– Всегда? – спросил Холлик. – Всегда. – А черви и специя как-нибудь связаны? – спросил герцог. Кайнс обернулся, и Пол увидел, как шевельнулись его сухие губы: – Они защищают пески со специей. У каждого червя есть своя территория. Что касается специи… кто знает? Те экземпляры червей, которые мы обследовали, заставляют предположить, что в их органах происходят сложные химические реакции. В их трахеях мы находим следы соляной кислоты, а в других частях тела – и более сложные кислоты. Я подарю вам свою монографию об этом. – Значит, щит бесполезен? – спросил герцог. – Щит! – Кайнс пренебрежительно усмехнулся. – Да только включите силовой щит неподалеку от червя – и ваша судьба решена! Черви немедленно забывают про все границы участков и бросаются туда, откуда исходит силовое поле. Никто из включивших в пустыне щит не выжил после подобной атаки. – Как же тогда происходит ловля червей? – Убить червя целиком можно только одним способом – высоковольтным разрядом по каждому сегменту, – ответил Кайнс. – Их можно оглушить и разорвать на части взрывчаткой – но каждый сегмент будет жить собственной жизнью. Кроме атомного взрыва, я не знаю другого способа уничтожить крупного червя целиком. Они невероятно живучи. – Значит, их никогда не пытались перебить? – спросил Пол. – Слишком дорого, – согласился Кайнс. – Слишком большие площади. Пол откинулся на сиденье. Его чувство правды и чуткое восприятие оттенков интонаций говорили, что Кайнс лжет, отговаривается полуправдой. Он подумал: «Если специя и черви как-то связаны, покончить с червями – значит покончить и со специей». – Скоро никому больше не придется выходить пешком из пустыни, – произнес герцог. – Вот передатчик на груди. Нажми кнопку – и спасатели уже в пути. Скоро такие будут у каждого из наших работников. Мы организуем специальные спасательные отряды. – Весьма похвальное намерение, – отозвался Кайнс. – Но тон ваш выдает несогласие, – возразил герцог. – Несогласие? Почему же? Я не против, но помехи, спровоцированные песчаными бурями, заглушают любой сигнал. Передатчики закорачивает. Знаете ли, это уже пробовали, но Арракис строг к приборам. К тому же, когда червь вышел на охоту, много времени не остается. Чаще всего не больше пятнадцати или двадцати минут. – И что же вы посоветуете? – спросил герцог. – Вам нужен мой совет? – Да, совет планетолога. – И вы последуете ему? – Если он будет разумным. – Очень хорошо, милорд. Никогда не путешествуйте в одиночку. – А если отряд разметала буря и ты вынужден идти на посадку? – спросил Холлик. – Что-нибудь сделать можно? – Что-нибудь можно сделать всегда, – ответил Кайнс. – А что сделаете вы? – спросил Пол. Кайнс сурово глянул на мальчика, вновь перевел взгляд на герцога: – Я проверю, цел ли конденскостюм. Там, где червь не достанет, например в скалах, я бы остался у орнитоптера. В открытых песках нужно немедленно отойти от машины, подальше и побыстрее. Достаточно километра, а затем я бы укрылся под балахоном. Червю достанется аппарат, но он, может быть, минует меня. – А потом? – спросил Холлик. – Надо подождать, пока червь не уберется восвояси. – Кайнс пожал плечами. – И это все? – спросил Пол. – Когда червь удалится, можно попробовать уйти из этого места, – продолжил Кайнс. – Идти надо тихо, избегать барабанных песков и приливных котловин – прямо к ближайшим скалам. Их много. Так что можно и добраться. – Барабанные пески, что это? – переспросил Холлик. – Определенное состояние песка при уплотнении, – ответил Кайнс. – Легкий шажок по ним отзывается барабанным боем. Черви никогда не пропускают такого. – А приливные котловины? – продолжил герцог. – Углубления в почвах пустыни, столетиями заполняемые пылью. Некоторые настолько велики, что в них есть и течения, и приливы. Они поглотят любого, кто по неосторожности ступит в них. Холлик откинулся назад и провел рукой по струнам. Наконец он запел: Дикие твари рыщут доныне, Ожидая заблу-удшего, Ох-х-х, не искушай же демона пустыни Во избежание ху-у-удшего. Всюду угрозы… Он резко оборвал песню, наклонился вперед: – Впереди пылевое облако, сир. – Вижу, Гарни. – Его мы и ищем. Пол перегнулся, чтобы заглянуть вперед, и заметил километрах в тридцати перед ними желтое облако пыли на поверхности пустыни. – Одна из ваших фабрик-краулеров, – сказал Кайнс. – Она на поверхности, – значит, под ней специя. Облако – это выброшенный песок, когда специя уже отсортирована. Такое облако не спутаешь с другим. – Над ней летательные аппараты, – сказал герцог. – Вижу двух… трех… четырех споттеров, – проговорил Кайнс. – Они ждут появления следа червя. – Следа? – переспросил герцог. – Песчаной волны, движущейся к краулеру. На поверхность выбрасывают и сейсмозонды. Иногда черви передвигаются так глубоко, что не видно никакого следа. – Кайнс оглядел небо. – Вблизи должен быть и каргон, только я его что-то не вижу. – А червь приходит всегда? – спросил Холлик. – Всегда. Нагнувшись вперед, Пол тронул Кайнса за плечо: – А какой величины участок у червя? Кайнс нахмурился. Дитя это задавало взрослые вопросы. – В зависимости от размера. – А какие вариации? – поинтересовался герцог. – Большой охраняет три-четыре сотни квадратных километров, маленькие же… – Он умолк. Герцог внезапно включил тормозные двигатели. Аппарат дернулся, хвостовые двигатели с шипением отключились. Теперь машина функционировала уже полностью как орнитоптер, крылья которого размеренно и плавно вздымались и опадали. Не отпуская управления, герцог указал левой рукой на восток от комбайна. – Это и есть след? Чтобы разглядеть, Кайнс перегнулся через герцога. Пол и Холлик, прижавшись к окну, глядели в ту же сторону. Пол успел заметить, что застигнутый врасплох маневром эскорт вырвался было вперед, но теперь уже медленно разворачивался. Комбайн-фабрика была все еще впереди, километрах в трех. Там, куда указывал герцог, полумесяцы дюн простирались до горизонта. Эту рябь пересекала прямая линия, начинавшаяся движущейся горой песка. Полу это напомнило след, на мгновение оставленный на воде крупной рыбиной, плывущей у поверхности. – Червь, – проговорил Кайнс. – Большой. – Он нагнулся, схватил микрофон с панели, переключился на новую частоту. Глянув на карту с сеткой координат, прикрепленную над головой, он быстро произнес в микрофон: – Вызываю краулер в Дельта Аякс Девять. Предупреждение – след. Краулер в Дельта Девять. Предупреждение – след. Сообщите прием. Громкоговоритель на панели сперва затрещал, потом из него донеслось: – Кто вызывает Дельта Аякс Девять? Прием. – Что-то они и не думают волноваться, – заметил Холлик.