– А они захотят? – Непременно, Муренок. Все монголы хотят спасти светловолосых и голубоглазых принцесс. Унести в свою юрту, снять с нее кружевное белье и весьма откровенно отшлепать. Лизина сказка действовала на Марину необыкновенно. Сразу стало спокойно. Все будет хорошо – да, непременно. – А носки? – И даже варежки на тех самых коврах – обязательно. Ты не устала еще издеваться над единственной сестрой? – Спасибо. – Цем. Прода сказки – по отдельному тарифу и строго завтра. *** У Марины была куча дел. На большие съемки она не успевала, да и не хотела. После болезни вид у нее был весьма потрепанный. Сильно похудела, синяки под глазами, блеклые волосы. Но она – не зубная щетка. Если Арат видел ее такой и остался, трепетно ухаживая, если задвинул все свои важные дела, значит – время набирать первые петли их маленького вязания? Пусть это будет шаль. Огромная, красивая и невесомо-тонкая, словно оренбургский пуховый платок, белый как снег. Мечтательно уставившись в кольцо иллюминатора, потирая босые озябшие ступни одну об другую, она пила свой чай и грызла завтрак. Телефон осветился сообщением. Мессенджер. Кинула взгляд и согрелась. Как об огонек. – Скучаю ужасно. Буду свободен лишь ночью. Можно мне постоять на берегу, охраняя твой сон? – подписи было не нужно. Кто еще может хотеть просто так стоять на берегу? – Есть планы получше. – Ночные? – Прогулка со смыслом устроит? Она улыбалась, живо представляя себе его, почему-то стоящего на улице, в джинсах и свитере, с рюкзачком. Набирает ей месс очень быстро красивыми пальцами. Улыбается своей чуть кривоватой и безумно чувственной улыбкой. Ох. Не ответил. Минут двадцать Марина места себе не находила. Передумала все, что могла передумать. Села за ежедневник. Она лишь хотела предложить ему ночную прогулку с фотоаппаратом по улицам Нью-Йорка. И причина была – камера очень ее дорогая, сопровождать девушку с камерой ночью совершенно не стыдно. Она рисовала дипломный проект. Идея пришла давно – этюды ночного Нью-Йорка. Нужно было отснять кучу кадров, Марина давно уже даже наметила – где. Свет и тени, вертикали и ниши. Не было лишь желания отправляться на улицу ночью и играть в репортера. А теперь желание было. Не было только ответа. – Прогулка с тобой – и есть смысл. Но не ранее полуночи, Малыши в это время уже должны спать. – Настоящие смелые малыши в это время падают на снег и знакомятся с Соболем. Мы – такие! – Хорошо. Я поверил. Убит аргументом. Ровно в полночь приду, словно призрак влюбленного рыцаря. Жди. Влюбленного? Призрак… Как все запутанно! И как чудесно с ним так разговаривать! Он совсем другой, не такой, как прочие ее знакомые – умный, ироничный. Какой же он на самом деле, этот ее Соболь? Так, время еще есть. Надо зарядить камеру. И поспать. А потом приготовить ланч-бокс с бутербродами и термос, теплую одежду, зарядить телефон – столько дел, вдохновляющих и таких предвкушающих! Проснулась она от телефонного звонка. – Малыш, ты забыла мне дать подсказку. – М? – Полночь твоя это не по московскому времени? – Что? – быстрый взгляд на часы – двадцать минут первого. – О! Нет! – Не по Гринвичу? Он смеялся! Не скрипел зубами, не рычал и не ругался – смеялся! – Прости, я… – Готова? Или мой план по дежурству на пристани тебе так понравился? – Где ты? – Сижу на палубе “Авроры”, знаешь такую посудину? Еще немного – грянет судьбоносный залп и штурм, и… Вскочила, споткнулась, упала, ну конечно, метнулась в камбуз, с ужасом заметив в зеркале взлохмаченное и опухшее чудовище, схватила камеру и растерялась. Хотелось заплакать. Ну как так было можно? Толкнула дверь на палубу и оказалась вдруг в его объятьях. Теплые руки пахли морем и ветром. Он уткнулся ей в спутанные волосы, усмехнулся. – Только проснулась? Мне надо было понять, не будить. Но прости – волновался. После твоих героических приключений последних дней – постоянно волнуюсь. О ней. Волнуется. Об этой нескладной вороне. – Прости. Наверное, сегодня уже не получится. – Ты отдохнула? Молча кивнула, наслаждаясь. Он продолжал держать ее в руках, точно боясь: отпустит – и она снова упадет, споткнется, натворит. Гладил ее непослушные вихры и смотрел так внимательно, блестя глазами в темноте и дыша все прерывистее. – Да. Выспалась с запасом. – Отлично. Так что там была за идея? Она уже никуда не хотела. Хотела утащить Арата в спальню и снова залезть под теплое одеяло, а там… Там очень много еще было всяческих идей. Но монгол терпеливо ждал ее ответа. Марина рассказала. – Пойдем. Я взял катер у Боба до утра. Бери камеру и вперед – навстречу приключениям. Это она может. Приключения липли к ней, как песок на мокрые коленки, с самого раннего детства. И это у них было семейное. Как только мама умудрялась лавировать в реке жизни на лодке их семьи, полной безумными искателями приключений – великая тайна. Вперед! Что он там говорил про влюбленного рыцаря? Самое время проверить. Рыцарство, конечно. План Марины был прост: побывать в намеченных местах города, начиная с Манхэттена, сделать снимки с интересных ракурсов, утром все их обработать и сесть за пастели. Работ она наметила двадцать. Потом подумала и сократила число до одиннадцати. Меньше было просто неприлично. Они болтали, ходили по улицам, целовались под фонарями на уютных лавочках Мэ́дисон-сквер парка. Устали, замерзли. Пора была возвращаться. Кадров получилось снять не очень много, а качественных и того меньше. Но удовольствие получили оба необыкновенное. Не только от съемки. Игра в поцелуи, партия в прикосновения – легкие и возбуждающе-чувственные. Случайно накрыл ее руку, случайно погладил бедро. Провел пальцем по линии губ, улыбнувшись, конечно, случайно. И взгляды такие, темнеющие с каждым жестом. В конце ей казалось, что он начинает дрожать от возбуждения. Почти секс – из трех поцелуев и взглядов. Безумие. Но держался, хотя сама Марина готова была на все. Только отчего-то робела перед ним, таким противоречивым. Сегодня он был другой, не такой, как всегда. Собранный, серьезный. А эти “случайные” прикосновения казались ей выверенным планом по сведению ее с ума. Марина бы ничуть не удивилась, если бы Арат просто отвез ее домой и исчез без всякого намека на продолжение. А Арат взглянул на часы. Задумался. – Тебе на работу сегодня? – Увы. Скоро черная пятница, наше бюро завалено заказами, только успевай. Высплюсь потом. В следующем году. – Да, мне тоже. Знаешь что… – он явно сомневался, – у меня есть ключи от дома друга. Он уехал на полгода, я пока живу там. Предлагаю упасть там и просто поспать. Поверь, так бывает, и даже со мной. Ты согласна? Ей хотелось бы сказать: "Нет", – просто спать она не согласна, повиснуть у него на шее, засунуть руки под свитер. Но ноги путались, глаза слипались, и уже даже есть не хотелось. А мысль о том, что сейчас нужно будет садиться в лодку, ну хорошо – даже в катер, до которого еще шлепать и шлепать… О нет. Лучше уж спать. Рядом с ним можно позволить себе даже эту глупость. Вокруг стояли элитные кварталы. Они двинулись в сторону Центрального парка и довольно быстро нашли нужный адрес. Вошли, и Марина проснулась. Солидного размера студия в стиле “лофт” была пределом ее скромных мечтаний. Все, как ей нравилось: краснокирпичные стены, грубая мебель, циновки на деревянном полу. Даже тон освещения тот, что ей надо. В центре квартиры стоял на специальном поддоне роскошный черный мотоцикл БМВ – еще одна ее мечта. Нет, она никогда не хотела стать байкером. Просто мечтала, как о пони или северном олене. Всегда хотела завести себе северного оленя. И что, вот скажите, она бы делала с этим рогатым созданием в центре Нью-Йорка? Даже отдельно от пони. Точно была бы не рада. Зато мечтать ей никто не мог запретить. – Я жутко хочу познакомиться с твоим другом, – прошептала она, завороженно разглядывая студию. – Он, должно быть, мой пропавший в детстве брат-близнец. Арат вопросительно на нее покосился. – Именно так я и представляла всегда свой личный, персональный рай. Клянусь, вот таким он и будет. Когда я на него заработаю себе наконец-то! Он рассмеялся. Тихо, словно пряча смех. Он всегда так смеялся, еще и прикрывая лицо рукой для надежности. Вдруг кто заметит такое вот чудо – монгольский истукан хохочет. Куда чаще он улыбался одними глазами. Хотелось раздеть и его, и себя, заняться делами интересными и увлекательными, только не было сил. Совершенно. Разум проснулся, а тело требовало передышки. – Душ видишь где? Там рядом клозет, свет включится сам. Там везде автоматика, краны даже не ищи, просто в кабину входи. – Это обязательно? Я, кажется, усну прямо тут, на пороге. Снова молния взгляда. – Иди обязательно. Без душа не расслабишься на новом месте и не отдохнешь. 14. Музыка страсти