Правда, похоже, её стараний он не оценил. Подошёл ближе, подставил плечо. — Обопритесь. С его поддержкой подниматься стало чуть легче. Ещё пролёт она осилила. Но стоило оказаться на площадке и попытаться перевезти дыхание, как её вдруг подняли на руки. — Что вы…? — Сами вы не дойдёте, — констатировал врач. Оценив своё состояние после второго десятка ступенек и представив, что с ней будет после вчетверо большего, Мари мысленно с ним согласилась. А потому замерла, боясь лишний раз пошевелиться. Артур старался не делать резких движений, поднимался ровно, дышал глубоко и, несмотря на увесистый груз, поднялся на четвертый этаж достаточно быстро. Там ненадолго поставил девушку, чтобы забрать ключи и отпереть дверь, и, распахнув ту, не слушая возражений, поднял снова. Перенёс через порог, не опуская её, прошёл в спальню, уложил в постель и тут заметил капельницу. В глаза бросилась этикетка. Взгляд скользнул по названию и на Мари посмотрели с укором: — Сложно было сказать? — Она промолчала, не зная, как оправдаться. Сказать, что не знала, что ей будет так плохо? Или что надеялась оставить свой секрет в тайне? Сейчас девушка уже понимала, что сваляла дурака. — Теперь, по крайней мере, мне понятно, что с вами, — вздохнул мужчина. Ненадолго вышел и вернулся уже без верхней одежды. Она всё это время пыталась выпутаться из пальто. — Давайте, помогу. — С её одеждой он справился быстро. Как и с обувью. — Слабы как котёнок. Зачем вообще в таком состоянии пошли на работу? — Думала, что выдержу. — А чтобы подстраховаться напились зелий, тем самым отрезав себе возможность воспользоваться ими, когда действие пойдёт на спад, — сам сделал нужные выводы коллега. Ей оставалось только покаянно кивнуть. — Сейчас руки вымою, поставлю вам капельницу с восстанавливающим. Сами даже не пытайтесь. — И не собиралась. — Вот и не надо. Вернулся он быстро. Игла легко вошла в вену. По трубке в тело устремился алхимический состав. — Вы не выглядите удивленным, — отметила она, чтобы нарушить неловкое молчание. И вообще как-то отвлечься: смотреть на него из положения лежа, да ещё и у себя дома было странно. — Подозревал такой вариант, — отозвался напарник, сосредоточенно изучая напечатанный мелким шрифтом состав. Повернувшись к онемевшей от изумления девушке, пояснил: — Правда, смутно. Кое-что не укладывалось в общую картину. — И сегодня… — Я не понял, пока не увидел этикетку, — он кивнул на пакет с восстанавливающим. — Слишком размытые симптомы. К тому же, это далеко не самый очевидный и вероятный вариант. А вы тоже хороши: сказали бы в больнице, ещё там бы капельницу поставил, и вы бы уже немного оклемались. — И все бы узнали, что я маг. — Они всё равно рано или поздно узнают. Скрывать вечно вы это не сможете. Тем более если будете являться на работу в таком состоянии как сегодня. Отповедь была справедливой, но она всё равно поспешила его заверить: — К следующей смене я надеюсь оклематься. — Надейтесь, — её оптимизма врач явно не разделял. — Пока, судя по тому, что я вижу, это маловероятно. Так что лучше попробуйте с кем-нибудь поменяться. Я, конечно, за вами присмотрю, приём лекарств проконтролирую и капельницу поставлю, но вам самой лучше было бы отлежаться. — У нас что, опять общая смена? — А вы ещё не заметили, что ваши однокурсники старательно меняются с вами именно сменами со мной? — усмехнулся мужчина. — Заметила, но надеялась, что мне кажется, — вздохнула девушка. — Не кажется. Но я не против. Чем слушать бесконечную болтовню одной вашей однокурсницы и бояться лишний раз отвернуться и оставить без присмотра другую, я предпочту работать с вами. — А Дин и Ника? — Не нужно было быть семи пядей во лбу чтобы понять, что до этого речь шла о Римме и Элизе. — Один с подработками не высыпается, но упорно берёт ночные. Вторая постоянно сомневается и страдает заниженной самооценкой. Вы, правда, как оказалось, тоже далеко не идеальны, но вас хотя бы оставить без присмотра можно. Пациенту вы не навредите. А вот себе, как показала практика, можете. — И без перехода поинтересовался: — Что было с девочкой? Целительница опоздала? Ответила девушка не сразу, слишком неожиданным был вопрос, а перед ответом на него требовалось всё хорошенько взвесить. — Не совсем. — Давая себе ещё немного времени на раздумья, расплывчато ответила постдипломница. Потом всё же признала: — Но к началу не успела. Врач кивнул своим мыслям и констатировал: — И, судя по анализам, всё пришлось делать вам, несмотря на блокиратор. Целительница наверняка ещё и антидот ввела. Причём, учитывая, что капельницей бы не успела, вколола внутривенно. — Откуда вы…? — Значит, вот почему вам было так плохо тогда, — он смотрел на неё так, что Мари становилось некомфортно. — Что до вашего вопроса… Анализы. Достаточно знать о том, что вы маг и сопоставить результаты с вашим состоянием, чтобы понять. — Пока Мари пыталась собрать мысли в кучку, старший коллега огорошил следующим вопросом: — В столовой тоже было не совсем обычное отравление, верно? — Не знаю. Возможно. Если что-то из ингредиентов магически выращено, мог произойти резонанс. Это бы объяснило некоторые моменты. — Вы не представляете, сколько таких моментов сейчас объяснили мне вы, — совершенно спокойно поделился мужчина. — И вы не злитесь? — На то, что вы маг? Нет, конечно. Мы не выбираем, в какой семье родиться. А вот то, что вы скрыли причины своего состояния при том, что я вполне мог его облегчить ещё вечером в больнице, меня определённо злит. Мари отвела взгляд: — Простите. — И сама на себя разозлилась: — Но, думаю, вы понимаете, почему я так поступила. — Понимаю, конечно. Но, Мари, — тут он зачем-то взял её за руку, — что если бы вам стало хуже? Если бы вы потеряли сознание? Как я должен был бы вас лечить, не зная, что вы маг? Нет, я бы, конечно, это понял, но сколько времени бы потерял до этого? Критически важного времени в вашем состоянии. — Что на это ответить, она не знала. Артур был прав, но и собственные мотивы казались ей вполне резонными. — Добавьте сюда то, что с магами, даже когда магии у вас почти нет, артефакты сбоят и, что анализатор, что сканер не исключение. Что бы они показали? Как я должен был бы это интерпретировать? Что бы вам ввел? — Постдипломница молчала. Врач вздохнул: — Вы рисковали, Мари. Попусту рисковали своей жизнью. — Крис знает про меня, — зачем-то заметила девушка. — Я уже понял. Но Крис, к сожалению, в другом отделении. И не факт, что вообще был в это время в больнице. Поэтому, пожалуйста, в следующий раз ставьте в известность о настоящих причинах вашего состояния хотя бы меня. — Я думала, вы потребуете, чтобы я бирку таскала или всем старшим коллегам рассказала… — Не потребую, — успокоили её. — Понимаю, что не согласитесь. Просто постараюсь, чтобы наши смены совпадали ещё чаще. Про себя Мари подумала, что лучше бы уж потребовал бирку, в этом случае хотя бы можно было бы гордо отказаться. — Кроме капельниц у вас должны быть назначены ещё какие-то зелья, — вдруг спохватился мужчина. — В термосе на кухне, — вздохнула девушка. — Листок с назначениями где-то там же. Кивнув, он ушёл чтобы вернуться с кружкой полной знакомой бурды. Во второй руке была инструкция. — Писали явно не для вас. Вы, уверен, знаете как называется то или иное зелье. И целительница должна была это понимать. — Знаю, конечно. А инструкция… это для Киристе. Он вбил себе в голову, что меня нужно охранять и пичкать зельями. — Потому что это действительно нужно? — привычным жестом помогая ей сесть, предположил Артур. — Так плохо как сегодня мне было только в тот день, когда на меня напали, — возразила на это Мари. — То есть пару дней назад? Несколько дней не показатель. Тем более если вас лечили магией. Напитанный ей организм ещё держался, а как её стало меньше, вы свалились. Я такое множество раз видел, — заверил её начальник. И прозорливо поинтересовался: — Кроме истощения и синяков ведь было ещё что-то? — Пришлось сознаваться в сотрясении. Врач посуровел: — И после этого вы на второй день пошли на работу. Прекрасно, Мари. Я уже понял, что вы себя не бережёте, но чтобы настолько? — Девушка покраснела. А коллега резюмировал: — Меняйтесь сменами. Раньше чем через неделю вам в больнице в качестве врача лучше даже не появляться: иначе так и знайте, быстро окажетесь в стационаре в качестве пациентки. Симптомов для госпитализации у вас хватит. — Вы же не станете… — она приподнялась на локтях, но тут же была лёгким толчком уложена обратно. — Если потребуется, стану. Возможно, вы этого не осознаёте, но потенциально ваше состояние в любой момент может усугубиться. Вплоть до выгорания. — Всё я осознаю. Но выгорание — крайность. В случае такого как у меня перерасхода его вероятность мизерна. — Спорный вопрос. Не мне вам объяснять, что все эти вероятности вилами по воде писаны. И вас, если вы попадёте в этот «мизерный» процент, эта его мизерность едва ли успокоит. Артур был прав, но почему-то просто признать его правоту Розмари не могла: — Едва ли вы в полной мере понимаете, когда и как происходит выгорание. В человеческих учебниках нет и половины. — Возможно. Главное, что я понимаю, что магу в вашем состоянии необходим постельный режим и зелья, — он поднялся. Поставил перед фактом: — Я заеду вечером вас проведать и поставить вторую капельницу. Спорить явно было бесполезно, так что она кивнула. Глава 9 Артур заехал не только вечером, но и утром. И только тем, чтобы поставить капельницу не ограничился. Привёз продукты, приготовил омлет на завтрак, проконтролировал, чтобы она выпила свои зелья. Мари ворчала, но слушалась. Понимала необходимость следования инструкциям. Да и продукты были кстати: Киристе куда-то запропастился, а сама она пока выходить из дома не рисковала. Следующим вечером заехал снова, чтобы опять поставить капельницу и сообщить: — Ваши смены на этой неделе я раздал вашим однокурсникам. Потом с ними разберётесь, когда отрабатывать будете, скажите, я постараюсь подгадать свои. Впрочем, почти наверняка особой необходимости в том не будет: вам, скорее всего, именно их и вручат. — Почему вы так не любите постдипломников? — всё же решилась спросить Мари. — А почему я должен вас любить? — вопросом на вопрос ответил старший коллега. — Наличие диплома не делает вас сразу разбирающимися во всем специалистами, что бы там некоторые о себе не возомнили.