плавное движение ладони по животу быстро ставит все на места. Черт! А вот это неожиданно. — Можно? — срывается с моего языка так же быстро, как я протягиваю свои руки туда, где лежат и ее. Но отшатнувшись, она мгновенно становится рыжей колючкой. Смотрит на меня как на того, кто вот-вот сделает ей больно. В глазах обида и целая вселенная недоверия. Опять. — Пожалуйста. — хриплю Лике с саднящим чувством в груди. «Один!» — доносится со всех сторон из-за стен. Лика все ещё пронзительно смотрит на меня. «Два!» Кусает губы, начиная дышать чаще. «Три!» Я делаю уверенный шаг к ней. «Четыре!» Рыжик закрывает глаза, но ее пальцы касаются моих. «Пять!» Взяв мою ладонь, Лика кладёт ее на свой очень тёплый округлившийся живот. — Где-то здесь... — с придыханием шепчет она. «Шесть!» Я не дышу. Потому что внезапно мир теперь связывается лишь в одной точке. Прямо у меня в ладони, под которой четко ощущаю легкие толчки. Охренеть. — Рыжик, он реально толкается. — хриплю я обескураженно. — Или она... И Лика как болванчик радостно трясёт головой в ответ. «Семь!» Я осторожно кладу и вторую ладонь на ее живот, и становлюсь к ней так близко, что между нашими лицами один на двоих воздух. Склонив свою голову, соприкасаю нас лбами. «Восемь!» Как и Лика, закрываю глаза и ощущаю ещё один крошечный толчок под своими пальцами. Это вообще что за крышесносная лавина адреналиновой нежности? Охреневаю сам... «Девять!» — Один шанс, Лика, — шепчу ей надсадно. «Десять! » — Марк. — ее шёпот жжёт мои губы. Я не выдерживаю. Не даю ей договорить и целую Лику. Схожу с ума, когда врываюсь в ее рот языком и не чувствую сопротивления. «Одиннадцать!» Мое чокнутое сердце сейчас орет о единственном шансе так же, как и соседи за стеной отсчитывают секунды до нового года. «Двенадцать...» — Дай мне шанс. Прошу. Глава 33 Сиденья в салоне иномарки, конечно, кожаные и комфортные, но торчать почти полчаса в машине уже порядком поднадоело. Все затекло, и моя пятая точка стала максимально